Мару Рики - Дота 3

- Как вы догадались? - тихо спросила она.

- Как? - простонал Антон.

- Ты понимаешь, Антоха, красные бутылочки - они только у них. У нас синие бутылочки. - на этот раз говорил Док. - Так что, когда ты спросил в какой бутылке вода, я сразу все понял.

- Как спросил, у него же рации нет? - переспросила Лера.

Док вынул из уха Антона наушник и показал его Лере.

- Новая модель. Прогресс не стоит на месте.

- Лжец. - с отвращением сказала Лера.

Антон молчал. Слова были излишни. Он хотел умереть.

- Ну что, приступим? - Снайпер потер руки.

- Только не по лицу, - тихо попросила Лера, глядя в землю.

- Хорошо, Лера.

Снайпер поднял винтовку и ударил ее по лодыжке. Лера закричала. Тогда Снайпер ударом сапога сломал ей колено.

Закричал уже Антон, ударил плечом Лича, пнул Дока, и кинулся к Лере. Но его перехватил Свен, бросил на землю, и все втроем они намертво прижали его к земле. Он не мог даже повернуть головы, он ничего не видел, он только слышал. Слышались глухие удары, иногда что-то противно хрустело, Лера уже не кричала, видимо сил у нее не было, она лишь болезненно стонала. Антон что-то кричал, но толку от этого было мало. Боже мой, как медленно идет время, Снайпер все бил и бил Леру, она уже не стонала а только всхлипывала, наконец через полчаса все стихло. Тяжело дыша, Снайпер подошел к Антону. Он увидел окровавленные сапоги, остановившиеся перед лицом.

- Отпустите его. Живучая какая, сука, - скомандовал Снайпер. - Жалко, день кончается.

Держащая Антона тяжесть наконец исчезла. Его отпустили. Он вскочил и кинулся к Лере. Снайпер и компания последовали следом.

На Леру было страшно смотреть. Ее руки выглядели неестественно мягкими, как у тряпичной куклы, кожа была сине-красного цвета. Антон понял, что кости в них были разбиты. Ниже груди она была прикрыта плащом, и он старался не смотреть туда. Кровь проступала сквозь плащ, кровь окрашивала песок вокруг в красный цвет, столько много крови. Грудь и голова, как это ни странно, были не тронуты.

- Лицо не трогал, как и просила. И грудь не трогал, чтобы не убить ненароком. Так, пару ребер сломал, чтобы жизнь медом не казалась. Ты дыши, сука, дыши, ощущай радость жизни, у тебя теперь вместо тела мешок с костями, буквально причем, хе-хе, - Снайпер присел на корточки с другой стороны Леры, и ткнул ее пальцем в грудь. Снайпер был очень доволен.

- Уходи. И лучше мне на глаза не попадайся. - прошептала Лера.

- Зачем ты это сделал? - закричал Антон, - Лера, Лера!

- Не. Снайпер. Ты. Антон. Уходи. - каждое слово Леры било Антона по голове как кувалдой.

Антон обессилено сел на землю.

День на самом деле уже заканчивался. Быстро темнело. Что-то странное происходило с воздухом. С каждым вздохом в нем становилось меньше кислорода, как будто он уходил вместе с дневным светом. Очень хотелось спать. Глаза Антона закрывались. Он видел, как Снайпер медленно осел на землю, и ему показалось, что он видит, как его тело растаяло в воздухе, и легкой дымкой поднимается вверх. Наверно, показалось, глаза налились свинцовой тяжестью, и Антон хотел открыть их и снова посмотреть, но не мог разлепить век. "Нет", подумал Антон и окончательно провалился в небытие.

Последняя мысль его была - я хочу все исправить.

Просыпаться не хотелось, но яркий свет бил в глаза и мешал заснуть. Антон закрыл лицо левой рукой, но свет проникал сверху. Ладно. Он закрыл лицо обеими руками. Свет лился снизу. Ладно. Антон подвигал руками, пытаясь найти положение темноты. Ничего не получалось. Как он ни старался, оставалась щелочка, через которую проникал свет.

