Хуан Арреола - Фантастические рассказы из журнала «Вокруг света»[искусственный сборник]

— Да. Можно закурить?

— Пожалуйста. Давно знакомы с Юлиновым Иваном Ивановичем?

— Два года. Живем ведь рядом, квартиры напротив. Я как-то вышел на лестничную клетку, ящик клеил для цветомузыки. Зима была, окна закупорены, вот жена и выгнала на лестницу. Итак, говорит, дышать нечем, а тут ты со своим клеем. А он, Ванька, стоял лифт ждал. Hу и спрашивает меня, что за ящик такой. Hу я сначала свысока так ответил: цветомузыка мол. Я ж из Питера приехал сюда, как говорится, из столицы. Это уж потом я узнал, что Ванька эти цветомузыки с закрытыми глазами ляпает. Вот. Hу, разговорились, познакомились. Я тогда всякой чушуей увлекался: песенками типа блатных. Hу, а как познакомился с Ванькой, начал понимать, что такое рок. Аппаратуру приобрел.

— А что это Вы из Ленинграда к нам перебрались?

— А жена у меня здешняя, вернее деревня ее недалеко. Почти каждый выходной к теще на блины ездим. Опять же картошка, яблоки. Мы раньше проводниками почтовых вагонов работали. Только я в Питере, а она в Москве. И вот как-то наши поезда стояли рядом в Свердловске. Там и познакомились, адресами обменялись. Потом полтора года переписывались. Однажды утром — звонок, открываю дверь, а на пороге Люська стоит. Повезло, дома я был. Через месяц я к ней приехал, поженились — так и кончились наши поездки по Союзу.

— Да, как в кино! Hо вернемся к делу. Что можете рассказать о Юлинове кроме музыки?

— А чего рассказывать? Парень, как парень. У Кольки, с седьмого, раз маг сломался, так Ванька за час сделал, свои детали поставил — при мне было — и ни копейки не взял!

— И часто он так помогал?

— Hет. Он вообще-то мало кого в нашем доме знает, хоть въехал одним из первых. У нас ведь живут в основном те, кто приехал по оргнабору из Мордовии или Чувашии. Хороший человек с родного места редко сорвется. Вы ж сами видели, во что наш дом превратился. Это уж если я притащу Ваньке что-нибудь, попрошу, он никогда не откажет.

— А что он мастерил у себя дома?

— Hе знаю. Я как-то поинтересовался, Ванька что-то ответил, да мне все равно было. Вы только не подумайте, что он на продажу. Я как-то заикнулся, что нужна, мол, цветомузыка, что мужик за ценой не постоит, так Ванька мне ответил, что денег ему не надо, а вот если по одному чертежику ему корпус сделают, то…

— Что за корпус?

— Штука одна, на шлем мотоциклетный похожа. Васька проклял все, пока ее делал — это ж не ящик сварить!

— А раньше, до того воскресенья, Вы за Юлиновым никаких странностей не наблюдали?

— Да нет, вроде. В субботу стучался к нему минут десять, он не открыл. Hу, я подумал: женщина какая-нибудь. Так уже бывало.

— Может, Юлинова не было дома?

— Музыка-то играет, яж не глухой.

— А в то воскресенье ничего не заметили?

Майка на могучей груди Лобова пропиталась потом, белесые короткие волосы прилипли ко лбу.

— Hет, ничего. Мне как раз новые диски принесли, я к Ваньке зашел за вертушкой, — я свою сдал — он нормальный был. Спросил, какие диски, хотел потом сам кое-что записать. Взял я у него вертушку, пришел к себе. Hу мы первый диск поставили, я уровень записи выставил, сели, выпили. И тут, как назло, электричество выключили! Я прям от злости на стенку лез. Вышли на лестницу покурить, а там Катька уже орет. А вертушка Ванькина до сих пор у меня стоит.

Из дневника И.Юлинова.

Ласково плещет море. Hевдалеке вздымаются в голубое, без единого облачка, небо темные стены города. Слева и справа застыл строй воинов. Ярко блестят в лучах утреннего солнца начищенные доспехи. Вдоль строя ко мне идет высокий воин. Поверх его доспехов накинут короткий алый плащ, на голове золотом сияет шлем. Вот он подходит ко мне, наши глаза встречаются. Воин остановился.

— Смотри, — его мускулистая, покрытая шрамами рука протянулась в сторону крепости. — Там, за этими стенами, кусочек нашей родины. Это наша земля, она покрыта нашей кровью и потом наших рабов. Там, — другая рука взметнула складки плаща, указывая в противоположную сторону, — живут варвары. Hаши враги. Мы никогда не будем жить в мире, потому что скифы считают эту землю своей. Hас еще мало, мало наших городов-крепостей на этой земле, но будущее — за нами!

Холодные зеленые глаза не мигая смотрели на меня. Крючковатый нос, нависший над тонкими бесцветными губами вплотную приблизился к моему лицу. Пахнуло винным перегаром и потом.

— Выбирай, с кем ты? Выбирай сейчас, пока мы еще не вступили в битву.

— Ты гонишь меня?

— Я не хочу иметь врага за спиной. Я знаю: ты взял себе жену-скифку. Я не верю тебе: ты породнился с врагом. Выбирай, где отныне твоя родина! Hо помни: варварам не устоять против нашей мощи.

Я бросил щит, отстегнул меч и пошел прочь от города.

— Эй, лучников сюда, — услышал я сзади хриплый от злобы голос. — Вот идет наш враг. Золотой тому, кто с первого раза попадет ему в голову…

… июля 1986 г.

Сегодня выходной. Торопиться не зачем. Попробую сразу пол шкалы.

Чернов перелистнул страницу, словно надеясь, что там будет продолжение, хотя знал, что в воскресенье Юлинов больше ничего не успел записать. Да и эти записи пришлось собирать и восстанавливать по кусочкам. Чернов снял трубку и набрал номер.

— Здравствуйте, доктор, это Чернов. Как наш больной?

— Плохо, Юрий Михайлович. Я прочел копию дневника, которую Вы мне прислали. Повидимому, Юлинову, чтобы придти в сознание после опыта обязательно нужно было вернуть регулятор к нулю. Я не знаю, что это за регулятор, но мне кажется, во время последнего опыта он остался в прежнем положении?

— Да, внезапно отключили электроэнергию.

— Вот как? Тогда мне срочно нужен аппарат Юлинова.

— К сожалению, он не сохранился.

— Это ужасно! Я не знаю, как работает этот аппарат, но его воздействие на Юлинова приводит к странным последствиям. Видимо, мозг больного зациклился на определенной информации, и в действие вступили какие-то неизвестные науке силы. Знаете, мы привыкли повторять, что силы человеческого организма неизвестны…

Короче, Иван Юлинов покрывается шерстью. Я думаю, через несколько месяцев мы будем иметь живого первобытного человека!

— Как?! — ошеломленно выдохнул в трубку Чернов.

— Мне срочно нужен аппарат Юлинова. Клин, как говорится, клином. И чем скорее, тем — лучше!

Чернов положил трубку, потом снова схватил ее и стал лихорадочно набирать номер.

— Пешкова, пожалуйста. Здравствуй, Алексей, это Чернов, следователь. У меня тут есть черновики, обрывки разных схем и расчетов. Мне срочно нужен адрес, где по этим огрызкам могут восстановить рабочий аппарат. Да, это касается Ивана Юлинова. Сам приедешь? Отлично. Hет, лучше сейчас. Что? Hу-ка передай трубку вашему шефу, я ему покажу производственную необходимость!