Джек Вэнс - Золото и железо. Кларджес

Сегодня в работе конклава участвовали девяносто два процента членов Общества.

Когда закончилась церемония открытия конклава, всю площадь центрального экрана занял председатель Общества, амарант Роланда Зигмонта: «Не буду отнимать у вас время многословными вступительными замечаниями. Сегодня вечером мы собрались для того, чтобы обсудить событие, о котором все мы предпочитали не вспоминать, а именно насильственное прекращение существования амаранты Джасинты Мартин.

Мы игнорировали этот вопрос потому, что считали такое преступление постыдным, но не слишком серьезным — в конце концов, зачем еще мы эмпатизируем суррогатов?

Но теперь настала пора смело вступиться за наши принципы. Лишение жизни — первоисточник зла; мы обязаны безжалостно наказывать любого члена Общества, нарушившего этот принцип.

Вы спрашиваете себя: почему я поднимаю этот вопрос именно сегодня? Основная причина в том, что в последние годы случаи насильственной трансформации наблюдаются практически регулярно — последней жертвой стала амаранта Анастасии де Фанкур. Тот, кто на нее напал, покончил с собой. Новая Анастасия и новый Абель еще не вернулись в наши ряды.

Один случай, однако, служит выдающимся примером злодеяния, совершенного в результате пренебрежения к жизни других амарантов. Главную роль в этом случае играет Гэйвин Кудеяр, которого многие из нас помнят как амаранта Грэйвена Кудесника».

Лица в ячейках табло заинтересовались — по вогнутой стене пробежала тихая волна непроизвольных замечаний и возгласов.

«Теперь перед вами выступит амаранта Джасинты Мартин, подробно изучившая этот вопрос».

На центральном экране появилось лицо Джасинты. Ее широко открытые глаза горели, она казалась изможденной и напряженной: «Делом Гэйвина Кудеяра определяется вся проблема, которую нам предстоит решить. Хотя, возможно, я недооцениваю Кудеяра, потому что он, в своем роде — человек неповторимый!

Позвольте мне перечислить лиц, за насильственное лишение жизни которых несет прямую ответственность Гэйвин Кудеяр: амарант Абеля Мондевиля и амаранта Джасинты Мартин, то есть меня. Предположительно, по вине Кудеяра прекратилось существование Сета Каддигана и Рольфа Эйвершема. Вчера он уничтожил бербара Карлеона. Таковы известные нам события. Невозможно сомневаться в том, что имели место и другие преступления. Зло тянется за Кудеяром, как неотступная тень.

Почему это так? Случайно ли это? Можно ли считать Кудеяра невинным инструментом в руках судьбы? Или же ему свойственно настолько невообразимое самомнение, что он с легкостью уничтожает других в эгоистических целях?»

Амаранта Джасинты повысила голос, она заговорила возбужденно, поспешно и отрывисто, она тяжело дышала: «Я изучила Гэйвина Кудеяра. Нет, невинным инструментом в руках судьбы его никак нельзя назвать. Он — Чудовище. Его нравственные представления подобны инстинктам, преобладавшим в болотах юрского периода. И эти представления придают ему безжалостную силу, способную подчинить население Кларджеса. Он создает непосредственную угрозу уничтожения для всех нас!»

Мозаика ячеек оживилась гулом смешанных голосов. Кто-то выкрикнул: «Каким образом?» Ему вторили другие: «Каким образом? Каким образом?»

Амаранта Джасинты ответила: «Гэйвин Кудеяр игнорирует наши законы. Он нарушает их всякий раз, когда расположен это сделать. Его успех заразителен, ему станут подражать. Подобно вирусу, его первобытное мироощущение распространится по всему Пределу».

Мозаичное табло лиц бормотало и шептало.

«Цель Гэйвина Кудеяра — снова стать амарантом. Он этого не скрывает, — новая Джасинта Мартин чуть наклонилась назад, обозревая фасетчатое табло, оценивая выражения тысяч маленьких лиц. — Если мы того захотим, мы тоже можем нарушить законы Кларджеса и дать Кудеяру все, чего он хочет». Помолчав, она тихо спросила: «Каково будет ваше решение? Согласны ли вы удовлетворить инстинкты Чудовища?»

Послышался глухой шум, подобный шороху откатывающейся волны прибоя. Тысячи рук протянулись к панелям переключателей — на мозаичном табло стали мелькать огоньки: редкие синие, чуть больше зеленых, россыпь желтых и плотная пламенная волна оранжевых и красных. Панель центрального индикатора озарилась зловещим киноварным огнем.

Амаранта Джасинты подняла руку: «Но если мы не уступим — предупреждаю вас! — нам придется вступить в противоборство с этим человеком. Ставить перед ним препоны, подчинять его недостаточно. Мы должны…» Она наклонилась вперед и произнесла с сосредоточенной жестокостью: «Мы обязаны его уничтожить!»

Фасетчатое табло молчало; каждая ячейка превратилась в замерший расписной элемент мозаики.

«Многие из вас шокированы, вам трудно представить себе такую необходимость, — говорила амаранта Джасинты. — Но вы должны ожесточиться настолько же, насколько ожесточен наш противник! Мы обязаны уничтожить хищника, пока он не сожрал нас всех!»

Она откинулась на спинку своей софы. Ее сменил на центральном экране амарант Роланда Зигмонта. Он сдержанно произнес: «Амаранта Джасинты пролила свет на конкретный аспект проблемы общего характера. Вне всякого сомнения, Грэйвен Кудесник — изобретательный проходимец. Судя по всему, он умудрился надувать палачей и прятаться в Карневале на протяжении семи лет, после чего зарегистрировался в расплоде в качестве собственного реликта, чтобы снова начать подъем к филе амарантов».

Едва слышный голос воскликнул: «И что в этом плохого?»

Амарант Роланда проигнорировал вопрос: «Тем не менее, в масштабе всей проблемы в целом…»

На центральном экране снова появилась амаранта Джасинты; ее глаза рыскали вдоль рядов и столбцов тысяч миниатюрных лиц: «Кто задал этот вопрос?»

«Я!»

«Назовите себя!»

«Я — Гэйвин Кудеяр — или, если хотите, амарант Грэйвена Кудесника. Я занимаю должность вице-канцлера Пританеона».

Головы на ячейках табло зашевелились — все искали глазами одно лицо среди десяти тысяч.

«Я хотел бы продолжить выступление. Прошу председателя предоставить мне слово…»

«Уступаю вам слово!» — с вызовом выкрикнула амаранта Джасинты.

На центральном экране появилось лицо Кудеяра. Десять тысяч пар внимательных глаз изучали его строгие черты.

«Семь лет тому назад, — начал Кудеяр, — меня отдали в руки палачей и несправедливо признали виновным в преступлении, которого я не совершал, так как всего лишь защищал свою жизнь от нападения. Мне удивительно повезло — только благодаря удаче я обращаюсь к вам сегодня с протестом. Прошу конклав амарантов отменить приказ о моем аресте, признать допущенную ошибку и объявить меня снова действительным членом Общества».