Александр Федоровских - Пустой город (СИ)

«Что угодно» оказалось знакомой квартирой, откуда они с Сергеем, вели свое, так неожиданно и больно прерванное наблюдение. Теперь ее было не узнать. Честно говоря, он и не мог бы поручиться, та это квартира или нет. Когда они, двумя бешеными метеорами, заскочили в свой последний наблюдательный пункт, озираться по сторонам и приглядываться, у них просто не было времени. Да и зачем? Любоваться на невзрачные серые, как и всё там, мебель и предметы обихода? Зрелище, увиденное ими за окном, было настолько величественно и пугающе, что поглотило всё их внимание. Животный страх, разбавленный жгучим любопытством, парализовал путешественников.

Не узнать было квартиру, в основном потому, что в нее вернулись все краски. Небо за распахнутым настежь окном было такого замечательного голубого цвета, что к Алексу сразу вернулось ощущение жизни. Какая-то женщина в возрасте, в цветастом летнем сарафане теребила его за руку. Алекс рывком вскочил на ноги. «Все в порядке со мной», — заверил он хлопотливую даму и боковым движением, в стиле одиночного фигурного катания скользнул к окну.

Насчет квартиры он угадал. Именно здесь, разинув рты, таращились они на… что? Что же это было!? Но сейчас вид из окна был такой, какой бы он считал единственно возможным, еще несколько дней назад. Люди, машины, зеленые деревья, лазурное небо с яичным желтком солнца — привычная суета большого города в жаркий летний день. Или очень жаркий весенний.

— Алекс, Алекс, очнулся! Слава богу! Как я испугался, когда тебя током ударило. А мы уже с Тамарой Васильевной хотели скорую вызывать, — вбежавший в комнату Сергей сиял как праздничная люстра из Кремлевского дворца. Не давая Алексу заговорить, незаметно для женщины подмигнул ему, одновременно поднеся палец ко рту.

— Может все же скорую? — нерешительно посмотрев на воскресшего Алекса, спросила женщина.

— Нет, нет, не надо. Мы пойдем немного свежим воздухом подышим, за обоями съездим. Завтра вернемся и с удвоенными силами все упущенное за сегодняшний день наверстаем. Лады, Тамара Васильевна? — Сергей излучал бездну обаяния и уверенности, потихоньку подталкивая Алекса к входной двери.

Алекс, словно сомнамбула, шаркающим шагом двинулся вслед за своим юным другом. Постепенно приходя в себя, он украдкой озирался по сторонам. В квартире происходил ремонт. Вдоль стены коридора неровными рядами лежали стопки плитки, стояла перемазанная стремянка, солидно покоился, в частично снятой упаковке, бело-розовый унитаз. «Что за жуткий цвет», — подумал про трон для мыслителей все еще контуженый Алекс.

— Хорошо, Сереженька, завтра я утром вас жду, здоровых и сильных, — тетенька плотоядно мазнула взглядом по выходящему на лестничную площадку Алексу.

Один лестничный пролет прошли молча. Услышав хлопнувшую дверь, покинутой ими квартиры, Сергей шепнул: «Эл, теперь ходу! На улице тебе все объясню».

Они быстрым шагом миновали квартал. Алекс с жадностью смотрел по сторонам. Людская толпа непрекращающимся ручьем лилась по тротуарам. По знакомому с детства проспекту, запруженной шумной рекой несся нескончаемый поток автомобилей. Все было знакомо, но как то не так. Люди в толпе были одеты в основном некрасиво и довольно однообразно. На Сергея с Алексом, «наряженных» в слегка зауженные джинсы и футболки с рисунками и английскими надписями проходящая молодежь смотрела с нескрываемым интересом. «Машины…, почему так мало «нормальных»? Все «жигули» сплошные, «волг» полно… Откуда они взялись?» — в голове у Алекса черепашьим ходом созревала мысль, до конца оформить которую, из-за слабости в голове, он не мог.

— Серега, а ты насколько раньше меня очнулся? — молодому человеку надоело торопливо шагать по асфальту, вдоль и поперек испещренному выбоинами и трещинами. — Мы где вообще? Мы дома, наконец-то? И почему в такой панике оттуда сбежали? Тетка вообще не удивилась мне…

Сергей остановился. Найдя взглядом скамейку, предложил своему старшему другу присесть:

— Дома, Эл, но не совсем, сейчас и сам всё поймешь, уже наверно догадался…

Алекс, откинувшись на спинку старорежимной массивной изогнутой скамейки, посмотрел в сторону проспекта и увидел натянутый через всю улицу транспарант: «Решения XXXIII съезда КПСС в жизнь!»

«О, как! Да… Проездной то тот, выходит, был настоящий…» — вспомнил молодой человек недавнюю находку, выброшенную на время из головы, из-за лавины более драматичных событий. С советской властью Алекс не был знаком, поскольку родился, как раз, когда та умирала. Всё что он о ней слышал, складывалась из отрывочных, невнимательно слушаемых, ностальгических рассказах родителей, старых фильмов; иногда, из любопытства, прочитанных статей и объяснений в интернете. Он знал: в СССР не хватало элементарных товаров и услуг; ограничены были политические свободы; практически невозможно было посетить другую страну; народ жил, в основном, очень небогато — такие вот минусы. Зато не было ненависти к другим национальностям и религиям (религий, по существу и не было), слово «терроризм» звучало абстракцией, отсутствовало сильное имущественное расслоение между людьми; ещё медицина и образование бесплатные. «Плюсов вроде не меньше чем минусов будет», — таков был результат краткого его анализа.

— Расскажи все подробно — что с нами произошло, ты же раньше меня в себя пришел. Последнее что я помню, страшная боль в голове и потеря сознания, — вопрошающе уставился на друга Алекс.

Шумно выдохнув, юноша начал свой рассказ. Вырубившая Алекса боль, почти не оказала своего воздействия на Сергея. Эл, оказывается, почувствовав непонятное излучение, или что там это было, с «корабля», (Сергей предпочитал называть объект-веретено так) сильно оттолкнул парня в сторону (сам Алекс ничего этого не помнил). Растянувшись на полу, болевой удар он принял, но не потерял сознание, в отличие от Эла. Сразу же, буквально в доли секунды, с комнатой стали происходить уже видимые ими ранее изменения, правда, с некоторыми отличиями. Воздух, вновь, стал очень плотным, делающим невозможным любое движение, на сей раз даже к окну. Слегка шевелить руками и ногами Сергею удавалось, а вот сдвинуться с места уже нет; трудностей с дыханием, при этом не ощущалось. Потом, вроде бы, в комнате показался кто-то еще; краем глаза, не будучи в состоянии повернуть голову, он видел что-то вне зоны своей свободной видимости. Будто чьи-то ноги мелькнули на миг, что ли… И еще, было ощущение, будто на него кто-то пристально глядит. Затем, почти сразу же, комната покрылась знакомым густым туманом, менее плотным, чем в прошлый раз — Алекса он на этот раз видел, правда, очень-очень плохо. Как долго это все длилось, он не знает, чувство времени оставило его полностью. Внезапно, он с удивлением понял, что засыпает.