Хуан Арреола - Фантастические рассказы из журнала «Вокруг света»[искусственный сборник]

Когда он в громоздком скафандре выбрался из люка, то прежде всего приятно ощутил ту легкость, с которой он передвигал свои ноги в башмаках с подошвами из свинцовистой пластмассы — на земле каждый башмак весил более десяти килограммов. Спустившись по стремянке, укрепленной на опорной ноге треножника, он ступил на ноздреватую, похожую на пемзу, поверхность планеты, сделал энергичный шаг вперед… и, мягко поднявшись, пролетел несколько метров. Тренировки на батуде и тяжелые башмаки помогли ему сохранить равновесие в полете — он так же мягко опустился.

Это было восхитительное ощущение! Алешкин сделал шаг… и услыхал в шлемофоне голос пилота:

— Осторожнее, не увлекайтесь особенно. Смотрите вперед и под ноги. Можете провалиться в трещину.

Алешкину тут же стало стыдно за свое несолидное поведение: чего это распрыгался как школьник! Он повернулся к кораблю и увидел, как прямо на него, отчаянно размахивая руками, летела Мей. Алешкин поймал ее в охапку и с трудом удержался на ногах — величина момента инерции на Луне была такой же, как и на Земле.

Они стали рядом и огляделись.

Их окружала красноватая каменистая пустыня. Изрытая мелкими кратерами, усеянная скальными обломками, местами покрытая слоями пыли, пустыня уходила к горизонту, который был непривычно близок. Казалось, совсем рядом он обрывается в пропасть, в черную — немыслимо черную — пугающую бездну космоса.

На таком же смолянисто-черном небе в окружении ярких немигающих звезд висел желтый пылающий шар — Солнце.

Потом Алешкин рассмотрел вдали и показал Мей светло-дымчатый купол МНИС. Над куполом вращалась решетка телелокатора. У тамбура стояла разведывательная танкетка, очень похожая на божью коровку из-за полукруглого защитного панциря.

Четыре фигурки в светлых скафандрах мягкими прыжками спешили им навстречу…

Приняв у "Луны-37" все оборудование и все незаконченные дела, станция "Луна-38" начала свою работу. Передвигаясь на собственных гусеницах, МНИС перебралась вдоль берега Моря Дождей ближе к Заливу Радуги, хотя все это были только красивые названия — по-прежнему вокруг расстилалась та же раскаленная пыльно-каменистая пустыня.

Трое мужчин и одна женщина жили и работали под защитным куполом МНИС, изредка покидая его для забора отдельных геологических проб. Тогда их сопровождал ТУБ.

А когда он был не нужен, то стоял у выходного тамбура.

Механизмы его исправно действовали в безвоздушном пространстве, ни плюсовые, ни минусовые температуры не причиняли ему вреда. Он раньше всех "привык" к пониженной силе тяжести — просто включал все свои двигатели на одну шестую от обычной земной мощности.

Метеоритов пока никто не замечал, хотя Земля и предупреждала о возможности их появления. Подразумевалось "метеоритное облако" — скопление мелких метеоритов. Отдельные метеоритики все время падали на лунную поверхность, их редко удавалось увидеть. Стеклолитовый колпак и слой тяжелого пластика поверх купола надежно защищали от мелких метеоритов обитателей станции, а вероятность попадания большого метеорита была ничтожна мала.

Но скорость даже мелких метеоритиков была космически велика, и скафандр мог не выдержать их удара. Поэтому на станции принимали обычные меры предосторожности. Дальние походы разрешались только в танкетке. Пешие экскурсии — в пределах видимости со станции и только в сопровождении ТУБа.

Заканчивалось двухмесячное дежурство.

За два месяца люди израсходовали два кубометра воды и четверть тонны пищепродуктов. ТУБ — сто двадцать киловатт-часов энергии своих аккумуляторов.

В этот день у Алешкина все шло наперекос.

Началось с того, что его ударило током, когда он проверял мотор насоса регенерации воздуха. Ударило сильно, даже обожгло палец. Пошипев от боли, чертыхнувшись про себя, Алешкин внешне не подал вида. Инженера-энергетика бьет током… стыдно!

Чтобы не привлекать к себе внимания и избежать вопросов, он не полез в аптечку за бакопластырем — и уж, конечно, не обратился к Моро, а просто мазнул палец изоляционной массой, как обычно и делали в таких случаях в Институте, и продолжал работать. Но болевший палец затруднял манипуляции с мелкими деталями — Алешкин уронил на пол кристалл терморегулятора.

Начал искать… и наступил на него ногой:

Пришлось подбирать новый, а это кропотливое и нудное занятие, улыбок никак не вызывающее. Потом нужно было сделать записи наружных температур для Мей… оказалось, что нарушена где-то связь с дистанционными термометрами, стоящими на столбиках в сотне метров от станции. Мей высказалась по поводу его точной механики, а он, не приняв шутки, затронул проблему эффективности ее геологических изысканий… Они оба вовремя замолчали, но настроение у Алешкина испортилось.

Однако повреждение линии нужно было искать. Он забрался в свой скафандр и вышел через тамбур.

ТУБ тотчас шагнул ему навстречу.

Алешкин не был сварливым, но плохое настроение требовало разрядки.

— Стоишь, лодырь! — сказал он. — У человека неприятности, а тебе все равно. И чем только занята твоя пластмассовая башка?!

Разговор шел "вообще", и ТУБ ничего не сказал. Тренировать на нем остроумие было безопасно, но скучно. Алешкин направился к столбику дистанционного термометра. Выветрившийся обломок скальной поверхности размером с футбольный мяч попал ему на дороге. Он вспомнил, как когда-то играл левого крайнего в команде Института, и с маху подцепил обломок носком тяжелого ботинка. Описав огромную дугу, камень упал вдалеке, подняв облачко пыли.

— Определи расстояние! — потребовал Алешкин.

— …девяносто два метра… — тотчас ответил ТУБ:

— Ничего себе.

Алешкин представил футбольный матч на Луне, где расстояние от ворот до ворот почти полкилометра, и несколько развеселился.

Дистанционный термометр на столбике оказался исправным. Но вот кабель, ведущий к нему, был оборван.

— Понятно! — заключил Алешкин. — Это ты здесь ходил?

Окуляры ТУБа повернулись вниз, он смотрел себе под ноги. Потом показал рукой:

— …я шел там…

— А здесь не ходил?

— …нет… здесь не ходил…

— Кто же оборвал провод?

ТУБ этого не знал, поэтому промолчал. Если бы Алешкин сразу поверил ему и отнесся с должным вниманием, то избавил бы и себя и Мей от скорых неприятностей. Посмотрев вокруг более внимательно, он заметил бы в отдалении редкие пыльные фонтанчики.

Это падали метеориты.

Кабель тоже был перебит метеоритом, но Алешкин об этом даже и не подумал. Пожалуй, можно было как-то извинить здесь молодого инженера, знания у него были, но вот опыта космических экспедиций еще не хватало.

Он с любопытством уставился на ТУБа.