Вадим Астанин - Компаньоны

- И я ума не приложу, - сказал развеселившийся было пилот, но тут ракета стартовала и пилот сразу умолк.

За весь полёт он не произнёс ни слова. Молча сидел, держа руки рядом с рукоятками точного маневрирования, а когда на информационной панели загорелась надпись: "Автопилот отключён, включён режим ручного управления", он виртуозно пристыковал ракету к стыковочному узлу буксировщика. Первым выбрался из кресла, заботливо напомнил: "Рюкзачок не забудьте", протиснулся в коридор, крикнул: "Ну где вы там?" Потапов, закинув рюкзак за спину, протолкнулся следом. Пилот стоял над открытым люком в полу, заглядывая в круглый проём переходника.

- Вам туда, - сказал пилот. указывая пальцем вниз. - Там скобы, осторожнее. Рюкзак лучше снять. Оставьте, я вам его подам.

- Благодарствую, - Потапов отдал рюкзак пилоту.

- И не думайте ни о чем таком, - сказал пилот, - к примеру о том, что между вами и окружающим безвоздушным пространством всего лишь тонкая титановая стенка толщиной в пять миллиметров.

- Чтоб тебя! - мысленно выругался Потапов, нащупывая ногой скобу. - Давайте рюкзак! - распорядился он, требовательно вытягивая руку.

- Берите, - пилот, сев на корточки, вернул Потапову его движимое имущество. - Вы поосторожней там, не сорвитесь. Как спуститесь, стукните в крышку несколько раз каблуком, посильнее, чтобы услышали. Я закрываю люк. Хорошего дня!

- И вам не хворать, - пробормотал в ответ Потапов.

Люк захлопнулся и Потапов остался наедине с собой, редкими светильниками и бесконечной пустотой, отгороженной от него пятимиллиметровой титановой стенкой. Он спустился по трубе вниз и, не сдерживая силы, ударил несколько раз подкованной подошвой башмака по выпуклой крышке, запирающей шлюзовую камеру. Щёлкнули замки и крышка открылась. Потапов кинул в проём рюкзак.

- А, ч-ч-ё-ё-рт! - возмущённо вскрикнули снизу, - предупреждать же надо! Эй! Слышите?! Наверху?!

- Я слезаю! - крикнул в ответ Потапов.

- Да залезайте! Залезайте уж быстрее!

Он быстро преодолел последние метры и оказался лицом к лицу с недовольным крепышом. Крепыш был одет в тёмно-синий комбинезон с закатанными по локоть рукавами и коротко стрижен. Рядом с рассерженным крепышом стоял капитан корабля, на котором (корабле) Потапову предстояло служить. Капитан держал в руке злополучный рюкзак и весьма радушно улыбался.

- Добро пожаловать на борт экспериментального многоцелевого буксировщика "Алеут", - сказал капитан. - Знакомьтесь. Этот обиженный товарищ – наш второй пилот – Яков.

- Яков Ц., - представился второй пилот и щёлкнул каблуками.

- Ц.?, - удивился Потапов.

- Цирюльников, - охотно разъяснил второй пилот.

- Яков, душа моя, - сказал капитан, - прошу тебя, нажми скорее ту большую и красную кнопку. Не заставляй Романа волноваться.

- Слушаюсь, кэп, - сказал второй пилот.

- Роман – водитель кабриолета, на котором вы к нам прилетели. Давайте знакомиться. Карин Анатольевич Легасов, капитан и командир сего летающего цирка. А, вы, как я понимаю, наш штатный гарпунёр?

- Александр Потапов, - Потапов достал направление. - Могу ещё показать пропуск и удостоверение личности.

- Показывайте, - Легасов развернул сложенный вчетверо лист, - показывайте, не стесняйтесь. Удостоверение, пропуск, график сделанных прививок. Но не здесь, не сейчас и не мне. Мне достаточно видеть эту презренную бумажку. И диплом об окончании курсов по управлению той шайтан-арбой, что прицеплена к нашему носу.., – капитан задумчиво почесал кончик носа, – может быть...

- Нет проблем, - сказал Потапов, извлекая из нагрудного кармана книжку в синей обложке.

- Ого, - уважительно протянул Легасов. - Я вам верю.

- А я бы проверил, - сказал Яков Ц. Он всё ещё злился.

- Яша, - задушевным голосом произнёс Легасов. - Не в службу, а в дружбу. Сходи в рубку, убедись, что Рома отчалил. Без осложнений.

- Если бы у Ромы возникли осложнения.., - начал было Яков Ц.

