Алекс Оуэн - История безумия

– Это довольно серьезное обвинение, наверняка основанное на фактах, а не политических спекуляциях.

Дариан готов был выстрелить. Но ему требовалось узнать о сообщнике. Был ли он вообще? Помог ли он взломать браслет? Дариан выжидал, выжидал и Роберт, и атмосфера между ними настолько наэлектризовалась, что любой неосторожный скачек напряжения привел бы к взрыву.

– Да, все именно так... Вернее, и так, и не так... Ох, это долго объяснять, а у меня совсем нет времени, – он неуверенно улыбнулся. – Просто знайте: я сделаю все, что от меня зависит, чтобы расправиться с вами.

– Интересно, как ты собрался это сделать, если даже не выберешься отсюда?

Роберт улыбнулся в последний раз.

Раздался выстрел. Его изрешетили с нескольких сторон, и рубашка Роберта покрылась красными пятнами. Он пошатнулся, свалился на одно колено, которое служило ему на опорной ноге, не устоял и рухнул лицом в пол.

Дариан медленно опустил пистолет. Он повернулся к сотрудникам:

– Все целы?

Как оказалось, Роберт все же успел выстрелить, попав одному сотруднику в живот. Пуля застряла глубоко внутри, и охранник с гримасой страдания пытался выстоять на ногах. Раненного придерживали с двух сторон, но при этом товарищей его боль мало волновала: со смехом они приободрили его, похлопав по пояснице напротив раны. Сотрудник заорал, и его помощники расхохотались.

– Ничего, – сказали ему, – поправишься!

– Это еще что, – начал второй горе-спасатель. – Помните: на прошлом задании мы выносили новенького без ног! Вернее, как: с ногами, но их нес кто-то другой. Так что ты легко отделался.

И снова похлопал его.

– Все! – кричал раненый. – Дальше я сам! Хватит!

– Ты уверен? – помощники отошли от него, и раненный зашатался на ровном месте.

– Нет, не уверен! Я сейчас упаду! Помогите мне!

– Ты нас совсем запутал, – тихо сказал один из них, и снова подхватил.

Пока внимание Дариана и остальных было приковано к пострадавшему, у мертвого Роберта дернулся палец.

Палец дернулся снова, послышалось клацанье зубами. На последнее все обернулись, увидев, что оживший мертвец поднимался с дрожащими ногами. Он неуверенно встал, перекатившись с хромой ноги, и тупо уставился на руки, держа в одной из них пистолет. Роберт поворачивал их то ладонью, то тыльной стороной к себе, рассматривая пресловутый браслет, а потом опустил и хрипло обратился к палачам:

– Так на чем мы остановились?..

Может быть, Дариан должен был приказать «не стрелять», может быть они должны были захватить Роберта, если уместно так сказать – живым, но сложно контролировать ситуацию, когда расстрелянный сотрудник встает на ноги и держит оружие. Охранники сорвались – его снова расстреляли – в живот, в грудь, голову.

Изрешеченное тело рухнуло повторно, из него вытекла лужа крови, на которой заискрились молнии. Искры скакали, складываясь в полыхающие сетки света, угасали и рождались снова. Все повторялось, но свечение с каждым разом было слабее.

– Что происходит?! – закричал раненный охранник.

Дариан, окропленный кровью Роберта, смотрел на полыхающие разряды. Их блеск отражался на его лице до тех пор, пока молнии не угасли полностью, оставив лишь скучный серый пейзаж заброшенного завода с небольшим контрастом в виде алой лужи вокруг лежащего тела.

Дариан ответил:

– Похоже, этот убийца сам являлся чьей-то жертвой.

1

Стивен Хайт, директор филиала, сидел в кожаном кресле и сверлил взглядом лежавшую перед ним стопку бумаг. Директор был большим и упитанным, а стопка – маленькой и беспомощной. Он смотрел на нее, смотрел злобно, а потом взял и переложил бумаги на другую часть стола.

В этом заключалась работа директора.

На образовавшемся пустом месте Хайт увидел маленькое кофейное пятно. Он недовольно закатил глаза и стал оттирать его толстым средним пальцем. Растер его по столу и увидел, что стало только хуже. Тогда он взял стопку бумаг и положил обратно, но проблема в том, что ему не нравилось, когда они стояли с этой стороны. И вот директор снова принялся сверлить их взглядом.

Так бы он и перекладывал бумажки с места на место, но у него зазвонил коммуникатор. Директор вытащил его из кармана и сощурился – звонил Дариан, а, значит, на звонок следовало ответить. Он нажал на сенсорный экран.

– Я тебя слушаю, Эберхарт, – директор говорил медвежьим басом, с каким иногда кажется, что у говорящего посреди связок что-то застряло, потому что люди со столь низким голосом и шипящим между словами дыханием встречаются крайне редко.

– Неприятный случай, – согласился он.

Директор откинулся на спинку кресла, и оно жалобно проскрипело.

– Вы утверждали, что эксперименты с магнитной жидкостью прекращены, – послышалось из динамика.

– Я ручаюсь за это.

– Но этот инцидент говорит об обратном.

– И ты подозреваешь меня?

– Вы же знаете, я подозреваю всех.

Хайт цокнул и посмотрел на мучившие его бумажки. Те все еще стояли на месте.

– Это, конечно, похвально, но я бы не сделал такой опрометчивый поступок.

– А я и не сказал, что вы являетесь главным подозреваемым.

– Уже лучше. И раз уж мы заговорили об этом – приходи на следующее заседание. Поделись с нами своей находкой подробней.

– Зачем? Мне там нечего делать. Я разберусь и без ваших мероприятий.

– Может быть, но на них все-таки надо появляться. У нас серьезное заведение, и нужно отвечать его требованиям. Когда ты в последний раз приходил на заседание?

– Эти заседания – пустая трата времени.

Директор устал. Он не любил спорить и не любил много говорить. Его лицо зависло, и он сидел с сонными глазами и приоткрытым ртом. Невозможно было понять: или он глубоко задумался, или считал точки на потолке, уже забыв про вредные листы бумаг.

– Не буду этого отрицать, – сказал он вскоре. – Но мы говорим о формальности, которую нужно выполнять. Во всем должен быть порядок. Некоторые психопаты, знаешь ли, помешаны на порядке. Ты не представляешь, как может расстроиться наш президент, если узнает, что мы не проводим заседания в надлежащем виде.

– Прошу меня извинить, но лучше я потрачу это время с пользой.

– Будь на моем месте другой директор, он бы тебя уже уволил, – сказал Хайт флегматично. – Тебя спасает только тот факт, что ты являешься одним из лучших сотрудников. Я освобождаю тебя от заседания, но, – Хайт выдержал паузу, – чтобы на следующем ты обязательно был.

– Спасибо, мистер Хайт.

– И не забудь прислать замену, – сказал директор вместо прощания.

Разговор закончился, и директор снова уставился в потолок. По правде сказать, он смотрел не на точки. Дело в том, что в результате одного неудачного выброса, в потолок переместилась кофеварка особо крупных размеров. Она раздербанила перекрытия между этажами, застряла над головой Хайта и висела там уже второй день. Рассыпавшиеся с потолка щепки убрали своевременно, а за черным аппаратом до сих пор никто не пришел. Директор смотрел на него и хмурился.