Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ)

- Мэм, если можно, называйте меня просто: Ия, без всяких приставок.

- Aita pe-a. Значит, Ия. Хорошо ли вы помните события 25 – 26 сентября в Эсаала?

- Да, мэм. Я хорошо помню, и готова рассказать в деталях. Еще, я прошу разрешения показать документальную видео-аудио запись двух эпизодов этих событий.

- Какую видео-аудио запись? – не поняла судья.

В ответ сестра Ия подняла руку, покрутила в пальцах мини-диск и пояснила:

- Исламисты сняли и залили в интернет два эпизода. Сейчас они удалены с сайтов, но остались копии, скачанные перед этим.

- Ия, - вмешалась Цао Сюян, – вы хотите показать тут документальное видео того, что случилось с настоятельницей вашего монастыря, и с вами?

- Да, мэм. Разве у меня нет права представить доказательства?

- Такое право у вас есть, - отозвалась Сюян, - но как вы сами перенесете это?

- Ия, подумайте хорошо, прежде чем делать это, - добавил Одо Гете.

- Спасибо, я уже подумала, и приняла такое решение, - ответила бенедиктинка.

Тем временем, доктор философии права Лонгин Сэджерс (старший из представителей потерпевших) успел просчитать ситуацию и, поняв возможные последствия, заявил:

- Высокий суд! Я уверен, что мы без этой шокирующей записи поймем, о чем речь.

- Это право свидетеля, - отрезала Роми Фоккер.

- Но тут СМИ! - возразил он.

- Репортеры, - холодно сказала она, - имеют в арсенале софтвер, закрывающий части человеческого тела черными квадратиками, и меняющие слова на зуммер. Так что это абсолютно не ваша забота. И не мешайте свидетелю… Ия, вы можете начинать.

- Благодарю, мэм… Высокий суд, уважаемая публика, в то утро 25 сентября…

…Лонгину Сэджерсу незачем было даже смотреть и слушать. Когда суд разрешил Ии дополнить рассказ - видео-показом, Лонгин понял, что будет дальше. Бенедиктинка не остановится. Неважно, какие у нее мотивы (благодарность Спелмену за спасение, или ненависть к мусульманам, или что-то мистическое), а важен неизбежный итог этих ее действий. В представлении судей смешается мусульманский сектор кампуса Кэрнса и террористическая ячейка «Jamaat4sea». Судьи слышали довод Рэдрика О'Бранна: если Хусейн испугался угрозы Спелмена убить контр-заложников из кампуса, то кампус не чужой для «Jamaat4sea». Рассказ бенедиктинки, на фоне видео, повлияет не только на решение судей, но и на общественное мнение в Австралии. Сейчас Лонгин Сэджерс напряженно искал контрмеры, чтобы суд не завершился оправданием Спелмена. Как подсказывала интуиция и опыт, завтрашний день должен был стать решающим.

…

Утро следующей даты, 15 октября. Вануату. Эфате. Порт-Вила. Конгресс-Холл.

Доктор философии права Лонгин Сэджерс получил слово для объяснений сразу после открытия слушаний. Он вышел на подиум перед судейским столом и произнес:

- Высокий суд. Леди и джентльмены. Дело Спелмена выглядит очень простым в плане криминологии. Нам известно все: преступники, жертвы, и обстоятельства совершения преступления, и его объективные последствия. Сложнее определить его субъективные компоненты. Мы видим две крайние позиции. Первая - твердо-юридическая, согласно которой Спелмен совершил серию продуманных и жестоких убийств. Вторая - твердо-религиозная, согласно которой он совершил героический акт защиты христианства от исламизма. Cам Спелмен, уже при налете на кампус Кэрнса, позиционировал себя как религиозно-политическую фигуру: лидера мнимой ультраправой группировки FAF…

- …Почему мнимой? – перебил Одо Гете.

- Это обычный прием вооруженных налетчиков, - пояснил Лонгин, - они направляют в редакции СМИ сообщения: «мы группировка X, пусть полиция не вмешивается, иначе вырастет число жертв». Это заставляет полицию обращаться к спецслужбам, что сразу осложняет работу, и дает налетчикам шанс скрыться. Но группировка X мнимая: у нее отсутствует идеология и программа на каком-либо сайте, иначе говоря: нет ничего, за исключением однократной рассылки в СМИ по поводу одного налета.

Одо Гете понимающе покивал.

- Значит, доктор Сэджерс, вы утверждаете, что группировка FAF это мнимая штука, а реальный мотив Спелмена не политический, а чисто криминальный. Так?

- В общем, да Ваша честь.

- Ну, - произнес Одо, - и какой это криминальный мотив? Назовите прямо сейчас.

- Мотив, на мой взгляд, очевиден. Спелмен хотел оградить капитана Ранстоуна, своего вероятного сообщника в убийстве Дауда Салиха.

- Хм… Оградить от выдачи террористам «Jamaat4sea» во главе с Хусейном, что ли?

- Ваша честь, я бы выразился иначе. Оградить от негативных последствий обострения интереса к делу об убийстве Салиха. Негативных для Ранстоуна, разумеется.

- Доктор Сэджерс, а какие последствия грозили Ранстоуну, кроме выдачи Хусейну?

- Ваша честь, я предлагаю спросить у самого Ранстоуна, ведь он здесь, в амфитеатре.

- Хм… Зачем спрашивать у Ранстоуна, если мы говорим о мотивах Спелмена?

- В данном случае, - пояснил Лонгин, - важны субъективные опасения Ранстоуна.

- А мне, - сказала Цао Сюян, - подозрительно настойчивое желание доктора Сэджерса допросить Ранстоуна. Может, лучше еще раз допросить Спелмена?

- Я говорю о том же, - отозвался Одо, - но лучше пусть они сами взаимно допросятся.

- Отличная идея! – согласилась Сюян.

- Принято, - заключила Роми Фоккер, - доктор Сэджерс, оставайтесь на месте. Мистер Спелмен, подойдите сюда. Суд намерен заслушать обмен мнениями.

Бывший подполковник зашагал из угла подиума к судейскому столу, и остановился на дистанции пять шагов от оппонента, вызвав у того полубессознательную тревогу. Для большинства людей мирной кабинетной профессии, такое соседство с недружественно настроенным коммандос... Доктор философии права был сейчас раздосадован тем, что незийские судьи создали ему этот психологический подавляющий фактор, но гораздо большую досаду вызывал их отказ в допросе Ранстоуна. До этого момента судьи легко соглашались вызывать любых свидетелей, и вдруг сменили концепцию - сломав очень красивую PR-схему, которую Лонгин изобрел вчера вечером. Впрочем, из этой смены поведения судей можно сделать тактически-полезные выводы…

…Но Роми Фоккер не позволила ему спокойно додумать.

- Мистер Спелмен, вы слышали слова доктора Сэджерса о группировке FAF, и ваших мотивах. Хотелось бы услышать ваш ответ на эту тему.

- Мэм, этот человек все время лжет, - спокойно произнес бывший подполковник, - во-первых, For Australian Freedom, FAF - реальная организация. Мы работаем в реале и в блогосфере, и многие австралийцы поддерживают наши цели. Мы хотим освободить страну от исламской заразы. Мы хотим, чтобы наша экономика работала для нас, для австралийцев, а не для исламских царьков. Мы хотим вышвырнуть из Австралии всех предателей, коррумпированных исламскими фондами. И, я думаю, любой австралиец, который помнит школьную арифметику, поймет, что FAF сражается за его интересы.