Андрей Мансуров - Бредущие сквозь Лабиринт

Вот и сейчас: нужно не корить себя за дурь, а спать. Чтоб набраться новых сил.

Он наконец провалился в спасительную темноту сна.

Спал без сновидений.

Утром проснулся сам: от еле слышного шёпота.

Ага – это жёны разговаривают. Его жёны. А приятно называть их так.

Он повернулся на бок, невольно закряхтел: занемевшее от долгого лежания в одной позе тело отдалось ломотой. Надо же. А он-то думал, что теперь всегда будет в отличной форме!.. Он спросил:

– Долго я спал?

– Долго. Мы уже часа три тут точим лясы, – Рахель хмыкнула, – Но мы рады. Выспавшийся ты куда лучше будешь соображать, да и действовать… С гарантией!

– Ну так!.. Учёный же теперь! И вообще, как говорили мои друзья, за одного битого двух небитых дают! – Керк невесело усмехнулся, переваливая ноги через край кровати. Сев, взъерошил жёсткий ёжик почерневших и чуть отросших волос:

– Ну что? Умываюсь, да двигаем?

– Да, Керк. Ждать да тянуть смысла нет.

– Согласен, Полина. Иду.

В ванной он довольно долго думал, почему ему не приходится бриться, а ещё – почему им не повесили на стене хотя бы маленького зеркала. Может, в зеркале что-то выглядело бы не так, как они видят, осматривая себя сами снаружи?

Интересная мысль. А, может, их, как вампиров, и прочую «нежить», в зеркалах не видно?..

Он отогнал эту мысль, как глупую. В том, что обе его напарницы-соратницы живы и вполне себе материальны, у него была возможность убедиться. Нет, исходить надо из предпосылки, что они-то вполне материальны… И не совсем и не всегда материальны лишь задания-полигоны, что им тут предоставляют.

Интересно, что это будет на этот раз?

– Я тут высказала предположение, что на этот раз это будет что-то интеллектуальное. – Рахель, стоило ему показаться на пороге ванной, сразу доказала, что они с Полиной если и не читают ещё его мысли, то уж параллельно думают – запросто!

Керк широко улыбнулся:

– Ох, твоими бы устами – да мёд пить! Как я хочу спокойной, в стерильных условиях, и чтоб никуда не бегать – интеллектуальной задачки!..

Спустя три часа он уже так не думал. А уж что при этом говорил!..

После традиционного завтрака, во время которого они убедились, что шарики и порция воды сегодня почему-то меньше, им и правда предоставили «интеллектуальную задачу». Посередине очередного белого зала без отверстий тоннелей, стояла странная конструкция. Больше всего она Керку напомнила двойную схематичную звезду, что торчала раньше перед штаб-квартирой НАТО в Брюсселе. Только эта «радовала» глаз не суровым чёрным, а этаким жизнерадостно-весёленьким салатным цветом.

Сделана конструкция в его рост была, как казалось на ощупь, из такого же пластика, что и стены, и гладкость призм и граней обманчиво приятно чувствовалась и пальцами, и остальными частями тела, когда они пробовали залезать на неё со всех сторон.

То, что это – какая-то головоломка, которую им предстоит не то – разобрать на составляющие, не то – трансформировать в какую-то другую форму, сомнений ни у кого из их команды не вызвало.

Вот только все их усилия «трансформировать» шестнадцатилучевую «чёртову хреновину», как высказалась спустя три часа пропотевшая насквозь и обозлённая – дальше некуда, Рахель, окончились полной неудачей. «Облом», как коротко охарактеризовала ситуацию Полина.

– Ну, облом – не облом, а что-то с этой штуковиной нам сделать так и так придётся, – Керк сам пропотел, в тщетных попытках вытащить одну из пирамидок вбок или вверх, – Потому что иначе рискуем просто остаться здесь, в этом милом и уютном помещении, навсегда!

– Вот это-то меня и бесит сильнее всего! – Рахель присела на пол прямо под неподатливой «звездой», оперевшись об одну из граней спиной, – Хоть бы каких других развлечений подбросили! А то от этой сволочной звезды меня уже тошнит! Да и пальцы я все постирала!..

– Плохо, что у нас нет никаких орудий. Вот, кстати, хотела спросить: Керк. Ты свои вставные челюсти куда дел?

– Блинн… Оставил там, в спальной комнате. – Керк постучал себя по лбу костяшками пальцев, затем с самым сокрушённым видом покачал головой, – Под матрацем. Но если честно, – он постарался принять самый серьёзный вид, – не думаю, что они нам как-нибудь помогли бы. Эти гады рассчитывают точно. И наш айкью, уж можете быть уверены, высчитали до сотых долей после запятой. Так что давайте. Шевелите извилинами.

– Не знаю, куда уж тут шевелить, – Полина однако снова залезла на верхушку звезды, – Если эта сволочь разбирается, и держится, как ты предположил, на одном трении, то мы можем, теоретически, найти места сочленения деталей, и разобрать. Но…

Но если эти гады всё сделали так, как делают обычно – то есть, скрупулёзно, аккуратно, и точно, боюсь, что даже если мы и заметим щели – а до сих пор нам этого не удалось! – такие детали мы всё равно не сможем выдернуть!

– Это ещё почему?

– Молекулярное сцепление. – Керк на это пояснение лишь кивнул: он сразу понял, о чём речь. И, если честно, такая мысль уж е приходила в голову и ему, – Ну, я имею в виду, что если две очень хорошо отполированные детали плотно сцепить друг с другом, их молекулы будут притягиваться настолько сильно, что их …рен расцепишь! Поэтому во всяких там важных узлах и применяют смазку: разделить такие поверхности…

– Погоди-ка. Смазка, говоришь… Пусти-ка. Нет, лучше дай руку! – Рахель полезла тоже наверх, и принялась рассматривать места не то – соединения, не то – взаимопроникновения странных призм-пирамидок, – Керк, залезай тоже!

– Не иначе, ты что-то придумала! – от скепсиса в голос Керк не удержался: подпустил. Но залез, как ему было предложено, сразу.

– Ага. Вот: смотри – подходящая граница! Тут эти дурацкие хреновины явно соединены. Вот с этой и начнём. Давай.

– Чего – давать-то?!

– Чего-чего… Собирай, говорю, пот. С лица и тела. И капай его вот сюда!

Керк поразился: какая простая мысль! И как это он сам… Хм-м…

Может ведь и сработать!

Они минут пять тщательно «увлажняли» границу между предположительно вынимаемой пирамидкой и остальной поверхностью звезды. После чего Керку пришлось слезть, и попинать и потолкать противоположную сторону обрабатываемого фрагмента.

Когда слезла и присоединилась к нему и Рахель, их усилия вдруг оказались вознаграждены: Полина, помогавшая трясти и толкать сверху, заорала:

– Да! Сдвинулось! Чтоб мне провалиться – сдвинулось!

Керк залез снова наверх:

– Она права. Я вижу щель. Буквально – волосяную, но – щель! Рахель. – Керк уже собирал влагу с лица ладонями, и тщательно целился каплями в открывшуюся черноту ниточки разъёма, – Ты у нас самая «потопроизводительная». Особенно после толкания и пинания. Залезай: пок а паем ещё!..