- Яша! - повторил капитан, - дуй в рубку, аллюром!

-Уже иду, - сказал второй пилот и удалился скорым шагом.

- Итак, - продолжал Легасов, - со вторым пилотом я вас познакомил. Теперь об остальных членах нашего бесстрашного экипажа. Северьян Горелов, инженер-ядерщик и Максим Дубинин, двигателист. В данный момент каждый находится на своём рабочем месте... Один момент...

Мелодичный звонок вызова прервал его речь. Легасов выдернул прицепленную к нагрудному карману портативную рацию, включил её на громкую связь.

- Легасов. Слушаю.

- Капитан, - информировал Легасова из рубки второй пилот Яша Ц., - борт один-пять-один отбыл. Отстыковка и маневрирование прошло в штатном режиме.

- Вот и ладненько, - сказал Легасов. - Яков, обеспечь товарища оператора всем необходимым. Всё необходимое товарищу оператору отнесёшь в каюту номер пять. - Яков – наш квартирмейстер, - пояснил он, отключая рацию. - В свободное от основной службы время. Кто-то же должен этим заниматься? Должен! Так почему бы этому кому-то не быть вторым пилотом? Инженер-ядерщик у нас, к примеру, совмещает две должности: инженера-ядерщика и инспектора по охране труда. А вы, Александр... как вас по-батюшке величают?

- Матвеевич.

- Вы у нас будете председателем месткома, Александр Матвеевич. Будете?

- Зачем? - спросил Потапов.

- Хороший вопрос. Отвечаю: чтобы собирать деньги и вести собрания трудового коллектива.

- А без собраний никак?

- Умный человек, - сказал Легасов. - Впрочем, отставить лирику. До обеда остаётся двадцать семь минут и эти минуты не должны пропасть даром. Обещаю, мы потратим их с пользой для ума, Александр Матвеевич. Я запланировал небольшую экскурсию по вверенному мне судну. Мы начнём с кормовых отсеков. Следуйте за мной, товарищ Потапов.

Через девятнадцать минут пятьдесят девять секунд Потапову стали известны следующие, достойные внимания, факты: длина корабля составляла сто пять метров, в поперечном сечении корпус представлял собой эллипс шириной восемьдесят метров и высотой шестьдесят, большую часть полезного объёма забирали бортовые цистерны с азотом. Азот служил топливом для маршевого двигателя: магнито-плазменного геликонного конвертера Батищева, оптимизированного (оптимизирован был, конечно, конвертер, а не создатель пустотного ракетного движителя Батищев). Наружная обшивка корпуса изготавливалась из экспериментальной композитной брони: титан в качестве армирующего элемента, спрессованный с особым термостойким пластиком RFX10, обеспечивающим защиту от космической радиации. Для выработки электроэнергии использовался ходовой ядерный реактор РБЗ-1/15 - реактор бортовой защищённый, тип один, модификация пятнадцать. Палуб было две: нижняя – техническая, верхняя – жилая; пространство между корпусом и технической палубой занимали кислородно-воздушные танки, водяные баки и система глубокой очистки воды и воздуха. Регенерации подвергалась вода, используемая для санитарно-гигиенических целей, вода питьевая хранилась в отдельных ёмкостях и считалась ресурсом невосполнимым. Жилая палуба вела в ходовую рубку, рядом с которой, справа и слева, имелись открытые кабины лифта, соединявшего жилой и технический уровни. На технической палубе располагался носовой стыковочный узел, через который можно было попасть в кабину управления автономной буровой платформы, боксы для хранения скафандров, рабочих и пустотных, пищевой холодильник, универсальный склад, мастерская и герметически закрытый переход в зону повышенной опасности, к кормовым отсекам – реакторному и двигательному. За коротким аппендиксом перехода находился инженерный отсек: в нём несли вахту инженер-ядерщик Северьян Горелов и двигателист Максим Дубинин, тут же были смонтированы основные пульты автоматизированной системы контроля и управления маршевым двигателем и ядерным реактором. Буксировщик был снаряжён двумя трёхместными неуправляемыми спасательными капсулами и шестиместным управляемым спасательным космоскафом. Капсулы размещались в кормовых пусковых шахтах. Запаса кислородно-воздушной смеси в них хватало на несколько часов жизни (от трёх до четырёх при условии экономного расходования). Космоскаф жёстко крепился на внешней поверхности корпуса в средней части корабля, ближе к корме, люк переходника изнутри буксировщика для быстроты открывания удерживался единственной зашплинтованной ременной стяжкой, служившей одновременно средством аварийного подъёма в космоскаф.