Джек Вэнс - Кларджес [Вечная жизнь, Эликсир жизни]

Кудеяру показалось, что остроносый молодой человек слегка напрягся, услышав это имя. «Меня зовут Винсент Роднэйв», — отозвался он.

Кудеяр промолчал; Бибюрссон смотрел на трех собеседников с безмятежной отстраненностью.

Джейкоб Найл обратился к аквефактору: «Мне еще никогда не приходилось говорить с астронавтом. Вы не возражаете, если я задам несколько вопросов?»

«Почему бы я стал возражать?»

«Насколько мне известно, в просторах Вселенной — бесконечное множество планет».

Бибюрссон кивнул: «Им несть числа».

«Надо полагать, вам встречались миры, где человек может ходить, дышать и жить?»

«Я видел такие миры».

«И вы изучаете эти миры, когда у вас есть такая возможность?»

Бибюрссон улыбнулся: «Изредка. Я — навигатор, то есть не более чем водитель звездолета. Я лечу туда, куда приказывает лететь владелец корабля».

«Но вы можете что-нибудь рассказать о таких пригодных для жизни мирах, не так ли?» — не отставал Найл.

Бибюрссон снова кивнул: «Есть одна планета, о которой я обычно не люблю говорить. Свежая и прекрасная, как первозданный райский сад. Это моя планета. Никто другой не предъявляет на нее права. Весь этот девственный мир, с его полярными шапками льда, континентами и океанами, лесами, пустынями, реками, песчаными пляжами и горами — мой. Я стоял в степи над рекой; справа и слева виднелись голубоватые леса, а далеко впереди высился огромный горный хребет. Все это — мое. И ни одного человека вокруг — в радиусе пятнадцати световых лет».

«Значит, вы богаты, — заметил Найл. — Вам остается только позавидовать».

Бибюрссон покачал головой: «Этот мир я нашел только однажды — так, как человек замечает любимое лицо в толпе. Но лицо потерялось. Я потерял свой мир. Может быть, я больше никогда его не найду».

«Есть и другие планеты, — возразил Найл. — Возможно, каждому из нас досталась бы своя планета, если бы мы решились отправиться на поиски».

Бибюрссон безразлично кивнул.

«Мне следовало выбрать такую жизнь», — сказал Кудеяр.

Джейкоб Найл рассмеялся: «У обитателей Предела нет инстинктивной предрасположенности к космическим исследованиям. Райнхольд Бибюрссон — не такой, как мы. Он — человек из прошлого. Или из будущего».

Бибюрссон взглянул на Найла с меланхолическим любопытством, но ничего не сказал.

«Мы живем в крепости, — продолжал Найл. — Мы возвели стены, чтобы оградить себя от кочевников. Мы — остров в океане варварства, и это нас вполне устраивает. Подъем! Подъем! Подъем! Ни о чем другом никто в Кларджесе не говорит». Найл иронически всплеснул руками и куда-то поспешил, скрывшись за фигурами других посетителей.

Роднэйв тоже направился дальше, мимо выставленных по окружности аквефактов. Кудеяр подождал несколько секунд, после чего присоединился к нему. Они завязали разговор.

«Я все еще не понимаю, — беспокоился Роднэйв, указывая на очередную скульптуру из сгущенной воды, — каким образом, пусть даже в невесомости, сохраняются настолько сложные контуры. Под влиянием поверхностного натяжения вода стремится немедленно принимать сферическую форму».

Кудеяр нахмурился: «Возможно, он использует реагент, нейтрализующий поверхностное натяжение — или, наоборот, затвердевающую под влиянием воздуха прозрачную поверхностную пленку. Или заливает воду в форму, а затем кристаллизует воду излучателем».

Винсент Роднэйв признал существование таких возможностей, но не был окончательно убежден. Они прошли мимо Джасинты, все еще находившейся в компании двух пожилых господ.

«Вот амаранта Джасинты Мартин, — как бы между прочим заметил Кудеяр. — Вы с ней знакомы?»

Роднэйв бросил на Кудеяра проницательный взгляд: «Я знаком с ее репутацией, не более того. А вы ее хорошо знаете?»

«Мы встречались», — ответил Кудеяр.

«Я пришел сюда по приглашению амаранты Анастасии де Фанкур», — самодовольно, но с некоторой дрожью в голосе заявил Роднэйв.

«С ней я не знаком». Вот почему Кудеяр узнал темноволосую женщину в акробатическом трико — это была амаранта Анастасии де Фанкур, знаменитой исполнительницы пантомим!

Винсент Роднэйв расчетливо покосился на Кудеяра: «Она — ближайшая подруга Джасинты».

Кудеяр рассмеялся: «Среди амарантов нет настоящей дружбы. Они самодостаточны и не нуждаются в посторонней помощи».

Роднэйв слегка обиделся: «Надо думать, вы тщательно изучали психологию амарантов».

Кудеяр пожал плечами: «Не слишком тщательно». Взглянув в сторону, он спросил: «В какой филе состоит Райнхольд Бибюрссон?»

«Он — кандидат. Космические полеты позволяют быстро продвигаться. Надежное средство подъема, не требующее длительной подготовки или напряженной многолетней практики…»

«Но смертность среди астронавтов очень высока».

Продолжая разговор, Винсент Роднэйв сообщил собеседнику свой собственный статус аспиранта. Винсент работал техническим руководителем в одном из отделов Актуария. Кудеяр поинтересовался: «В чем, собственно, заключаются ваши функции?»

«Я занимаюсь общими статистическими исследованиями. Кроме того, в мои обязанности входят поиск и устранение ошибок. В прошлом году мне поручили модернизацию биотелеметрической системы. Раньше оператор должен был интерпретировать код и только после этого вводить координаты личностного объекта в матрицу карты Предела. Теперь информация наносится непосредственно на микрофильм, который становится частью матрицы. Кстати, именно это усовершенствование позволило мне продвинуться в филу аспирантов».

«Примите мои поздравления! — сказал Кудеяр. — Один мой приятель переходит на работу в Актуарии. Он будет рад услышать, что в сфере демографической статистики все еще существуют возможности подъема».

Лицо Роднэйва слегка потемнело — он не хотел оказывать услуги приятелю нового знакомого: «В каком отделе он намерен работать»?

«Думаю, что его назначат координатором связей с общественностью».

«Там далеко не продвинешься!» — Роднэйв презрительно фыркнул.

«Разве возможности для улучшений нельзя найти в любой области? — пожал плечами Кудеяр. — Мне тоже приходило в голову, что можно было бы попытать счастья в Актуарии».

Роднэйв находился в некотором замешательстве: «Почему вдруг зашла речь о какой-то массовой миграции в Актуарий? Мы занимаемся очень прозаической работой — нам не приходится сталкиваться с опасностями, с персоналом у нас не возникают особенные проблемы, текучки кадров практически нет — короче говоря, возможностей для крутого подъема мало».

«Но вы сами достигли существенного успеха», — возразил Кудеяр.

«Решение технических задач — другое дело, — согласился Роднэйв. — Если человек умеет мыслить логически, если у него фотографическая память и если он в какой-то степени дотошный педант — да, он может добиться какого-то успеха, хотя я должен заметить, что в свое время продвинулся в филу дебютантов только благодаря одному изобретению».