Алина Болото - След Фата-морганы

Летать. Свечой взмывать в вышину и захлебываться горьким воздухом. Тело выгибается в бешеном рывке, отшвыривал землю далеко вниз.

Воздуха. Дайте воздуха. К черту гравитацию, да здравствует свобода! Луна, ты сегодня до безумия красива. В твой свет хочется зарыться лицом и проникнуться белой пустотой. Звезды — колючие льдинки, вы обжигаете пальцы холодом. Скорость Мучительная боль деревенеющих мускулов. Только бы не упасть. Только бы не упасть, господи! Какая ослепительная чернота впереди. Ночь висит над землей.

Снегопад. Сначала плыть в неподвижном воздухе, потом ринуться вслед за порывом ветра. Кружиться, кружиться в снежном ветровороте, а потом опуститься на озаренную ночным светом поляну посреди леса. Безмолвные деревья, четкие тени, а между ними мириады крохотных искорок в голубоватом снежном покое. Идти босиком по волшебным огонькам, тонуть в пушистом снегу и пьянеть от звенящего воздуха…

Стучат!

— Стучат, бабушка!

Ольга сбежала по лестнице и отодвинула засов прежде, чем кто-либо шевельнулся. На пороге стоял белый паук, усыпанный снегом, и с полуоторванной восьмой лапой.

— Флаер сбили над лесом, — сказал он мрачно. — Положение очень скверное.

— Куда?! — Марта успела перехватить Ольгу. — Ночь!

— Пусти!

Марта оттащила Ольгу от двери, Анатолий проворно вскочил, впустил паука и захлопнул дверь. На чердаке застучал пулемет. Ольга заплакала, по-детски растирая слезы кулачками. Смотритель со злостью пнул кресло ногой, а Михаил схватил оставленный было карабин.

— Серж, что там?! — крикнула бабка Марта, стараясь перекричать рокот выстрелов.

Пулемет умолк. С чердака спустился слегка запыленный Сергей с яблоком в зубах. Прожевав откушенный кусок, он сообщил:

— Спугнул каких-то лохматых тварей.

— Серж, — Анатолий забрал у него яблоко, протер о рукав и с большим удовольствием впился зубами, — ням приням ня.

— Что?!

— Я говорю, нас в лес приглашают. Ночное сафари.

Смотритель швырнул трубку в камин:

— Да вы с ума посходили!

— Ну отчего же? — возразил Михаил. — Раз уж мы здесь в последний раз… Лично я желаю еще поднабраться сил перед возвращением, отдохнуть от неопределенности. Я — за.

— Я тоже, — обрадовался Сергей.

— Надо запастись едой, — забеспокоилась бабка Марта. — Неизвестно, когда вернемся, а с рассветом надо уходить! Будет ли время на завтрак?

— Детей брать не будем, — предложил Анатолий.

У Ольги мигом высохли слезы:

— Я пойду с вами! Вы не посмеете меня оставить!

— Олег просил тебя не ходить, — сказал молчавший доселе паук.

— Кто он такой, чтобы мне указывать! — сверкнула глазами Ольга. — Я со всеми!

— Предупреждаю в последний раз, — начал смотритель, — ночью исход непредсказуем…

— Толя, куда ты дел наши рюкзаки? — спросила Марта, собирал со стола все то, что успела приготовить. — Там хорошие фонари.

Уходя, дверь в Убежище не заперли, а только прикрыли плотно, и свет оставили зажженным. Долго еще свет из окна падал на тропинку, которой они ушли вглубь леса.

— Душегубы, изверги убийцы! — истошный крик сотряс Преисподнюю. С потолка посыпалась штукатурка. Выплеснулся чай из стаканов. Молоденькая секретарша Хозяина от испуга выронила папку с документами. Сидевшие в очереди черти наперегонки бросились поднимать разлетевшиеся листки. Более солидные своих стульев не покинули, лишь осторожно переступили копытами, чтобы не повредить бумажные «снежинки», зато юнцы старались не на шутку. Через несколько секунд секретарша уже укладывала листки в папку. Плохо напудренный носик блестел от пота.

