Александр Богданов - А. Богданов : Красная звезда. Инженер Мэнни • Б. Лавренёв : Крушение республики Итль

Она останавливалась только на короткие привалы, дать людям съесть кусок хлеба с солью, выпить воды и отдохнуть.

Тревис торопил, чтобы поспеть к ночи на линию фронта.

Отряды капитанов, занимавшие ее, немедленно после отзыва Богдана Адлера, сумевшего жестокими мерами создать подобие войсковых частей, сбросили стеснительное и удручающее ярмо дисциплины и разбрелись по поселениям, примыкающим к боевой зоне. Не получая от правительства жалованья, они вновь занялись товарообменом, продавая свои изделия, плетеные портсигары, подстаканники, подносы и корзиночки, которые выделывали с большим изяществом и вкусом из камыша, покрывавшего болота в районе фронта. Эти изделия находили широкий и легкий сбыт. Наиболее предприимчивые из воинов итлийского правительства распродавали декоративные форты генерала фон Бренделя, срезая с них по ночам раскрашенный холст. Крестьяне охотно покупали его, вываривали краску и шили себе прочное белье.

Эта беспечная жизнь защитников Итля услаждалась еще присутствием тысячи добрых и милых женщин из «священного женского легиона», ни в чем не отказывавших своим собратьям по оружию.

Поэтому удар, обрушенный Тревисом около полночи в тыл капитанам, упал в пустое пространство. Позиции были не заняты, и только «женский легион» Адлера оказал неожиданное и упорное сопротивление, конченное штыковым ударом.

Тревис с эскадроном горцев проскакал за линию окопов к передовым пикетам ассорской армии. Остановленный ими, он потребовал немедленного свидания с командующим заслоном Ассора и, принятый высоким бритым человеком, в маленькой мазанке у железнодорожного полустанка, изложил кратко и ясно обстановку.

— Спасибо, товарищ, — сказал бритый, крепко поцеловав Тревиса, — вы поспели вовремя. К нам только вчера подошла дивизия кавалерии, снятая с восточного фронта, и мы хотели переходить в наступление. Тем лучше. Мы избавлены от лишних человеческих жертв.

Он отдал распоряжение, и рожки горнистов пропели поход.

Через час темная масса кавалерии, колебля в ночной темноте тонкие острия пик, пролетела с гиком, свистом и лихой песней на юг.

Пехота, посаженная в вагоны, отправлялась эшелон за эшелоном вдогонку кавалерии, и ущербная луна косо смотрела на бесконечную ленту поездов, устремившихся один за другим к морю.

В час, когда ликующее население Порто-Бланко праздновало веселым карнавалом свое присоединение к величайшей державе мира, обе части армии соединились на узловой станции, в одном переходе от столицы, и остановились на отдых. Суровые, овеянные пороховым дымом и славой, солдаты ассорской армии братались с нефтяниками и с радостным изумлением набрасывались на фрукты, сладости и жирную мясную пищу.

— Хорошая страна у вас, ребята. Сытная. Полмира прокормить может, говорили с восхищением они, растягиваясь на траве с полными желудками.

Крестьянки тащили из деревень все новые и новые запасы продовольствия, и солдаты, похохатывая и любезничая, набивали вещевые мешки окороками, бараниной, хлебом, салом, всем давно не виданным изобилием.

Перед вечером они двинулись дальше походным порядком, чтобы ворваться в столицу на рассвете.

Ожидая возвращения флаг-офицера, сэр Чарльз с неудовольствием слушал непрекращающиеся крики.

«Экий простофиля Кук. Не может унять сразу», — подумал он, но дверь террасы с шумом распахнулась, ударилась о стену, брызнув осколками стекол, и в нее проскочил бледный, с раскрытым ртом, лейтенант Кук.

— Сэр Чарльз!.. Сэр Чарльз!.. Несчастье!.. — завопил он, подбегая.

Лорд Орпингтон с недоумением спросил:

— Что с вами? У вас мозги не в порядке?

— Страшное несчастье, сэр Чарльз! Они идут! Они уже у городской заставы.

— Кто они? Саранча, тараканы или крысы?

— Нет! Войска!.. Армия Ассора!.. Громадная армия!.. Они сметают все…

Лорд Орпингтон ухватился за перила. Усы его вздыбились.

— Армия Ассора?.. Эти банды?.. Что за вздор? Позовите сюда начальника штаба.

Но начальник штаба сам появился на террасе.

— Генерал Тиббинс, в чем дело? Что за идиотская суматоха? Какая армия? Неужели солдаты так перепились вчера на празднике, что им чудятся армии?

Но генерал Тиббинс, взяв под козырек, ответил с тщательно подавляемым волнением:

— Простите, сэр, но это — правда.

— Как правда? — взвизгнул сэр Чарльз, теряя спокойствие.

— Разрешите доложить, сэр. По моему приказанию, полковник Маклин, командир первой бригады, вчера ночью выставил заставы в горных проходах, окружающих город. Два часа тому назад они были сметены нежданным налетом огромного количества кавалерии и вынуждены были покинуть свои позиции. Одной из застав удалось, отступая, взять двух пленных. Пленные показали, что они являются передовыми частями ассорской армии, форсирующей горную цепь. Полковник Маклин погиб в этой стычке, сэр. Высланная мною разведка мотоциклистов только что донесла, что весь город окружен неизвестным противником. Сила его, по донесениям, около двадцати пяти тысяч пехоты и около дивизии конницы.

Сэр Чарльз задыхался.

— Немедленно!.. Сию минуту! Эскадре открыть заградительный огонь по проходам. Все войска в боевую готовность. Занять все дороги. Я сам принимаю командование.

Генерал Тиббинс стоял неподвижно.

— Вы что? Одурели от страха? Позор! Вы слышали, что я приказал? крикнул лорд Орпингтон.

Генерал Тиббинс вспыхнул.

— Сэр, — сказал он с негодованием, — в другой обстановке вы ответили бы за ваши слова. Я не струсил бы и перед сатаной. Но…

— Что «но»?.. — взревел главнокомандующий.

— Я боюсь даже сказать, сэр. Это необычайно, но это катастрофа…

— Да говорите же, дьявол вас возьми!

— Сэр, солдаты опоены во время вчерашнего праздника каким-то снотворным веществом. Их ничем нельзя разбудить. У нас осталось не более трех тысяч боеспособных людей, но и они не хотят драться.

— Как не хотят? — простонал лорд Орпингтон, сжимая голову руками.

— Они заявили, сэр, что им нечего вмешиваться в чужие дела. Они заявили, что защищать, извините, сэр, такую сволочь, как население этого города, они не желают.

— Расстрелять!.. Каждого десятого! Я им покажу!

— Поздно, сэр! Взгляните на рейд, — сказал уныло генерал Тиббинс.

Сэр Чарльз бросился к парапету террасы и застыл, как жена Лота.

Рейд кишел шлюпками, и в них, как муравьи, сыпались солдаты.

— Они убираются сами и сносят спящих товарищей, сэр. Они говорят, что вовсе не желают платиться своими шкурами за «паршивый вертеп».

Сэр Чарльз оторвался наконец от парапета. Лицо его съежилось и посерело.

— Мой катер, — выдавил он хрипло. — Где мой катер?

— Ваш катер, сэр, находится под охраной моряков. Им можно еще воспользоваться, — ответил генерал Тиббинс.