Jack Vance - Золото и железо. Кларджес

Выйдя из таверны, два приятеля попрощались. Базиль спустился в подземку, чтобы доехать до своей скромной квартиры на Семафорном холме, а Кудеяр задумчиво прогулялся вдоль Прибрежной дороги.

Амаранту Джасинты явно интересовали обстоятельства ее кончины в Карневале. Что ж, у Базиля трудно было что-либо разузнать об этих обстоятельствах, а Кудеяр не собирался распространяться по этому поводу.

Чудовище! Кудеяр невесело усмехнулся. Если бы он сказал правду, в глазах всех обитателей Кларджеса он превратился бы в вызывающее ужас существо из ночного кошмара, в похитителя жизни.

Власти скрывали факт убийства амаранты Джасинты Мартин — как это делалось в большинстве случаев, когда совершались преступления против амарантов. Кудеяр хорошо помнил, какое всеобщее ожесточение вызвала семь лет тому назад невозможность скрыть гибель амаранта Абеля Мондевиля.

Кудеяр подошел к еще одной старой речной таверне под наименованием «Тузитала», стоявшей на сваях над темными водами Чанта. Она зашел туда, выпил еще кружку пива и съел кулебяку из слоеного теста с жареными креветками.

На большом настенном экране комментатор обсуждал последние новости. Закусывая, Кудеяр успел узнать обо всем, что происходило в этот день в Кларджесе и его окрестностях. Комиссия по контролю эксплуатации природных ресурсов утвердила проект мелиорации болот вокруг Пропащего озера к югу от Разводья, тем самым обеспечив возможность эксплуатации более чем сорока тысяч гектаров дополнительных пахотных земель. Учитывая ожидаемое в результате увеличение выхода сельскохозяйственной продукции, Пританеон мог допустить прирост населения в размере ста двадцати трех тысяч человек, тем самым открывая дополнительные вакансии в каждой из фил. На экране продемонстрировали сцену получения поздравлений в связи с принятием этого решения автором проекта, Гаем Лэйлом. По словам диктора, благодаря такому успеху Гай Лэйл должен был почти неизбежно стать амарантом.

Другая новость: канцлер Клод Аймиш совершил древний обряд созыва заседания Пританеона. Аймиш, крупный субъект с развинченной походкой и притворно-обаятельной улыбкой, не отличался особыми талантами; впрочем, для выполнения его архаических обязанностей никакие особые таланты не требовались.

«Из глубокого космоса вернулся домой звездолет «Отважный»! — объявил диктор. — Бесстрашные астронавты посетили Плеяды, изучили «собачью звезду» Сириус и десять ее «собачьих планет». Они привезли на Землю груз любопытнейших артефактов, доступность которых для обозрения будет зависеть от подтверждения их безопасности».

Затем комментатор перешел к двухминутному интервью с Каспаром Джарвисом, генеральным директором Коллегии Палачей, высоким человеком с бледным лицом, густыми черными бровями и жгучими черными глазами. Джарвис упомянул о вызывающей беспокойство деятельности извращенцев на площади Эстергази и бербаров, кишевших в мало посещаемых кварталах окраин Карневала. По его мнению, в том случае, если условия не улучшатся в ближайшее время, требовалось сформировать в Карневале правоохранительный «отряд особого назначения». В последнее время поступали сообщения о невыразимых преступлениях, совершавшихся в Карневале. Общественность Кларджеса настаивала на восстановлении порядка и законности.

Диктор закончил выпуск новостей виталистическим отчетом — сплетнями о том, кому удалось прорваться в следующую филу, намеками на конфиденциальную информацию, слухами о новых трюках и приемах, которые могли бы способствовать скорейшему «подъему» слушателей.

Когда Кудеяр вышел из «Тузиталы», на Кларджес уже спустились сумерки. В темном туманном небе смутно отражались городские огни. Стоя на тротуаре, он ощущал доносящийся отовсюду, но почти беззвучный трепет огромного города, соревнование десяти миллионов умов.

Южнее, в нескольких километрах, находились Эльгенбург и космопорт. Кудеяр подавил в себе желание взглянуть на вернувшийся звездолет и проехал по тротуару Прибрежной дороги вниз по течению реки, мимо верфей и доков, мимо темных складов Вибльсайда, в район Марбона. Там он спустился на Марбонскую станцию подземки, зашел в капсулу и набрал код станции Эстергази. Через несколько минут он поднялся на поверхность поблизости от кафе «Далмация».

Вскоре после того, как Кудеяр опустился на стул за своим любимым столиком, к нему присоединился знакомый регулярный посетитель кафе — худосочный молодой человек с круглыми желтыми глазами по имени Óдин Ласло, занимавшийся статистической математикой в Актуарии. Кроме того, Ласло делал параллельную карьеру в качестве хореографа.

Узнав о том, что Кудеяр продвигался в Баллиасском паллиатории, Ласло разволновался: «Подумать только! А я как раз замышляю единственный в своем роде жутковатый балет, посвященный жизни кататонических маньяков! На темной сцене светает — танцоры символизируют мозг кататоника, неподвижный и прозрачный, как хрусталь. Постепенно нарастает напряжение, кульминирующее в приступе маниакального буйства, за которым следуют принудительное смирение и достойное жалости, не находящее выхода мучительное отчаяние. Наступает ночь — танцоры страдают в беспросветном одиночестве. Наконец — постепенно, мало-помалу — снова наступает рассвет».

Кудеяру не хотелось обсуждать эту тему. «Вы заставляете меня вспоминать о неприятной работе, а я сюда пришел, чтобы о ней забыть», — пожаловался он.

Покончив с привычной чашкой чая, он пожелал спокойной ночи знакомым, проехал по тротуару Аллеманд-авеню к переулку Фариота, поднялся к своей квартире и открыл дверь.

На диване в его гостиной молча сидела амаранта Джасинты Мартин.

Амаранта Джасинты поднялась на ноги: «Надеюсь, вы извините мое вторжение. Дверь была открыта, и я решила зайти».

Кудеяр хорошо помнил, что, уходя, он закрыл дверь на замок. «Рад, что ты меня навестила! — сказал он, сделал пару размашистых шагов вперед, обнял ее и тепло поцеловал. — Я тебя ждал».

Амаранта Джасинты высвободилась из объятий и смерила Кудеяра неуверенно-возмущенным взглядом. На ней были белая туника поверх бледно-голубого трико, белые сандалии и темно-синий плащ с белой подкладкой. Ее волосы распустились серебристо-золотистой волной, ее зрачки расширились, из-за чего глаза казались необычно большими и темными.

«Ты выглядишь неотразимо! — развел руками Кудеяр. — Если бы ты снова зарегистрировалась в расплоде, тебя сразу сделали бы амарантой только благодаря твоей красоте».

Он снова попытался ее обнять, но она отступила на шаг. «Позвольте мне вас разочаровать, — холодно сказала амаранта Джасинты. — Каковы бы ни были ваши взаимоотношения с предыдущей Джасинтой, они не распространяются на меня. Я — новая Джасинта».