Станислав Рем - Боги не играют в кости

Предупреждение Тега прозвучало во время. Исследователи успели схватиться за выступающие из панелей поверхности, а потому, избежали болезненных ударов.

— Обратите внимание, — в восхищении закричал инженер, — они включили гравитацию в последнюю очередь.

— Точнее, после того, как ты предупредил всех. — Заметил Рол, но Тег на его слова не обратил внимания.

— Командир, система перезагружается.

— Отлично. Тег….. Тег, почему замолчал? Что происходит? Тег!

— Командир, — в голосе инженера слышались и радость, и удивление, — «Диста», после перезагрузки системы, получила новое задание.

— От кого?

— Похоже, от объекта.

— Но это невозможно!

— Я тоже раньше так думал. Система мне не подчиняется. Она отказывается принять команды. Всем внимание: произвожу принудительную перезагрузку системы.

Несколько минут невесомости.

— Тег, что у тебя?

— То же самое. — Инженер смущённо взглянул на командира, будто лично был повинен в том, что происходило с системой. — Новый курс. Может, ещё раз перезагрузить?

— Не вижу смысла. — Рол откинулся на спинку командирского кресла. — Если они управляют энергопотоками, никакая перезагрузка нам не поможет.

— А если попробовать перейти на ручной режим?

После нескольких минут тишины до Рола донеслось тяжёлое дыхание инженера:

— Командир, мне не разрешают вернуться на прежний курс. Они… Я…. Мне….

— Что ты сказал? — Резкий разворот кресла. Командир «Дисты» кинулся к другу.

— Тег… Тег, что с тобой?

— Мне… запрещают… мне….

Рол склонился над инженером: того трясло, будто в лихорадке. Из груди навигатора вырывался хрип. Зрачки глаз закатились, на Рола страшно смотрели пустые белки.

— Тег! — Удар по щеке. Второй удар. — Очнись! — Рол принялся изо всех сил трясти друга. — Тег! Приди в себя!

— Да… Нет… Не знаю… — Инженер — навигатор судорожно втянул в лёгкие воздух, закашлялся. По телу прошли судороги, после чего оно расслабленно вытянулось. Веки закрыли глазные яблоки, но потому, как они вздрагивали, Рол догадался, Тег постепенно приходит в себя. — Командир, — слова с хрипом вырывались наружу, — у меня не получилось. Я попробовал ручной режим, но внутри…. — Слабый хлопок ладонью по груди. — Будто что-то ворвалось в грудную клетку. Сжало сердце, в кулак. Больно.

— Всё, дружище, всё, успокойся.

— Оно… Оно может управлять не только энергопотоками.

— Я уже это понял.

— Командир, — Тег присел. Его взгляд блуждал. Пальцы вцепились в руку Рола, — это страшно! Очень страшно. Ничего более страшного мне ещё не приходилось ощущать. — Хриплое дыхание, с присвистом. — И больно. И ещё. У меня такое ощущение, будто они остались у меня в мозгу.

— Кто они?

— Не знаю. — Навигатор схватился за голову обеими руками, изо всех сил сдавил её. — Они кричат. Много голосов. Перебивают друг друга…. Да уйдите же!

— Тег! Тег!

Инженер упал спиной на панель управления, замолк, обмяк. Руки вытянулись вдоль тела. Веки глаз распахнулись, на командира «Дисты» уставились пустые зрачки навигатора.

— Они идут к тебе….

Вонк принялся будить женщин.

Орайя вскочила первой. Тут же присела от непонимания, что происходит. Да, в лесу стало светлее, чем до сна, но всё одно темно, не так светло, как бывает днём у их пещер.

Девочка задрала голову так, что хрустнули шейные позвонки, но верхушек деревьев всё одно не смогла рассмотреть. Там, в вышине, небо оказалось скрыто от взора покрывалом зелени, настолько плотным, что оно, практически, не пропускало приятного, тёплого, солнечного света.

