Скс - Режим бога. 3-я книга

Тоскливо высиживая на уроке анатомии, и в пол уха слушая монотонные откровения "биологички" о гигиене, я искренне пытался разобраться, на кой хрен мне, вообще, потребовалось устраивать этот "грузинский" геноцид. Ведь легко можно было все решить без кулаков.

Нет, перед лицом своих "высших милицейских покровителей" я сумел выкрутиться, не то что без особых проблем, но даже с прибылью... Поздним вечером того же дня - сначала перед Чурбановым, а на следующее утро уже и лично перед Щелоковым, мною была нарисована душераздирающая картина постоянных преследований и провокаций со стороны "маститых мэтров". Здесь правду и ложь я, без комплексов, мешал в одну кучу. Не погнушался даже откровенной клеветой...

Абстрактным и конкретным "мэтрам" мною было приписано всё. И их откровенная грубость во время записи "Комсомола" в "Мелодии". И злобные реплики и взгляды на Дне Милиции, когда выяснилось, что всем артистам придется выходить на сцену под нашу заключительную песню. И запрет на любые "хождения" по сцене на "Песне года"...

- Пугачевой разрешили "петь" вообще без микрофона! Даже девчонка из Детского хора бегала по всему залу, "Пламя" всем составом в зал спускалось... А нас вознамерились столбами заставить стоять у микрофонов! Да, я спустился в зал и сел на ступеньки, но просто потому что плюнул на этот запрет... - горячо вещал я, игнорируя совершеннейшее охренение в глазах Клаймича.

- И это еще далеко не всё!.. ("Остапа несло!") Помните, мы договорились не афишировать принадлежность ВИА к МВД, чтобы не нарываться на неприятности за границей?!

Оба генерала синхронно кивают.

- Так они специально объявили, что ансамбль "Красные звезды" - это музыкальная студия МВД!!! Наверняка, уже пронюхали, что нам скоро ехать в Италию и решили нагадить!!!

Откровенно говоря, сам-то я думал, что произошедшее - обычная "накладка" и, скорее всего, это даже наше упущение, что не согласовали с режиссером текст представления группы. Но уж валить все в кучу, так валить... Тем более, что последний довод, похоже, произвел на Щелокова больше всего впечатление - у него на лице аж желваки обозначились.

- А этот Мимино?! - мелодраматично возопил я, пользуясь моментом, - он специально пришел и не давал нам ни подготовиться, ни переодеться! И усиленно старался вывести из себя Веру!.. это - брюнетка, которая... Он то прикоснуться к ней пытался, то подмигивал, то двусмысленности всякие говорил!

Клаймич поспешил вмешаться, видимо, пока я не договорился до попытки изнасилования:

- Виктор совершенно прав! Мы не могли начать готовиться к выступлению, а все наши намё... просьбы уйти - им совершенно игнорировались. Виктор тоже сначала вежливо попросил... Вахтанг - опять ни в какую... Ну, потом слово за слово и... там он уже в разговоре Витину маму... зачем-то задел... Вот и...

- Понятно! - Щелоков хлестко припечатал ладонью по столу, - Юрий, пора разобраться с этим гадюшником!

Злобно прищурившийся Чурбанов ответил министру молчаливым, но энергичным кивком...

Я отрываю глаза от раскрытого учебника. Привычно ловлю пару девчоночьих взглядов и делаю вид, что снова погрузился в изучение картинки с человеческим скелетом.

Не знаю, конечно, как генералы "разберутся с гадюшником", но на какое-то время все наши враги затаятся. И это - хорошо. С другой стороны, никто нас особо и не донимал пока. Уж я то это точно знаю... Так какого хера, стоило затевать эту бучу?!

Ревность? Ну, это даже не смешно. Сомнений в чувствах Веры у меня не было никаких. Да, и явное облегчение в ее взгляде, когда я зашел в гримёрку, тоже не оставляло места для сомнений.

Показать, кто тут главный? А кому?! Благодаря Клаймичу... Хм... И Завадскому, и Лехе... Проще перечислить, кто не... Нет, не проще! Никто в коллективе моё главенство не оспаривал. Вообще никто. Даже Альдона, прилюдно, никогда не позволяла себе меня как-то задеть. При Лехе, и даже при маме, по утрам, когда я мешкал со сбором на тренировку, она вполне могла даже лёгкого пенделя отвесить. Но в коллективе ее поведение, по отношению ко мне, всегда было безупречным.

Это если не вспоминать, как она меня чуть до полусмерти не отмордовала! Но ведь, и это наедине было! Хотя, конечно - гадюка бешеная...

Я мысленно ёжусь от неприятных воспоминаний.

Думается мне, что есть только одно объяснение. Казалось, что при помощи кулаков проблему было решить ПРОЩЕ ВСЕГО. Мой удар сносит с ног взрослого мужика. Возможно не каждого, но пока сносил всех. Плюс, я хорошо помнил поведение Кикабидзе в будущем.

Вот и не стал заморачиваться.

А зря.

Стремление к простым решениям - понятно и желаемо, но, чаще всего... ошибочно.

- Лентяй несчастный! Ты когда, наконец, принесешь холодец или мне самой за ним идти придется?!

Запущенная мамой мандаринка попадает точно мне... в лапы.

- Ща, ма!..

Приходится оставить пост стороннего наблюдателя за суетой вокруг новогоднего стола и отправляться на второй этаж. Там, у чуть приоткрытого окна на подоконнике в "кабинете переговоров", застывает шикарный говяжий холодец!

В Москве четвертый день температура не поднимается выше минус 25 градусов и холодец уже дошел "до кондиции". Плотно закрываю раму и некоторое время с неподдельным интересом разглядываю прикрученный со стороны улицы градусник. Хмыкаю и осторожно несу покрывшееся тонким жирком большое блюдо на первый этаж.

- Дорогие товарищи! Позвольте всех поздравит, на улице - минус 36 градусов!!!

Ответом мне служит хор бурного изумления, веселый смех и ехидное предложение милейшей Розы Афанасьевны поскорее за это выпить!

Со дня концерта прошло меньше двух недель, а ощущение, как будто - целая вечность. Каждый мой день был настолько плотно утрамбован событиями, что просто некогда было перевести дух...

Как Щелоков с Чурбановым собрались "разбираться с гадюшником" я не знал, и никто почему-то мне об этом докладывать не спешил. Но, свой верный маленький "Mauser-Werke", я теперь таскаю даже в школу. Он отлично помещается во внутреннем кармане школьного пиджака и наполняет мою душу железной уверенностью, а взгляд несгибаемой сталью. Ха-ха!

А коли серьезно, то... Береженого - бог бережет. И если "Мымыно" кого-нибудь подошлет со мной поквитаться, то десятизарядный пистолет станет в этой разборке прекрасным аргументом. Который я использую ни секунды не мешкая.

Леха уже тоже в курсе ситуации. И теперь в кармане его дубленки лежит большой альпинистский карабин, полноценно заменяющий кастет, при этом никак не подпадающий под действие УКа РСФСР. А подмышкой "Большой брат" постоянно таскает, аккуратно обмотанный упаковочной бумагой и перевязанный бечевкой, обрезок арматуры.

Сначала я думал достать, для Лехи, из гаражной нычки "ТТ"-шник, но потом, пораскинув мозгами, решил, что маленький маузер стреляет несопоставимо тише. К тому же, вероятность, что я "попадусь" с пистолетом - гораздо меньше, а вот возможностей выкрутиться, при "попадании" - уж точно больше, чем у "мамонта". В чем, не без труда, но сумел того убедить.