Василий Панфилов - Эльф из погранвойск

Настоящих специалистов по историческому фехтованию очень мало, да и сильная театрализованность последнего сказывается. Отсюда и ноги растут…

Но пока это не столько удивление, сколько констатация фактов, я тоже не стою на месте, а активно уничтожаю противника.

Уклонившись от удара кривой тяжёлой сабли, правой рукой пробиваю арабу грудную клетку. Неспециально, хотел просто сломать рёбра, чтобы они проткнули сердце, а в итоге смял само сердце в фарш. Некритично в этот раз, но ставлю себе «галочку» потренировать силу удара, а то привык со всякими там леопардами…

– Шайтан! – Здоровенный орк лихо пластает воздух сразу двумя тяжёлыми клинками. Выглядит это как взбесившийся вертолет, очень эффектно… но не эффективно. Он не настоящий «обоерукий», а всего лишь «циркач», так что по сути второй клинок только замедляет скорость реакции.

С диким визгом делаю выпад в его сторону, оскалив зубы и прижав уши к голове. Наёмник отшатывается на долю мгновения, «вертолёт» даёт сбой… и отрубленная Силовыми Когтями зеленоватая мускулистая рука падает вниз. Следом падает и голова – в Иггдрасиле быстро приучаешься добивать противника. Большинство игроков играют на коэффициенте ниже ста, так что боль даже в распоротом животе можно перетерпеть – особенно если привыкаешь к последующему Воскресению… Так что подлянки «Последнего Вздоха» очень распространены. Активировать перед смертью какой-то пакостный артефакт любит каждый второй.

Вижу сработавшуюся группу арабов-людей – как и положено, чрезмерно мускулистых и идеализированных, ощетинившихся оружием во все стороны. Их больше трёх десятков, доспехи тяжёлые. Они не принимали участия в «пеленании», стоя чуть в стороне. Резерв командования, блин…

Брошенный мной лёгкий щит с грохотом врезается в подставленное древко копья. Но сила удара такова, что мускулистый араб слегка отшатывается… и тут же оседает с обломком копья в глазнице. Что-что, а швыряться всякой гадостью Проклятые Земли научили меня основательно…

С десяток секунд резко передвигаюсь по очищенному от наёмников полю боя, собирая оружие и части доспехов, которыми кидаюсь в «резерв». Вот они чуть-чуть нарушили строй…

– Время, – шепчу я, и оно послушно замедляется. Немного… но этого хватает, чтобы добежать до вражеского строя.

Силовыми Когтями перерубаю древко копья вместе с рукой владельца. Тут же толкаю его вглубь, на товарищей. Короткая заминка… строй нарушен ещё раз, я влетаю вглубь.

Завывая почти на инфразвуке, передвигаюсь между одетыми в тяжёлые доспехи стражниками. Сейчас против них играет неповоротливость и слишком плотный строй.

Силовыми Когтями распарываю очередному врагу бедро через сочленение доспехов.

– Алла! – Затем следует какая-то команда на арабском, и меня пытаются сдавить. Зря! Несмотря на типично эльфийскую хрупкость, силы у меня предостаточно. По крайней мере – хватает, чтобы успешно сопротивляться и пусть с трудом, но перемещаться среди этих тяжеловесов.

Араб, бронированный гульфик которого оказался на пути моих Когтей, дико завыл. Снова несколько слов по-арабски, отряд спешно расступается, пытаясь взять меня в кольцо, ощетинившись копьями.

Им банально не хватает скорости – прежде чем они успели расступиться, ещё семеро были тяжело ранены или убиты. А потом в строй врубились фээсбэшники, о которых «резерв», по-видимому, забыл.

– Руби их в пёси! – слышу голос орка.

– Круши в хузары! – отзывается паладин.

И… враги быстро закончились. Восемь фээсбэшников… собственно – девять, я ныне тоже в рядах… Против… ста шести. Нормальный расклад для сработавшейся группы профессионалов и такого хорошего меня.

– Сильно, – сообщает командир, глядя на следы от Когтей на доспехах врагов, – хорошая штука… Расскажешь потом, как их можно получить?

– Расскажу, конечно, но вот сможешь ли…

Кивок и расходимся по сторонам – боевое охранение. Несколько минут ждём, после чего начинают вылетать штабисты и технари.

– Все?

– Все вышли, – отзывается сутулый сид, которому таки напрашиваются очки, – никого не осталось.

Следует короткая перекличка и непонятый мне спор, после чего Портальные Свитки отдаются наименее приспособленным – после чего они с хлопками исчезают, а наш небольшой отряд пополняется семью штабными под командованием криво ухмыляющегося полковника Ларионова.

– Чечня, – коротко сообщает полковник, выглядящий как Добрыня с известной картины, – все прошли. Да и здесь нас пропаровозили неплохо. До вас далеко, но не отстанем и в бою лишними не будем.

– Командование за мной, – коротко говорит Равиль, с чем присутствующие соглашаются, – план… довольно прост – добираемся до одной из закладок неподалёку – там есть… всякое, в том числе и Свитки.

Бег, бег, бег… несколько часов подряд. Приданные штабные дышали тяжело, как загнанные кони, но не отставали. Смотрю на них… и понимаю – ещё немного, и их придётся бросать. Равиль не соврал, закладки и правда были неподалёку, вот только и враги были… Поэтому маршруты выбирались достаточно извилистые – в бой вступать не хотелось, да… Анекдот о разведгруппах китайцев по тысяче человек в настоящее время выглядел несмешно.

– Кусты! Крупный отряд впереди! – бросает Равиль, и мы послушно влетаем в заросли пахучего можжевельника. Орк морщится – благодаря интересному зелью, его чутьё сейчас сильно превосходит эльфийское. Но мозг не привык обрабатывать запахи и валит всё в кучу. Так что если я могу вычленять нужные запахи, «отбрасывая» в сторону «портяночные», то татарину шибает в нос ВСЁ. Не блюёт он только благодаря прокачанной силе воли, а откат будет… Такие зелья используют часовые, а не так – на бегу. Но деваться особо некуда – только орк может использовать такое на бегу, не боясь потерять сознание.

Доверится мне… то ли не доверял до конца, то ли действовал по шаблону-уставу… Но как бы то ни было, через полминуты я доложил:

– Смешанный состав, много зеленошкурых, есть наги… Половина отряда под «Последним шансом» – запах у пота от этой наркоты делается характерным.

Лица у присутствующих стали кислыми – «Последний шанс» раскочегаривал организм игрока на полную, но дальше следовала не просто смерть, а откат в Уровне. Эта дрянь была запрещена во многих анклавах, но по факту её часто применяли Кланы в критических случаях, «паровозя» затем своих смертников. Единственное, что радовало – у принявших зелье критическое мышление заметно снижалось при резко возросшей агрессивности и физических показателях. А не радовало… применяли его обычно непосредственно перед битвой, так что нас обложили…

– Англичане, – тихонько говорит Песец, вслушиваясь в приближающиеся голоса. – Я по гражданскому образованию – филолог, романо-германская группа языков. Построение фраз у них очень характерное. Я бы даже сказал… военные.