Андрей Васильев - Файролл. Право выбора [litres]

– Я не знаю, – негромко сказала девушка. – Наверное – рыбы.

Зимин взял длинную двузубую вилку и нацелился на блюдо, в котором лежал средних размеров разделанный осетр, почему-то уже без головы.

– Максимилиан, Максимилиан, – встревожился Старик. – Ты же можешь измарать рукав своего отменного костюма. Нет-нет, мы этого ни в коем случае не можем допустить. Немедленно накинь на руку полотенце. Вон стоит молодой человек, местный служитель, думаю, он тебе не откажет в любезности и одолжит свое.

Он помахал рукой, и официант накинул на руку Зимина своё орудие производства. Зимин криво улыбнулся и плюхнул на серебряную тарелку кусок осетра.

– И лимон, – Старик строго помахал пальцем. – Есть этот сладчайший плод водоемов без лимона – это преступление.

В тарелке Вики оказались лимон и петрушка.

– И вино. – Старик окинул взглядом батарею бутылок на столе. – Мммм… Что же тут подойдет, что же подойдет… Вот, «Виньо Верде». Надеюсь, это не подделка, надеюсь, оно, как и водится – молодое и терпкое? А то сейчас подделывают все – вина, книги, даже чувства.

Зимин стоял не мигая, Вика потихоньку зеленела, понимая, что добром для нее это не кончится, я же думал о том, что лучше бы сейчас Снегурочку от злобного Коша спасал и с Кро потом хороводы водил. Я бы сам водил, а не меня водили…

– Наливай, наливай, – и Зимин наполнил бокал Вики ароматной золотистой влагой. – А ну-ка, Виктория, попробуйте – хорош ли осетр? И славное ли вино в бокале?

Вика положила в рот белоснежное мясо, отпила глоток вина. Зимин было собрался поставить бутылку на стол и отойти в сторону, как Старик его остановил:

– Максимилиан, – в его голосе была добрая укоризна. – А если наша гостья захочет еще вина? А если это не подойдет? Нет уж, встань за ее кресло и подожди. И – не снимай пока полотенце, не надо. Мало ли – вдруг она и закусок еще захочет.

Старик смотрел на Вику, которая автоматически клала в рот кусок за куском, и потер ладони, соединив их с сухим хлопком.

– Ах, как она аппетитно ест – у меня даже слюнки потекли. – И тут я получил тычок в бок. – Да и ты, дружок, смотрю, проголодался. В конце концов, в годы моей юности было такое правило – странники, проделавшие долгий путь и пришедшие в пустой дом, могли расположиться в нем как хозяева. Тогда вообще многое было проще. О чем я? Ах, да. Так вот – мы путники и мы в своем праве.

Старик показал мне на место слева от Вики, Азову – справа, а сам демократически занял чье-то кресло в середине стола.

– Максимилиан, раз ты уже с бутылкой в руках – налей-ка и нам веселящей влаги!

Зимин двинулся к нему, но тот замахал руками:

– Нет-нет, я подожду. Сначала Илье – он еще в самолете говорил мне, что хочет выпить.

Струя вина ударила в дно бокала, который Азов подставил Зимину.

– Лей, лей, лей, – приговаривал Старик с улыбкой на лице. – До верха – праздник же!

– Я тоже вина хочу, – вдруг сказала Ядвига. – И ноги у меня устали.

– Так и сядь, – разрешил Старик. – Что вы все стоите – мне, например, непонятно. Впрочем, мы заняли чьи-то три места… Но, думаю, Максимилиан не откажется побыть сегодня кравчим, как и его дальний родич. Эдди?

– Почту за честь, – невозмутимо подтвердил Эдвард, беря со стола бутылку красного вина.

– Никки, я так понимаю, что тебе тоже некуда сесть? – Старик сочувственно покачал головой, но Валяев только обаятельно улыбнулся, давая понять, что это, по сути, такие мелочи, что о них и говорить не стоит.

Зимин подошел ко мне, я увидел его белые от гнева глаза и помотал головой:

– Я водку пить буду!

– Отличный выбор, – благодушно сказал Старик. – Водка – одно из величайших изобретений человечества. И, кстати – это же ваш ученый изобрел ее идеальную формулу?

– Их, их, – подтвердила Ядвига, уже выпившая и протянувшая руку с пустым фужером Эдварду. – Менделеев. Но он был химик, может, чего другое хотел сделать?

– Ну да, – хмыкнул Валяев. – А вышла водка, этакий коварный раствор.

Я не стал гадать, что там великий бородатый химик хотел сделать, а просто хлопнул две рюмки, одну за другой, зацепил прямо с общего блюда кусок розовой семги с лимоном и веточкой петрушки и засунул его в рот.

– Что мне по душе в этом мальчике, – показал на меня Старик – так это его мимикрия. Он умеет сидеть за столом, я это точно знаю, и он в курсе, что такое хорошие манеры. Но сейчас это никому не нужно – и он ведет себя так, как ему удобнее. Это то качество, которое в людях следует уважать.

– Я просто хотел выпить и закусить, – прожевал семгу я. – Уже полчаса как Новый год – а я ни в одном глазу. Непорядок. Не по-русски это.

– Хороший тост, – Азов отставил в сторону бокал с вином и взялся за водочную рюмку. – И слова – правильные.

Он глянул на Зимина и сам взялся за графин с водкой.

В этот момент принесли стол, который мигом составили с уже имеющимся, застелили скатертью и заставили тарелками.

– Ну, вот и места появились, и официанты пришли, – добро улыбнулся Старик. – Максимилиан, Эдди, что вы все бегаете? Садитесь уже – выпьем за Новый год и за то, чтобы каждый в этом году получил то, что заслужил, и понял то, что не понял в прошлом. Никки, ты ничего не хочешь к этому моему тосту добавить?

– Все предельно ясно и точно изложено, магистр, – четко и ясно произнес Валяев. – Думаю, что с этими дефинициями согласны все за этим столом.

– Вот это очень важно, чтобы все. – Старик поднял бокал. – Прозит!

Вика тем временем съела весь немаленький кусок осетра и сейчас просто тыкала вилкой в его хрящи и кожу. Я толкнул ее ногой под столом и поднял вверх рюмку с водкой.

И все выпили, в том числе и Вика, поспешно отложившая столовый прибор и вцепившаяся в бокал.

– Ну, у кого какие планы на эти славные зимние деньки? – Старик вольготно раскинулся на кресле. – Вот, например, что планируешь делать ты?

Мужчина, которого я раньше видел, но имени не знал, поперхнулся маслиной, отправленной перед этим в рот, и выдавил из себя:

– С семьей собирался съездить в горы. На лыжах покататься.

– Спорт – это прекрасно, – кивнул Старик. – Горы – вдвойне. А куда именно?

– В Швейцарские Альпы, – побагровел от натуги мужчина.

– Ну да, ну да, – Старик вздохнул. – Но будьте осторожны – там и лавины случаются. Ни с того ни с сего как зашумит, заревет – и беда тому, кто попадет под груды снега, ползущие с гор.

– Я буду осторожен, – закивал мужчина.

– А мы к моим родителям поедем, – вдруг сказала Вика. – Хочу Кифа с ними познакомить.

– Благое дело, – улыбнулся ей Старик. – Родителей забывать нельзя.

– Вика, скушай еще рыбки, – Азов плюхнул ей в тарелку новый кусок осетра и негромко ей (а точнее – явно мне) шепнул: – Ты молодец, ты все уже сделала. Скушай – и идите отсюда.