Кхаату, стоявшая рядом, тоже задрала голову, удивлённо вскрикнула:

— Деревья выше скал!

— И такие же крепкие!

Это отозвался Вонк. Только его, в отличие от девчонок, интересовало то, что происходило на земле, а не в небе. Старик опустился на колени, принялся ползать вкруг поляны, на которой отдыхали охотники, принюхиваясь к каждой травинке, к каждой веточке куста, будто старый пёс.

— Кхаата, ты что, всю ночь спала? — Старик резво вскочил на ноги.

— Да.

— Адна! — В голосе Вонка прозвучал гнев. — Уснула?

Девушка хотела, было, оправдаться, однако, не успела. Старик огорошил всех следующей фразой:

— Ходку! Здесь был Ходку. Сегодня ночью. Пометил кусты.

Вонк снова упал на корточки, принялся обнюхивать нири и ноги женщин, почти засовывая голову под набедренные повязки. Охотницы оторопело наблюдали за сошедшим с ума стариком. Некоторые из них принялись хихикать и подшучивать, мол, это и всё, на что ты, Вонк, способен с женщиной? Однако, старик, как ни странно, не обращал внимания на оскорбительные шутки, будто не слышал их. Хотя раньше, ничего подобного в отношении себя никому не позволял.

Орайя насторожилась.

Вонк тщательно обнюхал и осмотрел всех охотниц, после чего, склонив голову к земле, сквозь зубы, выругался, вскочил на ноги.

— Кхаату… — Пробормотал охотник, так тихо, что его услышала только Орайя. — Ходку пометил Кхаату… Странно, что…. — С силой топнул ногой. — Я ведь чувствовал… Норк…. Зачем ты заставил взять её?

Девушки в испуге наблюдали за стариком.

— Что случилось? — Не сдержалась, выдохнула Орайя…

— Ничего. — Вскинулся охотник. Наткнулся на взгляд дочери Норка. Понял: та всё слышала. Густые брови сомкнулись на переносице. В глазах промелькнуло нечто такое, от чего Орайе стало не по себе. Девочка догадалась, нужно молчать. А старик тут же выцепил взглядом Кхаату. — Вместе с Ношу пойдёшь за мной. Остальные за Кхаатой. И будьте осторожны. Ходку умеет скрываться так, что нам у него учиться и учиться.

С последними словами Вонк начал движение.

Орайя передвигалась шестой в «связке». А потому обзор у неё был ограничен спинами идущих впереди. Приходилось довольствоваться тем, что было видно с боков. Впрочем, и этого оказалось предостаточно для пытливого ума юной художницы.

Со всех сторон группу окружали огромные стволы деревьев, настолько огромные, что встань их небольшой отряд вкруг одного из них, и возьмись за руки, и то вряд ли смогли бы окружить ствол, чтобы не разорвалась цепь. Причём, деревья оказались не все одинаковые. У одних кора была гладкой на ощупь, точь-в-точь, как у тех деревьев, что росли вблизи стойбища. У других наоборот, неприятно шершавой, пористой. А ещё стояли стволы с колючей кожей, будто некто собрал множество иголок и с силой вогнал их в тела этих деревьев. И таких разновидных, огромных стволов в Большом лесу стояло не одно, не два, не десять. Тысячи, сотни тысяч исполинских стволов сотворили своими телами труднопроходимый лес, переполосовав почву такими же крепкими и огромными корневищами, о которые путники постоянно спотыкались. Причём, некоторые корни оказались настолько огромны, что через них приходилось переползать на животе, а если те выступали над землёй, то проползать под ними. Почти тоже самое творилось и над головами путников. Переплетение тонких веток, веточек и толстых ветвей создало над головами охотников сплошную зелёно-серую паутину, сквозь которую невозможно было увидеть небо, а солнечный луч с трудом находил себе дорогу.