Владимир Пекальчук - Край непрощенных

— Ладно, — согласился викинг, — сделаю.

Он отбыл, а Кирсан, разобравшись с насущными делами и получив очередной доклад Мартина о ходе производства, завалился спать. Правда, выспаться ему не дали: пригнали первую партию пленников-варваров. По распоряжению Ладынцева их накормили и отправили в ближайшее поселение варваров.

— А что, им читать лекцию мы не будем? — спросил Святой.

— Зачем? Свои им все разъяснят. Всех последующих — тоже туда же отправлять. А я попытаюсь урвать сна минут шестьсот…

Ему снова приснилось шоссе, блестящее влагой после дождя, Лиля и сверкающий бульдозерный нож. Но в этот раз врезаться от не успел.

— Просыпайся, лежебока! — завопил ему в самое ухо Святой, тряся за плечи.

— А?! Что?! — встрепенулся Кирсан, хватаясь за 'сорок вторую', - на нас напали?!

— Нет! Но в старом, 'ничейном' городе видели Наблюдателя.

— Наблюдатель? Там?! Откуда?

Святой сел на стул рядом:

— Пленники шли через этот город. Варвары тоже отпустили наших, и одна из групп, двигаясь через старый город, заметила присутствие Наблюдателя на одном из высотных зданий.

— Каким образом?

— Наблюдателя всегда легко найти, когда он появляется. Над ним — дыра в облачном покрове. Туч нету, светлое небо вместо него. И люди видели такое над одной высоткой, Наблюдатель обычно на высоких домах появляется.

— И что?

— Как — что? — вытаращил глаза Игнат, — это твой шанс добраться до него и все узнать про свои грехи. Разве не этого ты хотел?

Кирсан чуть помолчал, раздумывая.

— По большому счету, теперь-то уже зачем?

— Тебе стало неинтересно?

— Да нет, не стало, но… А если Наблюдатель догадается, что мы затеяли? Тем более, что он вроде как всезнающий?

Святой хмыкнул:

— То есть, опасаться всезнающего тюремщика ты стал только теперь? Независимо от того, знают ли 'наверху' о наших замыслах или нет, это ничего не меняет. Мы ударим и посмотрим, что выйдет.

— Могу ли я рисковать успехом нашего плана сейчас? — усомнился Кирсан.

— А мы ничем не рискуем: мы уже победили хотя бы в том, что прекратили убивать друг друга. Что дальше будет… поживем — увидим, доживем — узнаем, выживем — учтем.

Кирсан задумался. Во время штурма он может не суметь перетереть с Наблюдателем, как планировалось, то, что такая возможность выпадает заранее — либо везение, либо ловушка. Но если ловушка — то это вернейший признак того, что 'наверху' уже засуетились.

— Тогда объясни мне, как туда добраться, — решительно поднялся с подстилки Ладынцев, — а то я в болоте ни уха ни рыла не ориентируюсь.

— Да вот объяснить сложно. Со временем научишься сам, а пока я пойду с тобой. Делать все равно нечего, любая перемена — развлечение.

Кирсан покачал головой:

— Хреновая идея. До штурма всего ничего, а два руководителя уходят.

— И что? У нас остается в запасе часов сорок. Хватит, чтобы сгонять туда, обратно и еще выспаться, а в случае чего — даже начать новый цикл.

— Спасибо, Игнат.

— Да не за что. Я дам указания Максу и двигаем, поедим по дороге.

— Слушай, Игнат, — сказал Кирсан, хлюпая по болоту, — почему так вышло, что в первые же часы в аду я на болоте сразу повстречал какую-то дамочку с ружьем, а потом за все время, что ходил туда-сюда через эту долбаную трясину и никогошеньки не встретил, только в городе тебя да ту, Анюту. И с Максом встретили страдальцев.

— В новом цикле ты, обычно, появляешься на периферии и можешь наткнуться на такого же недавно возрожденного, — пояснил, не оборачиваясь, Святой, — а в центральных областях за пределы своих поселений выходят только разведчики и налетчики, да еще иногда люди, попавшие в чрезвычайное положение. Если бы не войны и орды людоедов — смысла отходить от своего поселения дальше сотни метров не было бы. Все жили бы в городах и все нужное находили бы на месте. А поселки прямо на болоте или в мелких колхозах-деревнях — это необходимость. Безопасней и спокойней, но зато приходится ходить в город за жратвой и прочими мелочами.

Болото сменилось городом практически моментально: только что на пятьдесят метров вокруг сплошной мертвый лет и тут оп-па, впереди из тумана показались асфальт и облупленная стена дома.

— Теперь будь начеку, — предупредил Игнат, — тут зомби — обычные. И Тени могут подстерегать.

— Могут? — с мрачной иронией сказал Кирсан, — они тут точно есть. Мы с Максом и той немкой из варваров тут на них и напоролись. Но ничего, выкрутились, хотя пришлось слегка пообгореть.

Святой кивнул:

— Макс рассказал. Ты круто передрягу разрулил, спору нет. Ну так мы в этот раз экипировались соответственно, встретим Теней — испытаем наше вундерваффе.

Однако черные адские строители словно чувствовали, что два дробовика у Ладынцева и Штормового заряжены специально для охоты на них, и благоразумно не появлялись.

Впереди в тумане замаячили идущие навстречу шатающиеся силуэты.

— Сделаем тут крюк небольшой, — сказал Игнат, — я тут был в последний раз года два назад, если мне память не изменяет, там должно быть пожарное депо

— Захотелось посидеть в большой красной машине с мигалкой? — пошутил Кирсан.

— Они давно в труху превратились, но там гараж на восемь этих самых красных машин с мигалками, здание длинное и одноэтажное. Смекаешь, для чего оно нам?

— От зомби избавиться?

— Хм… Способный к обучению военный? Я думал, таких не бывает… — вернул подколку Святой.

Депо оказалось на месте, и вскоре оба уже растянулись на крыше, подложив под головы вещмешки.

Помимо дробовиков, они взяли с собой еще и японские мечи.

— Против мозгогрызов дубинка куда удобнее, но там тени опасней будут, — пояснил Святой, вручая Ладынцеву катану в ножнах.

— Мозгогрызы — зомби? — догадался разведчик, цепляя оружие на пояс, — они и правда за мозгами охотятся?

— Да шутка это насчет мозгов, — отмахнулся Игнат.

И вот теперь, отдыхая, Кирсан вертит в руках добротно сработанный японским мастером изящный клинок. И хотя мнение о превосходстве японских мечей над любыми другими — миф, но японские оружейники умудрялись изготовить оружие, не уступающее европейским мечам и восточным саблям по качеству, располагая только железистым песком, из которого делалась сталь тамахаганэ, и низкотемпературной печью 'татара'. Для изготовления катаны требовалось времени в разы больше, чем на создание обычного меча, неудивительно, что это оружие в значительной мере стало и произведением искусства, радующим глаз владельца идеальной полировкой, гармоничностью формы и остротой, которой позавидовала бы любая бритва.

— Игнат, а где ты столько катан набрал? — полюбопытствовал Ладынцев.

— У Такехисы. Этот меч принадлежал его отцу, до этого — деду, прадеду, прапрадеду, и возможно, их отцам.