Пришлось проснуться. Антон открыл глаза и несколько секунда смотрел на потолок. Потом он крепко-крепко зажмурился, подождал и снова открыл глаза. Надпись на потолке никуда не исчезла.

Д О Т А 3

Резко, болезненно Антон все вспомнил. Лес, самогонка, сапоги-скороходы, река, Лера, Снайпер. Антон застонал. Как же он лажанул. Что же делать? Как все исправить? В голову не шло ни одной путной мысли.

Хотя нет, где-то в самой глубине сознания была какая-то мыслишка, которую Антон никак не мог ухватить, но он чувствовал, что она есть, и что эта мысль должна ему помочь, и что он должен таки ухватить эту мысль. Антон сел на кушетке. Мысль не проявлялась. Ну давай же, он даже себя стукнул кулаком по лбу. Это не помогло. Но зато помогло кое-что другое.

Когда Антон сел, невольно он скользнул глазами по дверям. Глаз зацепился за одну дверь. Так, надо подойти и разобраться, может поможет?

Спрыгнув на пол, Антон подошел к двери. Эхо шагов отдавалось в пустом зале. На двери была нарисована крепенькая рыжая девушка во всем зеленом, с небольшим луком, меньше, чем у Леры, и с надписью над дверью "Лира".

Сердце у Антона оборвалось. Имя так походило на Лера! И потом, она тоже лучница, и тоже девушка. А кто, если не девушка, поймет лучше другую девушку? Однако он еще колебался. Может быть, все-таки выбрать Омни, проникнуться его мыслями, сесть в позу лотоса и покинуть эту дурацкую игру?

Но что-то внутри Антона мешало уйти, оставив недоделанное дело. Да. Надо вернуться и все исправить. Как точно, он не знал. Но наверняка, если он выберет Лиру, будет проще помириться с Лерой. Да. Найти ее и поговорить по душам, женщины же любят говорить по душам? Да. Объяснить, что он не хотел, что он не нарочно. Поговорить, как лучник с лучником. И как девушка с девушкой, да. Черт. Не хотелось становиться девушкой. Черт. Но это же на один день всего. Потом, у девушек тазобедренные суставы гибче, удобнее будет сидеть в позе лотоса и медитировать. Да. Ну ладно, один день всего. К черту.

Антон зажмурил глаза и шагнул в дверь.

***

Яркий свет ударил в глаза. Тот же фонтан, деревья и три тропинки. Никого вокруг.

Рыжие волосы прикрывали край глаза. Неудобно. Как-то автоматически Антон тряхнул головой. Волосы сместились вверх на полсантиметра, подержались так секунду и снова закрыли глаз. Рыжие волосы. Антон хотел было снова тряхнуть головой, но усилием воли удержал себя, и поднял руку.

Антон держал руку перед собой и зачарованно рассматривал. Крепенькая, но по-женски округлая рука. Ухоженные ногти, и эта женская гладкость кожи. Ну ничего, это на один день всего. Антон опустил глаза и ощупал себя.

Черт, женщина, натуральная женщина, тискал Антон женщин в своей жизни, но себя вот так вот... Все гладкое и упругое. Да. И грудь. Он ущипнул сам себя за грудь и истерично рассмеялся. Грудным глубоким женским смехом. Нет уж, лучше молчать.

И еще Антон чувствовал, что вместе с телом у него появились и новые возможности. Это чувствовалось лучше и отчетливее, чем с человеком-львом, видимо, он все больше и больше привыкал к миру Доты, адаптировался. Антон прислушался к себе. Так. Он чувствовал, что если захочет, то может бежать очень быстро. Очень - не то слово. Ноги так и просились в ход. И что-то еще он мог, но не чувствовал это так отчетливо. Видимо, еще не полностью адаптировался. Разберемся, подумал Антон, еще не вечер.