Хуан Арреола - Фантастические рассказы из журнала «Вокруг света»[искусственный сборник]

— Это тот, что в кормовой части рядом с пищеблоком? Основной клапан в отсеке "С", — отозвался человек.

После краткого совещания с Дешифровальщиками Вчувствователь подтвердил его догадку.

— Ваши проделки? — только и спросил землянин.

— Ну что вы! Конечно, нет. Мы лишь предсказываем ваше будущее.

Человек умолк. Он поднял глаза на Вчувствователя, но взгляд его был устремлен куда-то далеко.

— Удастся ли остальным довести до конца начатое мной дело?

— Ваши товарищи останутся живы.

— Раз так, не о чем жалеть.

И снова Вчувствователь не смог скрыть удивления.

— Вы ставите меня в тупик. Земляне так любят жизнь, вы же безропотно принимаете свою гибель. Причем умрете вы не в борьбе за идею, как тут у вас бывает. Вашу жизнь оборвет простая техническая поломка. А вас как будто это не очень трогает.

— Перспектива смерти навряд ли у кого-нибудь вызывает радость, но с ней можно смириться, если найти в этом какой-то смысл.

— Что за смысл в вашем уходе?

— Я помог своему народу соприкоснуться с существами иных миров. Даже если мне не удастся завершить наше дело, это сделают мои друзья.

Землянин был возвращен на свой корабль, и Наблюдатели объявили о завершении данной стадии исследований. Начались приготовления к долгому обратному пути. После напряженного дня работы Вчувствователь и Дешифровальщики удалились в свои помещения.

Вчувствователь ощущал себя совершенно обессиленным. С самой ранней юности его готовили к внедрению в чуждый внутренний мир. Это была его работа, которой он занимался и прежде в экспедициях на другие планеты, но ни разу еще не приходилось ему вступать в тесный контакт с существами, чья душевная жизнь была бы столь запутана и противоречива, настроение изменчиво, а вспышки эмоций яростны и непредсказуемы. Поистине отождествление себя с людьми равносильно тяжелому, изматывающему труду. Даже обычная релаксация не сразу возвратила его к нормальному состоянию.

— Любопытнейшая порода, — резюмировали Дешифровальщики, — но, к сожалению, охваченная безумием. Их бессмысленная суета, их беспричинное возбуждение и тяга к насилию — это лишь внешние проявления безумия.

— Они во многом симпатичны мне, — возразил Вчувствователь.

— Не забывайте о внутренней дисциплине Вчувствователей. Вы должны постоянно помнить о том, что перед вами существа низшего порядка, потенциальные враги. В поведении их отсутствует логика. Цивилизация лишенных разума.

Вчувствователь молчал, все еще погруженный в мир человеческих переживаний. Сказалась неимоверная усталость — он забыл скрыть от Дешифровальщиков не предназначенный для них поток собственных мыслей. "Пусть так, они безумцы, но их безумие прекрасно", — вот что прочли Дешифровальщики.

Анприны покидали Солнечную систему в несвойственной им спешке. Обратный путь не преподнес никаких сюрпризов. Вчувствователь провел все это время в сомнамбулическом трансе, но к моменту возвращения приободрился и ощутил себя полным сил, что было весьма кстати, поскольку ему предстояла совершенно неожиданная работа.

Корабль анпринов наконец пересек границу своей системы. Армада ракет с Земли уже поджидала его, чтобы приветствовать братьев по разуму у них дома.

Идея этого изобретения пришла к нему во время развода. Он, разумеется, предполагал, что его оставят в дураках, но как именно они собирались это провернуть — разве угадаешь? Поди разберись в судейской абракадабре.

А ведь он сам запустил свои дела, позволил жене нанять чертова болвана-юриста, который составлял документы. Впрочем, он все равно не думал ни на что претендовать: обиженной стороной была Дженет, а он попался с любовницей в самый неподходящий момент. Тогда ему казалось, он готов на все ради своей белокурой, неуемной в страсти подруги. Но через некоторое время решимости у него поубавилось.

Профессор Уиллард Уотсон, защитивший диссертацию по семантике, автор объемистых исследований в области смысловой структуры слова, чувствовал себя последним тупицей, не способным разобраться во всей этой круговерти. Машина остается за ним или нет? Что будет с домом и банковским счетом? Кому перейдут собака и кот, старинный ларец, серебро, горные лыжи, библиотека, телевизоры и прочие великие ценности, нажитые за двадцать пять лет семейной жизни? Чем там кончится дело с алиментами? Спрашивать эту дубину, адвоката Дженет, все равно бесполезно. Он разразится новым потоком невразумительных извещений, писем и тому подобной чуши.

Какой, к черту, смысл может иметь следующее письмо:

"Настоящим уведомляется Уиллард Уотсон, ответчик, в том, что истцом Дженет Уотсон подано в суд округа Ориндж, штат Калифорния, заявление по делу о разводе. Настоящим вы предупреждаетесь также о возможности дополнительных исковых заявлений, не исчерпывающихся, однако, ниже следующим: иск о нанесении морального и физического урона истцу вследствие приверженности ответчика к отдельным формам сексуальных извращений; иск о причинении ущерба общественному престижу истца вследствие систематического распутного поведения ответчика. Истец сохраняет за собой полную свободу действий в процессе судебного разбирательства. Кроме тех случаев, которые в судебном порядке оспариваются противоположной стороной, истец заявляет о своих правах на все совместно нажитое имущество обеими сторонами, наличествующее в настоящее время, а также наличествовавшее в прошлом и могущее наличествовать в будущем, за исключением имущества, находившегося в личной собственности ответчика вплоть до даты бракосочетания истца и ответчика".

Обескураженный потоком юридического красноречия, профессор Уотсон нанял собственного крючкотвора, что незамедлительно сказалось на объеме корреспонденции: ее потоки удвоились, хотя профессор по-прежнему не понимал ни слова. До него дошел смысл старой поговорки, бытовавшей в Новой Англии: "Человек между двумя адвокатами, что рыбка между двумя голодными котами".

Он отказался от услуг своего юриста и просидел три ночи кряду, ломая голову над своими проблемами. Тут его и осенило. Не теряя времени, он связался со старым университетским товарищем Сэмом Склански, преподававшим на физическом факультете.

В холодный, ветреный октябрьский день Уиллард под дождем вприпрыжку несся от стоянки, где оставил машину, к факультетскому корпусу. Хлюпало в ботинках, цепочка грязных следов тянулась за ним по университетской лестнице. Даже природа издевалась над ним.

Окончательно продрогший и вымокший, он предстал перед своим другом. Вода стекала с полей шляпы и капала на воротник. Он застыл посреди кабинета, словно диковинное морское растение, чудом уцелевшее в шторм.