Вячеслав Поляков - Долгая дорога в рай (СИ)

— Анечка, но это же нечестно. Так же нельзя.

— Нельзя?! — Анна попыталась вскочить, но сил ещё не было, она не устояла и опустилась на колени, — нам нельзя!? А им можно!? — Анна уже кричала во весь голос, размахивая руками:

— А нам что можно!? Жить в нищете!? Ты откуда взялся, такой чистенький?! Ты жил в нищете!? В коммунальной комнатушке вместе с отчимом — алкашом и забитой матерью, которая пахала на двух работах чтобы накормить семью и кое-как купить хоть одну обновку в год на всю семью?! Ты ходил в школу в поношенном платье, дырявых трусах и стоптанных туфлях, доставшихся тебе от старшей сестры!? А ты стоял на танцах в углу и тебя никто не приглашал, потому что на тебе было перешитое мамино платье и дешёвые сандалии?! А если кто и шёл провожать тебя после танцев, то сразу лез под юбку, потому, что ты нищета и заступиться за тебя некому?! Не отчиму же алкашу!? А тебе приходилось отбиваться в кровь от кодлы малолеток, подстерегающих тебя, идущую одну после танцев, чтобы затащить в кусты и щупать за все места, которые они захотят!? А ты смотрел потом на слёзы мамы, пытающейся за ночь ушить платье, которое ты порвала, вырвавшись их рук этой кодлы!? А ты сидел один в холодной общаге долгими голодными вечерами и зубрил финансы и бухучёт, когда твои соседки по комнате убегали на свидания с лучшими парнями на курсе!? Ты выслушивал при собеседованиях гнусные предложения от всякой мрази, сидящей в кадрах!? Ты ложился в постель к старым пердунам, которые уже ничего не могут, лишь только лапать тебя холодными липкими руками!? И это лишь для того, чтобы они поставили на освободившуюся должность тебя, а не тупицу, у которой есть деньги на взятку!? А ты сможешь так выстроить систему проводок, что ни одна ревизия или налоговая не сможет придраться!? А ты можешь вытащить компанию из жопы, в которую загнала её предыдущая главбух, сможешь отбиться в налоговой от безумных штрафов!? Сможешь!? А я — могу!

И я должна жить в нищете после всего этого?! Должна?!

Выкрикнув последнее слово, Анна замолчала и пытливо смотрела в глаза Славика надеясь найти в них что-то нужное только ей одной. Славик молчал. И тогда Анна Ивановна сникла, опустила руки и заплакала. Она закрыла глаза, а слёзы текли по её щекам, капали на роскошную грудь и дальше на испачканные землёй бёдра, стекая по ним на землю, оставляя дорожки на грязной коже..

— Отпусти меня, — попросила она, не открывая глаз, — я сделаю всё что ты захочешь. Я же вижу как ты на меня смотришь. Хочешь, обслужу тебя по экстра классу? Я всё сделаю, только отпусти, — последние слова Анна уже шептала.

Славик подошёл, присел перед ней и сказал:

— Аня… Ты можешь взять эти деньги. Они твои. Только отпустить тебя… Я не могу.

— Почему? — Анна открыла глаза и непонимающе смотрела на Славика.

— Ты теперь знаешь слишком много. Такого, чего не должен знать никто.

— Я никому… — начала Анна, но Славик жестом остановил её:

— Подожди. Допустим, я отпущу тебя. И что ты будешь делать?

— Уеду. Далеко-далеко. В тёплые края.

— И что ты там будешь делать?

— Жить.

— Как?

— Просто жить. Сама по себе.

— Я не о том. Вот у тебя есть свобода, много денег. Как ты будешь жить дальше? Чего ты хочешь от жизни?

— Ну-у… — Анна замолчала. Потом вздохнула и сказала:

— Простого бабского счастья. Чтоб любимый человек рядом, дом, дети…

— Дом ты купишь. А всё остальное?

На лицо Анны как будто тень набежала.

— Вот видишь? А я тебе предлагаю и всё остальное тоже. Ты ведь Седова любишь?

— Откуда Вы знаете? — вскинулась Анна.

— Оттуда. Я всё знаю. Ну, так, — как?

— Люблю, — грустно ответила Анна.

— Поедешь к нему?

— А я нужна ему? Он никогда…

— Нужна, — перебил её Славик, — знала бы ты как он на тебя смотрит, когда никто не видит.

— Поехали, — решительно сказала Анна, вставая.

— Ань, — сказал Славик извиняющимся тоном, — может, всё-таки умоешься, оденешься?

— Ой, — Анна зарделась и попыталась прикрыться руками.

— Так, — скомандовал Славик, ты иди вон в речке искупнись пока, а я твой чемодан с одеждой принесу из машины, да с этими разберусь, — показал он на валяющихся лжеполицейских.

Анна повернулась и побежала к речке смешно размахивая руками, а Славик смотрел ей вслед до тех пор, пока она не плюхнулась в воду.

Потом Славик сходил к её машине, взял сумку с вещами Анны, вернулся, подобрал её джинсы и кроссовки. Затем отнёс всё это на речку и оставил на берегу напротив купающейся Анны Ивановны.

Вернувшись на место, Славик громко сказал голосом Глеба Жеглова:

— Граждане бандиты, хорош приворяться бессознательными, я вас насквозь вижу. Иначе приму оздоровительные меры, которые вам не понравятся.

Толян и Вован зашевелились, сели каждый где лежал и угрюмо уставились на Славика.

— Ну что, Вова, — обратился Славик к тому, что постарше, — рассказывай.

— Чё рассказывать-то?

— Всё рассказывай: кто заказал, что велели, как дело было.

— А ты чо — следак?

— Не хами, Вова, а то я тебя накажу. Тебе это не понравится, зуб даю.

— Да никто не заказывал. Просто увидели «Лексу» нулёвую, решили себе взять, — мрачно ответил Вован.

— А ты что скажешь, Толик? Но, учти от твоего ответа зависит как ты дальше будешь жить.

— Да чё тут бодягу разводить, всё так и было, бугор.

— Ладно, ты где сидел-то?

— Магадан, Екатеринбург, а тебе зачем?

— Не мне, а тебе. Сейчас узнаешь, — и обратился к другому, — а ты Вова?

— Там же, да ещё в Мордовии.

— Ну что ж… По совокупности всех ваших дел… В Магадане вы замёрзнете в первую же зиму. На Урал поедете, там потеплее будет.

— Шо за наезды, начальник? Чё мы там забыли? — начал возникать Вован.

— Вова, не быкуй. В репу захотел? Вы человека ограбили и убийство планировали. Мало?

— Ничо мы не планировали. Пошутили мы.

— А в меня шмаляли тоже в шутку? — невинно поинтересовался Славик.

Вован отвернулся и сердито засопел.

— Ладно, граждане бандиты. Слушайте приговор: за ограбление, попытку изнасилования и покушение на убийство вы приговариваетесь к пожизненному ограничению свободы. Поедете на вечное поселение под Невьянск. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит, исполняется немедленно. Собирайтесь.

— Да ты чо, начальник! Не по закону! Суда требуем! — заголосили подельники.

— А грабили и насиловали вы по закону? Или по суду? Что молчите?

— Подождите, Вячеслав Леонидович. Я им хочу пару слов сказать, — оказывается Анна Ивановна уже пришла и молча наблюдала происходящее.

— Хорошо, Анна. У вас три минуты, — разрешил Славик.

— Я быстрее управлюсь, — усмехнулась Анна Ивановна и подошла к Толяну:

— Ты первый, говоришь? — хищно улыбнулась она, — пидор гнойный…