Хуан Арреола - Фантастические рассказы из журнала «Вокруг света»[искусственный сборник]

Невермайнд притащил ведро сурика.

— Быстрее, Невермайнд! — кричали мы. — На мостике уже засуетились!

Торг пришлось прекратить. Однако мы успели выменять несколько бутылок рама. С ведрами краски под брезентам туземная лодка стрелой понеслась к проходу. Купленную рыбу мы «размочили» ромом, оказавшимся, правда, отнюдь не лучшего качества, и быстро захмелели. Ром напомнил Ренцо и Невермайнду об их уговоре. Оба сняли рубахи, обвязали ими головы и по якорь-цепи спустились в голубые волны. Несколько гребков, и первые волны зыби подхватили их и быстро понесли к проходу через риф.

Ренцо и Невармайнд прошли дистанцию в кратчайшее время. Мы видели в бинокль, как они выбрались на берег. Вскоре вышел боцман и заметил, что мы с некоторым трудом удерживаем равновесие. К тому же он учуял аромат рома. Свирепо встопорщились его усищи, он сплюнул нам под ноги табачную жвачку и пустился в расспросы. Мы рассказали ему о меновой сделке и о самовольной отлучке на берег двух триммеров. Боцман доложил чифу. «Бульдог» пришел в ярость, но не мог придумать, что с нами сделать. Мы затянули веселые песни и позабыли все печали. Выскочили из головы и Ян, и раненый донкимен, и Мак-Интайр в форпике.

Позабыли мы и о двоих, подавшихся в самоволку на берег. Зато не забыл о них боцман.

— Возвращаются! — крикнул он

Мы бросились к релингам. Волны зыби стали выше. Тяжело вздымались они из гладкого океана и с грохотом перекатывались через коралловую отмель. Чиф поднес бинокль к глазам и глухо произнес:

— Им не переплыть Они пропали. С прибоем-то они, может, еще и оправились бы, да вот только вдоль всего рифа кишмя кишат акулы!

От этой ужасной вести весь хмель немедленно испарился из нас. Оба парня были метрах в трехстах от «Артемизии».

— Прикажите спустить рабочую шлюпку, господин Брандтиер, — сказал боцман.

— Пусть они утопнут, эти бичкомеры, — выдавил чиф в ответ.

Мы молча стояли вокруг и чувствовали, что в случившемся виноваты мы все. Сдался чиф лишь после вмешательства «деда», поинтересовавшегося, кто же будет подтаскивать уголь, если оба парня погибнут. Мы кинулись на ботдеки и вывалили рабочую шлюпку за борт. Шесть человек мигом прыгнули в нее, разобрали весла и навалились так, что едва не сломали лопасти. Боцман стоял у руля и подзадоривал нас. Всего каких-то пятнадцать метров отделяли шлюпку от пловцов. Возле них уже кружило несколько хищных тварей. Среди других акул я разглядел спинной плавник гигантской акулы-молота. Не он ли это, заклятый враг Мак-Интайра? Кровь бросилась мне в голову. Я не хотел этому верить. Нет, нет, нет! Выстрел оборвал все мои фантазии. Боцман стрелял в акул Он вытащил пистолет и пулю за пулей посылал в кучу алчных разбойниц.

Невермайнда мы достигли первого и — скорее уже мертвого, чем живого, — втащили в шлюпку. Он без сил повалился на слани. Боцман подстрелил голубую акулу, и она медленно, волоча за собой кровавую струю, начала погружаться. Ее соплеменницы тотчас же бросились на нее. Этой передышкой мы воспользовались, чтобы затащить в шлюпку полностью выдохшегося Ренцо. Он сидел на банке и громко по-детски всхлипывал. Гигантская акула-молот полным ходом понеслась от нас к «Артемизии». Ее спинной плавник, высокий, как спинакер, показывал нам направление. От удивления мы замерли с поднятыми веслами Кто-то оказал, что такая акула может оказаться опасной для небольшой шлюпки. Вдруг раздался тревожный голос боцмана:

— Скорее, парни, там еще один в воде!

