Виктория Воробьева - Юнона

Нэлл написала краткий отчет Майклу Бейкеру, приложила к отчету полученные спектры. Самое позднее, через сутки результаты появятся на сайте Агентства. Никакой секретности, принципиально — Точка изучается в интересах науки и всего человечества.

Нэлл посмотрела на часы. Полседьмого утра, надо же.

Следующий эксперимент. Нэлл заглянула в план. «Изучение эффективности преобразования падающего излучения в излучение в линиях в зависимости от длины волны падающего света».

— Ну, мы с Майклом и завернули, — пробормотала она. — Типа, «наблюдается выпадение атмосферных осадков в виде дождя». Ладно, поехали.

Вернуть защитную шторку на место. Точка тут же погасла. Включить лампу, дающую монохроматический свет. Выставить длину волны излучаемого света на минимум — 150 нм, ультрафиолет. Накрыть Точку колпаком болометра. Осветить Точку лампой. Начать медленно увеличивать длину волны лампы, одновременно измеряя спектр Точки и величину полной энергии, излучаемой Точкой. Вычертить график.

— А эффективность-то не константа! График с широким максимумом в оптическом диапазоне — как специально под Солнце заточено! У-ля-ля!

Отчет Майклу Бейкеру, полученный график ему же. Посмотреть на часы. Почти одиннадцать! И куда время летит?

Следующий эксперимент. Облучение Точки узким пучком света, с одновременным измерением формы и площади поверхности излучения. Сузить пучок света от лампы до пятна диаметром 2 см. Направить пятно света на Точку… Почесать в затылке. Оказывается, Точка излучает всей своей поверхностью, а не только поверхностью освещенного пятна. Интересно, как это происходит?

Сузить пятно света до 5 мм. Расширить его до 5 см. Задать траекторию сканирования поверхности Точки световым пятном, с одновременным измерением полной мощности излучения…

В наушнике звякнуло.

— Нэлли, мало того, что ты не спишь — оказывается, ты еще и не ешь! — возмущенно воскликнул Том.

Нэлл скосила глаза на часы. Второй час дня.

— Ну и что? — спросила она.

— А то, что скоро наука понесет невосполнимую утрату. Быстро давай в кают-компанию! Я тебя жду.

— Ну, прямо брат родной, — недовольно проворчала Нэлл, снимая шлем.

И все-таки это было приятно. Это было даже чертовски приятно. Нэлл сладко потянулась и выбралась из ложемента. Сразу же зверски захотелось есть.

В кают-компании уже почти никого не было. За столиком у стены сидели Том, оба русских и рыжеволосая, коренастая Пиркко Виртанен, второй биоинженер Юноны. Звучала тихая музыка, вкусно пахло жареной рыбой.

Нэлл не успела и пары шагов сделать, как Том заметил ее и поднял ладонь. Остальные разом замолчали и тоже обернулись.

— Я собираюсь есть, дорогие коллеги, — сообщила она, подсаживаясь к ним и открывая свой контейнер с обедом. — Буду молча жевать и глотать, жевать и глотать, и беспощадно загрызу всякого, кто мне помешает.

— Нэлл, Вы снимаете камень с моей души, — улыбнувшись, сказала Пиркко. — Я уже решила, что Вам совсем не нравится то, что мы готовим. Вы не взяли ужин, не взяли завтрак, пришло время обеда — а Вас опять нет… И никаких жалоб и замечаний — ни мне, ни Мелиссе.

— Я говорил, что тебе все нравится, но она не верила! — воскликнул Том. — Говорила, что если бы тебе нравилось, ты бы нашла десять минут на поесть. А я ей говорил, что ты развинчиваешь на запчасти маяк страшной инопланетной цивилизации и что тебе совершенно не до еды.

Макс переплел пальцы, не сводя с Нэлл пристального взгляда. Нэлл с трудом удержалась, чтобы не показать ему язык.

— Вы действительно считаете, что Сверхцветная Точка — чужой маяк? — с любопытством спросила Пиркко. — Но ведь это только одна из гипотез. Я недавно смотрела передачу Уивера, так он довольно убедительно доказывает, что источники сверхузких спектральных линий имеют естественное происхождение.

— Это личное мнение самого Уивера, не более того, — возразил Алекс. — Или, что еще вероятнее, проплаченный заказ американского правительства. Им не нужен лишний шум.

Пиркко удивленно посмотрела на Нэлл.

— Чепуха! — решительно заявила та, наконец-то прожевав свой кусок. — Вы, русские, вечно ищете подвох там, где его нет. Я не смотрела передачу Уивера и не знаю его аргументов, так что буду говорить не за Уивера, а за себя. На данный момент мы попросту не знаем ни подробного строения Точек, ни причины их уникальных свойств, ни их происхождения. Они могут быть естественными объектами, искусственными объектами, чем-то промежуточным или вообще левым.

— Э… а как же принцип исключенного третьего? — спросила Пиркко. — Объект может быть или искусственным, или естественным, эти два понятия исключают друг друга, разве нет?

— Возьмем термитник — это искусственный или естественный объект?

— Искусственный, — секунду подумав, ответила та.

— А коралловый риф?

— Тут Вы меня поймали, — засмеялась финка.

— Если задать вопрос в самом общем виде — являются ли сверхцветные Точки продуктом сложных неравновесных процессов, частным случаем которых является жизнь, я отвечу: скорее всего, да. Если же Вы спросите, являются ли они результатом деятельности внеземной цивилизации, я скажу: может быть, но скорее всего — нет. Просто по узости общепринятого понятия «внеземная цивилизация».

— Вы меня сильно заинтриговали, — сообщила Пиркко, поднимаясь. — Буду следить за результатами Ваших исследований на сайте Агентства.

— Есть большая вероятность того, что реальные результаты исследований не будут публиковаться на сайте Агентства, — возразил Макс.

Нэлл почувствовала, что снова начинает заводиться.

— Лихо Вы обвинили меня во лжи безо всяких на то оснований, — сказала она, посмотрев ему в глаза.

Гринберг спокойно выдержал ее взгляд.

— Лично я не сомневаюсь в Вашей искренности, миссис Седжворт, но Вас могут использовать втемную.

— Макс, да это уже паранойя!

— Если у вас паранойя, это еще не значит, что за Вами не следят, — улыбаясь, заметил Алекс.

Нэлл перевела дух.

— Хорошо. Легко убедиться, кто из нас прав. Сегодня я сняла спектры Точки, получила график зависимости ее эффективности от длины волны падающего света и, скорее всего, успею выяснить, как соотносятся друг с другом площади поглощающей и излучающей поверхности. Если через сутки эти данные не появятся на сайте, Вы будете иметь полное моральное право обвинить меня в скрытности, а руководителей Агентства — в утаивании важных научных результатов. Если же появятся, Вы прилюдно передо мной извинитесь. Идет?

— Я даже могу преклонить перед Вами колено и поцеловать Вашу руку, Нэлл, — сказал Гринберг, улыбнувшись краем рта.

— Не паясничай, Макс, извинения будет достаточно, — проворчал Том.