Нодзоми Осака - У неё синдром восьмиклассника, но я всё равно хочу любить её! (ЛП)

— Думаю, то, что Шичимия стала такой именно из-за тебя, очевидно. Интересно, что же это было за дурное влияние?

— Дурное, говоришь? И потом ты попробовала её излечить?

— Именно. Поэтому я и верю в то, что сейчас делаю, — добавила Нибутани. Её слова сгустили краски.

Мои эмоции легко прочитать, так что она должна была заметить, что я ошеломлён. Нибутани продолжила:

— Не думаю, что кто-нибудь хочет остаться вообще без прошлого, но я уверена, что все, включая меня, выберут светлое прошлое, а не тёмное. Хотя, думаю, что Мори Саммер — часть меня.

Ясно. Да уж, Нибутани, которая просит звать её Мори Саммер, а не Нибутани, представить себе очень тяжело. Может, когда-то так и было, но нынешняя Нибутани считает такое прошлое тёмным.

— У меня всё сейчас так же, как и у тебя, — я хочу, чтобы прежняя я умерла. Поэтому я и думала, что ты поймёшь моё желание лечить людей от синдрома восьмиклассника. Но вместо этого ты влюбился в Таканаши-сан, а?

— Я по-прежнему за тобой не успеваю! Ну, она нравится мне не поэтому.

Я наконец заметил, что попался в её ловушку. Чёрт бы побрал мою натуру спорщика! Эта дефектная часть меня снова всплыла наверх.

— Значит, ты всё-таки в неё влюбился, да? Ну, не то чтобы я не знала.

— Только никому не говори, — эта жалкая просьба была единственным, что я смог из себя выдавить.

— Об этом знает только десятая часть класса. Успокойся.

— А остальные?

— Слухи могут расползаться очень быстро!

На лице Нибутани опять появилась эта её дерзкая улыбка. Этот взгляд и правда пугает. Не думаю, что она показывала его ещё кому-нибудь. Больше никто в нашем классе о нём не знает.

— Хоть она тебе и нравится, ты не хочешь её менять.

— Демон! Тварь! Дьявол! Мо… Мори Саммер!

Последние слова я сказал даже с некоторым уважением, но обернулось всё для неё оскорблением.

— Не зови меня Мори Саммер! А-а-а, так, не произноси больше этих слов! Хочешь умереть в агонии?

Она уже говорила мне что-то похожее. Да уж, она изобрела новый способ убийства. Прости! Я не хочу умереть со стыда!

— Я понял. Всё. Всё понял.

— Ух, вот после этой фразы мне точно захотелось убраться отсюда куда подальше. Всё, говоришь? Да уж, что есть, то есть. Смотреть на то, как ты мямлишь, было весело.

Я почувствовал, что вообще не знаю её настоящее слабое место. Прошлое, настоящее, всё было против меня из-за того, что она знала о моём прошлом слишком много. Она демон? Мори Саммер правда демон? Она не светлый монстр? Если так, тогда почему Король Демонов (по версии Рикки) её боится?..

— Ладно, мне пора в кружок. Думаю, Таканаши-сан придёт скоро. Её ждёшь?

— Даже хоть ты и не сказала ничего об уроке, я…

— Ладно, увидимся. Пока!

— Пока.

Через тридцать минут после её ухода в класс вошла изнурённая Рикка. Похоже, её неспособность заниматься превысила все ожидания Нибутани.

Рикка вернулась в весьма печальном расположении духа, это чувствовалось уже от двери. Хоть у нас сегодня и не было своего занятия, она повернула свой стул ко мне и легла на мою парту.

Когда я спросил её, почему она так устала, она ответила, что Нана-чан вела себя по-спартански. Постоянно повторяла: «Неправильно! Заново!» Мда, могу себе это представить.

— То, через что ты прошла, не могло закончиться совсем уж ничем. Каковы твои результаты?

Рикка выпрямилась, зачем-то вынула из сумки свой пенал и достала из него обычный механический карандаш. Что это за результат такой?

— Юта, вот результаты моих занятий. Смотри.

— Ладно.

Я подумал, что сейчас она решит какой-нибудь сложный пример, но она, кажется, собирается сделать что-то другое. Но она, всё же, была полна уверенности в себе.

Она подняла карандаш на уровень моих глаз, а затем прокрутила его между пальцами.

— Результаты занятий, да? Название этому приёму ты ещё не придумала?

— Я впервые создала такую технику, но всем видно, что это оптическая иллюзия!

Да уж, думаю, её можно назвать какой-нибудь иллюзией резинового карандаша. Но у меня было такое чувство, что она просто ленилась. Может, во время занятий её мысли странствовали по свету, а сама она смотрела в окно…

А потом Нана-чан обрушила на неё всё мощь Спарты.

— Какое имя подойдёт?

— Ну, наверно, «Иллюзия Резинового Карандаша» должно подойти…

— Хм. Звучит не очень круто.

— Ну да, но разве простое название не пойдёт? Стирку напоминает…

— Я хочу что-нибудь посильнее!

— Посильнее? Это же обычная оптическая иллюзия, откуда в ней сила?.. О! Может, попробовать название, как у меча? Что-то вроде: «Рабберболл 28 28 Видимо, это ластик на конце карандаша. : Меч Управления Волнами».

Сколько же лет таким названиям. Столько, что становится опасно! Да, я придумал такое сравнение, люди вообще давно сравнивают кисти для письма с мечами. Мои вкусы, как обычно, ужасно разнообразны.

— Юта, ты точно гений! Отныне и впредь он будет зваться: «Рабберболл: Меч Управления Волнами»!

— Тебе что, понравилось?! Я думал, что такое название не прокатит, потому что они давно вышли из моды… Обычно на такие названия никто не соглашается…

Другими словами, всем и так ясно, что это просто карандаш, который покачивают туда-сюда.

Отклонив мою предыдущую идею, она, однако, радостно играла с карандашом, представляя, что это меч, разрезающий воздух. Кстати о срезах, мне надо с ней кое о чём поговорить.

— Ах да, Рикка. Ты сегодня свободна?

— Для такого существа, как я, время не имеет значения. Свободным может быть расценено любое время.

Начала за здравие, а кончила за упокой. Укоротим-ка мы всё это. Не воздав должного первой части фразы, я просто сказал:

— Я был бы очень рад, если бы ты зашла ко мне домой.

Разумеется, это не было ни свиданием, ни приглашением на него. Однако надеюсь, что на моём лице сейчас нет чувства стыда. Если честно, мне правда нужно было, чтобы Рикка поскорее ко мне зашла.

— Пойдём! Пойдём! Немедленно!

Как же хорошо, что она согласилась. Она играла с карандашом настолько лениво, что мне оставалось лишь поражаться внезапно возникшей у неё энергии. Собирая вещи, она даже торопила меня… но почему?

Ну да всё хорошо, что хорошо началось. У меня было для неё безотлагательное дело. Это не то, что вы думаете, но это определённо лишит меня ранних седых волос.

Когда мы вышли из школы, я начал излагать Рикке детали миссии. Если вкратце, она заключалась в том, чтобы отнять у Юмехи повязку на глаз. Обычно всё новое надоедает этой девчонке за пару дней, но в этот раз вообще не было похоже, что она собирается снимать повязку. Её чёрный глаз запечатан до сих пор.

Однажды я рассказал родителям о Рикке и той причине, по которой Юмеха носит на глазу повязку. Они стали переживать о том, что подумают окружающие, и дали мне наказ.