Мы гребли как одержимые. Я сразу догадался, кто это мог быть. Один только Мак-Интайр способен отважиться плыть навстречу акуле. Мне было неясно только, как он сумел высвободиться из накрепко запертого форпика Боцман подтвердил мою догадку:

— Это тот ненормальный кочегар. Он чокнутый! Он плывет прямо к хищной твари! Гребет одной рукой, а в другой у него — нож!

Я греб, устремив взор в днище шлюпки. Я не хотел ничего ни видеть, ни слышать. Ирландцу уже не помочь. Это я понимал. Мак сражался в своей последней битве Как сквозь вату, слышал я возгласы моих товарищей, следивших за сражением.

— Все, ребята, акула уже сожрала его!

— Нет, нет, вон он!

— Эта бестия кинулась прямо на него!..

— Где он?

— Не видать больше ирландца, парни, мы опоздали

Все притихли. Наконец, решился выглянуть за борт и я. Над взбаламученной водой высилась огромная голова рыбы-молота, не менее трех метров от глаза до глаза. На какое-то мгновенье мы увидели страшную полукруглую пасть с грозным частоколом зубов, а затем ужасная рыба пошла на погружение, словно опрокинутая парусная лодка.

Вал мертвой зыби подхватил нас на гребень, и мы оказались на месте битвы. Все молча сняли фуражки. Пахло акулой, казалось, сама вода источала этот запахэ На поверхности плавали потроха. Жорж прервал молчание.

— Он прихлопнул акулу. Один на один, без чужой помощи! Одной рукой и одним ножом! Он вспорол ей брюхо!

Невермайнд, подробно разглядевший все сражение, добавил:

— Смертельно раненная гадина успела-таки схватить его и утащить с собой.

— Хватит болтать! — прикрикнул боцман. — Гребите к судну!

Мы налегли на весла, торопясь убраться с этого места. Но все же я успел вытащить из кармана маленькие шахматы и швырнуть их в воду.

— Мак, — сказал я, — это твоя партии. Шахматы принадлежат тебе!

Мы подгребли под шлюпбалку, сложили весла и застропили тали. А когда поднялись на палубу, к нам подошел взволнованный плотник.

— Полюбуйтесь на форпик, — сказал он. — Вся железная дверь искорежена. «Бледная треска» сломал ее. Он размолотил цепью засов и согнул стальной косяк. Затем выбрался на свободу, бросился за борт и поплыл со скоростью парового баркаса. А работал-то ведь всего одной рукой!

Да, таков был Мак-Интайр…

Ночью пришла моторная лодка и доставила на борт кэпа. Люди с острова погрузили в лодку хранившиеся в лазарете таинственные ящики и пакеты. В ту же ночь мы снялись с якоря и взяли курс на Ле-Пор. Там мы, наконец, заправились углем и водой и приняли на борт свежие продукты. Донкимена и Яна отправили на берег. Жорж и Фред остались с нами. А я никак не мог прийти в себя. Я все еще видел перед собой огромную голову акулы-молота с крестом-рукояткой в одной глазнице. Крест, крест…

— Видели вы крест? — спросил я приятелей.

— Какой еще крест? — вопросом на вопрос ответил Жорж — Ты что, рехнулся?

— Так, значит, не было? — напирал я, но никто меня уже больше не слушал. Что же — на самом деле был крест, или мне померещилось? Я и сам не знал этого…

Serg Kalabuhin 2:5020/400 01 Aug 98 16:07:00 История болезни

Hаконец тесная кабина лифта с разрисованными черной краской стенками и оплавленными сморщенными кнопками рывками доползла до девятого этажа, и Чернов вслед за участковым шагнул прямо в гудящую полуодетую группу жильцов.