— Изверги! — новый вопль прошелестел шелковыми портьерами и заставил шлепнуться в обморок золотую рыбку в висящем на стене аквариуме. Аквариум зловеще покачнулся.

— Да что это такое?! — выразил общее негодование пожилой черт с длинными бакенбардами. — Что они себе позволяют?!

Дверь в приемную распахнулась, и на пороге появились двое дюжих чертей в клеенчатых комбинезонах. Рукава на комбинезонах были закатаны. Вновь прибывшие волокли маленького тщедушного человечка со страшно изуродованным рубцами лицом. Человечек яростно отбивался, изрыгая невероятные богохульства.

Приемная недовольно загомонила. Появление подвальных палачей грозило срывом графика приема Хозяина. Каждый боялся лишиться долгожданной очереди.

Человечек на мгновение завис на руках палачей, оглядывая набитую чертями приемную, а потом смачно плюнул, норовя попасть в ближайшего. Ближайшим оказался черт с длинными бакенбардами. Пострадавший взвился в воздух, но тут со зловещим скрежетом отворилась дверь кабинета, и взглядам присутствующих явился Хозяин. Блеклые глаза обежали оцепеневших посетителей, остановились на суровых лицах палачей, указующий перст требовательно уперся в человечка.

— Почему это здесь?

— Я невиновен, ваша милость! — завопил человечек, лягая тюремщика.

— Проблемы, Хозяин! — пророкотал бас левого палача.

Хозяин брезгливо поморщился и приоткрыл дверь шире. Палачи протащили пленника в кабинет. Тяжелая дверь закрылась, и удрученные посетители погрузились в созерцание оцепеневшей рыбки. Секретарша присела за массивный двухтумбовый стол и полезла в косметичку за пудрой.

Между тем палачи деловито прикручивали человечка к металлическому креслу напротив окна в хозяйском кабинете. Владелец кабинета тем временем курил, сидя на краешке собственного стола. Багровое лицо тонуло в кольцах сигаретного дыма.

— Давно возитесь? — сдвинув сигарету в угол рта, спросил, наконец, Хозяин.

— Очень давно, — ответил старший из палачей.

— Сколько степеней применяли?

— Да все!

— Я невиновен! — удрученно сообщил человечек и заплакал.

— Кто его сдал?

— Девка одна сдала. За ненадобностью.

— Врет он! — сквозь слезы произнес человечек и добавил убежденно: — Она меня потеряла!

— Невинность теряют! — рявкнул Хозяин. — А глюков — сдают! Кто его кодировал?

— Да этот мужик, из шестого сектора.

— Защиту смотрели?

— Да нету у него защиты! А между тем третьи сутки качаем, а все бестолку! На четырнадцатом блоке предохранители сгорели.

— Убийцы! — снова выкрикнул человечек и закашлялся.

Хозяин вынул сигарету изо рта и с коротким рыком обнажил клыки:

— Кончай комедию ломать! Кто ты такой, сучий сын?!

Человечек внезапно выпрямился в кресле, словно подрос, и сказал неожиданно спокойно:

— А оскорблять права не имеете.

Хозяин взревел и хлопнул ладонью по столу. В Преисподней взвыла сирена, заставляя бросаться на пол даже самых почтенных посетителей. Секретарша нехотя сползла со стула, поближе к самому юному черту. Полы мелко завибрировали, от них пополз удушливый запах серы: включилась общая защита. В кабинете Хозяина заработал энергетический отсос. Золотая рыбка обратилась в скелет и мягко упала на песок в аквариуме. Несколько замешкавшихся в коридорах сотрудников Преисподней получили длительную мигрень. В буфете испарились все спиртные напитки.