Николай Железников - Голубой уголь

— Не то что петь — и говорить-то там совсем разучились, чуть не шопотом переговаривались, — вспомнил Деревяшкин.

Действительно, даже голоса теперь стали какие-то другие — тверже, полнее.

В июне айсберг спустился ниже 80-й параллели, повернул на запад, а через несколько дней, описав большую петлю, повернул на юго-восток. Постепенно его отклоняло все севернее, и к концу июня он переменил курс на северо-восток.

Теперь корабль почти все время освещался солнцем. Однако новое направление не нравилось путешественникам. Надежды попасть в более южные теплые воды с каждым днем становились менее действительны. Прошел второй месяц путешествия на айсберге. «Хозяину» точно понравилось бродяжничать. Он прошел по Ледовитому океану уже около тысячи километров, и неизвестно было, сколько он еще намерен пространствовать. Его пленники деятельно готовились к тому, чтобы поскорее расстаться с «гостеприимным хозяином» и на свой страх пуститься в самостоятельное плавание. За это время произошло несколько событий, одно из которых оказало большое влияние на всю дальнейшую судьбу участников экспедиции.

Неоднократно видели белых медведей, моржей, тюленей. Охота на медведей оказалась наиболее удачной, благодаря исключительному вниманию, которое звери уделяли пароходу и людям. Их видимо привлекал запах пищи. Мишки нередко по одному и по дна подплывали к айсбергу и даже взбирались на него. Около двух десятков удалось застрелить. Одного убили в гот момент, когда он пытался залезть на пароход.

Благодаря охоте представился не один случай испытать лодку. Она была неповоротлива, но держалась на воде отлично, а мотор работал достаточно исправно.

Событие, послужившее поводом для более основательного испытания лодки, дало возможность получить совершенно непредвиденные энергические ресурсы для пароходных топок. Одновременно это событие заставило снова обратить внимание на двигатель Комлинского, получивший достаточно нелестную репутацию занятной, но совершенно бесполезной игрушки.

Дело было в середине июля. Дежурный с вершины айсберга заметил впереди на одной из льдин странную груду бревен. Тотчас туда направили лодку. Бревна оказались остатками неизвестной, раздавленной льдами шхуны — прекрасный топливный и строительный материал! Над разборкой его усиленно работали около четырех суток, связывая бревна и доски небольшими плотами и буксируя их лодкой к айсбергу.

Бревна связали небольшими плотами, лодка доставляла их к айсбергу.

В трюм усердно грузили дрова. На палубе распиливали бревна и сортировали доски.

В это время пароход был уже почти готов к спуску. Но Васильков еще медлил расставаться с «хозяином», считая, что, пока тот не очень уклоняется на север, благоразумнее оставаться его пассажирами.

Уже во время разборки шхуны несколько человек одновременно высказали мысль: использовать пароход в качестве парусника. От слов скоро перешли к делу и, покончив с перевозкой материалов, немедленно принялись за ремонт мачт, доставленных в неразобранном виде вместе с уцелевшими реями и обрывками вант Самым трудным, оказалось выбрать место для установки мачт, немало потрудились и над устройством мачтовых гнезд в трюме. Это были слабые места в познаниях «специалистов поневоле». Наконец установили мачты и занялись подборкой снастей. Из остатков оболочки дирижабля сшили паруса.

В эти дни Комлинский воспрянул духом. Снова с прежним пылом он стал возиться над усовершенствованием своего двигателя. У него зародился какой-то новый проект, которым он, наученный горьким опытом, поделился пока с одним лишь Васильковым. Профессор этот план сразу же одобрил.

После того, как мачты были благополучно водворены на отведенные им места, пленники айсберга с необычайным увлечением отдались охоте: являясь одновременно и важной работой, и интересным спортом, и хорошим отдыхом, она вдобавок служила прекрасным поводом для того, чтобы лишний раз со стороны посмотреть на пароход. Действительно, было на что полюбоваться!

Странное впечатление производил со стороны замороженный пароход, покоившийся на своем плавучем ледяном доке. Его темный силуэт резко выделялся на фоне льда. Казалось, он приготовился к прыжку. Слившись правым бортом со стеной айсберга, пароход далеко высунулся носовой частью над ледяным оврагом, полого сбегавшим из-под обнаженной передней части киля к воде. Не только сам пароход, но и все окружающее его выглядело необычно, странно, даже нелепо…

Мачты, точно по ошибке воткнутые в пароход, прижавшаяся к одной из них труба двигателя Комлинского, многострунная сеть вант и перепуганных снастей бросали узор синих теней на стену айсберга. В переплете этих теней зацепилась нижним концом тонкая, хрупкая цепочка лестницы Комлинского, подвешенная к самой вершине айсберга.

— Представьте себе свежего человека, который увидел бы наш пароход! — сказал Бураков в одну из поездок на лодке. — Он вероятно не мог бы в первую минуту отделаться от впечатления, что наш противоестественный пароходишко вскочил однажды в некоем диком азарте на айсберг.

— А знаете, — прервал его Жуков, — как бы пароход в самом деле не вздумал скакать по льдам. Не нравится мне наш «дозорный» с его колоннадой и арками. Видите, там впереди что-то очень уж плотные льды — он их, пожалуй, не одолеет.

Действительно, из-под арок переднего айсберга виднелись вдали тесные скопления плавучего льда.

— Да, надо поторопиться со спуском парохода, — согласился Ковров. — Как бы не застрять здесь еще на одну зиму.

В этот день пытались спешно спустить пароход. Попытка не удалась — кормовая часть киля еще прочно сидела во льду. А. через два часа «хозяин» сам стряхнул с себя пароход, как блоху. Случилось именно то, чего все опасались. Но, как часто бывает в таких случаях, вышло это и не тогда и не совсем так, как ожидали.

Все спали. До ледяного поля была еще далеко. Деревяшкин, стоявший на вахте, заметил, что «дозорный» айсберг с колоннадой замялся перед сравнительно небольшим, как сначала Деревяшкину показалось, скоплением льдов. Дальнейшее произошло так быстро, что Деревяшкин успел дать сигнальный выстрел лишь в тот момент, когда его отшвырнуло к двери рубки, и льды уже сами подняли тревогу. «Хозяин» неожиданно потерял терпение и быстро двинулся на «дозорного». Расстояние сокращалось с молниеносной быстротой. Внезапно арки и колоннада замысловатой ледяной горы с грохотом исчезли, — точно сверху по айсбергу ударили невидимым гигантским молотом, и она рассыпалась на мельчайшие ледяные частицы. «Хозяин» покачнулся, и этого оказалось достаточным. Пароход ожил: дрогнул, скользнул куда-то вниз, глубоко зарылся носом в воду, вскинул корму…