Хадзимэ Камосида - Кошечка из Сакурасо 3

«Да и с чего бы мне любить большие?»

Тема разговора каким-то образом переместилась на сиськи, и Сората непроизвольно бросил взгляд на грудь Нанами. Не то чтобы у нее были маленькие, подумал он. Девушка заметила его взгляд и бросила в парня ластик.

— Ай!

Получив ластиком прямо в лоб, Сората поднял его с пола и вернул Нанами.

«Опять извратился.»

«Из гусеницы в куколку?»

«Из человеческих отбросов в просто отбросы.»

Только начался второй семестр, а Сората уже и человеком перестал быть. Переговоры провалились? Нет, только если сдаться.

«В-всё равно нужно поговорить.»

«Хочешь ведь поговорить о Масиро?»

Нанами попала в самую точку, и Сората остановил автокарандаш.

«Сколько ты ещё будешь её избегать?»

«Это меня избегают.»

«Правда?»

«Наверное.»

«Тогда спроси у неё сам.»

«Что?»

Нанами убрала руку, и стоило Сорате увидеть написанное, как его рука с автокарандашом задрожала.

«Вернётся ли она в Англию?»

Сората оторвал руку от стола, чтобы закрыть неприятные слова.

«Она сказала, что не вернётся.»

Чтобы написать это, ему пришлось как следует изловчиться.

«Но верится с трудом.»

Во что верится? И кому? В Масиро, в сказанное ей или собственные чувства?

Всё это понемногу накапливалось в Сорате и в итоге вылилось в нескончаемую тревогу. Масиро сказала Рите, что не вернётся, но чем больше проходило времени, тем призрачнее казались те слова — а говорила ли она на самом деле так, или ему причудилось?

«А вдруг ей правильнее уехать?»

Какой там правильно, тут же ответило внутреннее я. А вот написать уверенности не хватило, и автокарандаш не сдвинулся даже на миллиметр.

В глубине души Сората понимал, что не хочет отпускать Масиро домой. Но при этом метался между двумя вариантами, не зная, должна ли она вернуться в мир искусства или же ей лучше остаться. Оба варианта казались верными.

«Может, сегодня?»

«Что?»

«Позвать родителей Масиро.»

У Сораты защемило в груди. Слова оставили на сердце незримые раны.

Он не знал, какие родители Масиро люди. Не знал, что они могут сделать. Но, по крайней мере, он понимал, что взрослые отличаются от детей. В последний день летних каникул, на презентации в рамках «Давайте сделаем игру», Сората внезапно осознал для себя, что его жизнь проходит в тесном обществе, ограниченном школой. Аж до боли...

Если родители серьёзно захотят забрать Масиро назад, вероятно, на их пути не возникнет никаких препятствий. Как говаривала Рита, нужно лишь подать заявку в школьное управление и лишить Масиро права жить там, где она живёт в Японии. Какой там Суйко, какое Сакурасо, ей попросту негде будет жить. Пусть даже ему объяснили, что их жизни висели на волоске, Сората, как ни странно, нисколько не удивился.

Потому он мог себе живо представить, что будет испытывать, если наступит будущее, в котором Масиро забирают в Англию.

Пускай он понял всю критичность ситуации, прошла уже неделя.

«Есть то, что уже не исправишь.»

Написанные Нанами слова легли камнем на грудь. Чтобы выпустить боль наружу, Сората нацарапал автокарандашом следующее.

«Ты прям вся такая правильная.»

Нанами изумлённо покосилась на него.

«Ляпнул лишнего. Прости.»

Всё как и сказала Нанами. Однако Сората не был взрослым, который покорно примет судьбу, понимая, что Масиро может исчезнуть, как и не был ребёнком, который будет эгоистично размахивать кулаками, настаивая на своём.

Его чувства постоянно болтались в подвешенном состоянии. И не склонялись в какую-то одну сторону. Хоть внутри он и не хотел, чтобы Масиро уехала, все же не мог отделаться от мысли, что Масиро должна вернуться в мир искусства, как увещевала Рита, и проявить себя там. Но при мысли о том, что приедут родители... что не станет Масиро, у Сораты трепетало сердце.

Пребывая два-три дня в таком состоянии, Сората метался от одной идеи к другой, словно стрелка поломанного компаса.

«Нас всех это касается.»

Нанами пристально посмотрела на него. Он-то понимал: Нанами тоже беспокоилась. И точно так же не могла найти выход из положения, которое может привести к отъезду Масиро. Потому это касается их обоих. Сейчас требовалось не отворачиваться от проблемы, а повернуться к ней лицом, пускай и с показной храбростью. Но если он хотел двигаться вперёд, слова Нанами не должны его сломить.

«Попробую поговорить с Сииной», — записал в углу тетради Сората.

«Да пожалуйста.»

На ответ Нанами он едва заметно улыбнулся.

Кохару что-то говорила. О, том, что хочет парня, что хочет замуж, — о чём угодно, но совсем не о теме урока. Что Тихиро, что Кохару — куда катятся учителя в этой школе? А в довершение картины снова раздался стук по клавиатуре. Тык-тык-тык...

Внезапно звук прекратился. И его заменил дребезжащий шум из сумки. Сората навалился назад... Источник шума находился прямо позади Нанами, и парню стало интересно.

Естественно, Сората туда посмотрел. Хотел уже и рот открыть.

Любопытствуя, развернулась и Нанами.

Их взгляды устремились на жильца комнаты 102 в Сакурасо — Акасаку Рюноске. На столе у него красовалось разложенное бэнто с ярко-красным содержимым: четыре помидора, и больше ничего. Словно помидоры служили гарниром самим себе. Рюноске схватил один, несмотря на урок, и без малейшего колебания хорошенько его куснул. Во все стороны брызнул липкий сок и, пролетев по умеренной параболе, попал прямо в лоб Нанами.

Сората впервые услышал, как Нанами слетает с катушек. Возможно, ему и показалось, но услышать он услышал. Испугавшись жуткой ауры Нанами, он задавил в горле вопль, который хотел исторгнуть в адрес Рюноске.

Нанами вытерла платком лоб.

— Всю неделю я сдерживалась из последних сил, но моё терпение заканчивается… — Фраза прозвучала таким морозящим кровь басом, какого никак не ожидаешь от неё. — Напропускал кучу дней, а тебе всё равно...

Рюноске ничто не пронимало... Или лучше сказать, он будто даже не слышал обращённые к нему слова и всецело сосредоточился на поглощении помидор.

— Веди себя прилично!

Рюноске потянулся ко второму помидору.

— Я к тебе обращаюсь, Акасака-кун!

Взгляды всего класса сосредоточились на них. Сората, Нанами и Рюноске составили про́клятый треугольник.

— Идёт урок. Поосторожнее с разговорчиками, Хвостик. Мешаешь учителю и одноклассникам. Погляди, отвлекла всех.

— Не желаю слышать это от человека с одними помидорами в бэнто!

Нет, в этой ситуации прежде всего нужно было указать на то, как он без задней мысли уминал помидоры посреди урока. Нанами перешла в словесную атаку, потому Сората моментально успокоился.

— Помидоры — продукт, обладающий большой пищевой ценностью. Вполне естественно ими питаться.