Михаил Гребенюк - Вестник далекой катастрофы

Алькатросу, действительно, пришлось многое пережить. Он был шофером, аптекарем, шерифом в одном заштатном городке, участником банды по продаже наркотиков. Возносился, падал, попадал в тюрьму, вновь выходил на свободу.

Карьеру у Мака Карригана Алькатрог начал скромно - был осведомителем в профсоюзе, проще говоря, шпиком. За пять лет стал руководителем отдела информации. Так для маскировки именовалось разведывательное управление фирм Карригана. Алькатрос мог бы сообщить немало любопытных фактов, объясняющих причины неожиданных смертей, таинственных исчезновений, загадочных краж.

Алькатрос давно уже работал чужими руками. Он сидел у себя в кабинете, который находился рядом с кабинетом Карригана, выслушивал приказы босса и затем пересказывал их своим ребятам. Теперь эта спокойная жизнь летит вверх тормашками. Он отправляется черт знает куда, чтобы выискивать и вынюхивать во славу Мака Карригана.

На Ивере Алькатрога стали одолевать мрачные предчувствия. Маори сошел с ума, если только ему было с чего сходить. Роск возомнил себя первым человеком, заместителем господа по Иверу. Дела шли омерзительно. Теперь вот Роск запер Хэгстрома и воображает, что он выиграл. Хэгстром дал час сроку… Уж если они играючи отмахнулись от ракет Билла Пренцлера, то с Дилингером справятся в два счета.

Никогда еще Алькатросу не приходилось попадать в такую мышеловку. Даже когда ему грозила тюрьма, он знал, что делать. Он молчал, и в благодарность за молчание ему устраивали досрочное освобождение.

«Что же делать сейчас? Копания с Роском непременно приведет на скамью международного трибунала. Может быть, махнуть к русским? Надо немедленно освободить Фила и Стоуна. Если русские победят, Стоун замолвит за меня словечко. Если выиграет партию Роск, дружба с Филом обеспечит мне благодарность его отца. Пожалуй, Роск сейчас ничего не заметит. Он занят кораблем».

Пит Алькатрос проскользнул в шлюзную камеру.

Рэндольф Стоун подошел к Филу, присел на корточки рядом с ним, долго смотрел, как он портативным лазером водил по стене каюты. Неглубокие, едва уловимые нити ложились на обшивке, образовывая квадрат.

- Врешь, Дилингер, врешь! Мы не сдадимся тебе без боя! Ты еще пожалеешь, что запер нас в эту каюту!

Профессор наконец не выдержал, проговорил с грустью:

- Перестань, Фил, ничего не получится.

- Получится, профессор… Бездеятельность страшнее плена.

- Я знаю прочность стены. Уверяю вас, мы не сможем выйти отсюда без помощи извне.

- Выйдем, профессор, не сомневайтесь, - отвлекся на минуту от работы Фил. - Мне рассказывали на Земле. Каторжник ногтем извлек из тюремной стены кирпич. Понимаете, ногтем? Ему нужно было выйти на свободу, чтобы отомстить своим врагам. Я обязательно выйду отсюда, профессор. Не улыбайтесь, пожалуйста.

- Я не улыбаюсь, мой мальчик, - растроганно отозвался Стоун. - Ты непременно добьешься своего. Выпей немного кофе.

Фил взял стакан с мутной коричневой жидкостью, поднес ко рту, однако пить не стал - протянул стакан Стоуну.

- Выпейте вы, профессор, я не хочу… Нет, честное слово, не хочу. У меня крепкий организм. Я однажды четверо суток не ел - начитался рассказов о японских самураях. Тяжело было. Думал, сойду с ума.

Вообще-то, я - слабовольный человек. У меня была возможность пристукнуть Дилингера.

- Дилингера надо доставить на Землю живым, - встал Рэндольф Стоун. - Мы не имеем права убивать этого человека. Его должен судить международный суд.

- Я не сдержу себя, если мне выпадет еще одна возможность…

- К сожалению, мой мальчик, он не один.

Фил взглянул на Стоуна.

- Вы имеете в виду моего отца?

Профессор выдержал взгляд Карригана-младшего.

- Да!

- Я не оправдываю отца, профессор, - медленно заговорил Фил. - Он замыслил чудовищное преступление и должен понести наказание… Вы мне ответьте: почему у него появилась такая человеконенавистническая идея?

Кто ему подсказал ее? Куда, наконец, смотрели вы, когда он подготавливал экспедицию? Мы только на словах патриоты Земли… Нам, собственно, нечего переживать: мы уверены - Ивер не упадет на Землю.

Русские не допустят этого… Русские, черт возьми, почему русские?

Почему, профессор? Это должны были сделать мы!

- Ты прав, мой мальчик.

- Прав? - болезненно скривился Фил. - К сожалению, у меня сейчас кроме этой правды ничего нет.

Фил снова прильнул к стене, начал с прежней ритмичностью водить по образовавшимся линиям миниатюрным лазером…

Рзндольф Стоун поставил кофе на столик, устало опустился в кресло.

В коридоре послышались шаги, потом замерли у каюты.

Фил спрятал лазер, невольно подался к Стоуну:

- За нами? Кто?

- Не знаю.

В открывшейся двери появилась длинная фигура Пита Алькатроса. Он. вероятно, был пьян, однако уверенно держался на ногах. В его руках было два пистолета.

- Вы живы, Фил?

- Как видите.

- Великолепно. Я думал, что вы уже стоите перед господом… Профессор, вы, оказывается, тоже еще дышите?.. Отлично! Значит, я родился в счастливой рубашке.. Глотните за меня, - Алькатрос протянул Стоуну бытылку с ромом. - Вы первый, профессор. Глотните, глотните, это немного успокоит вас. Не боитесь, не отравлено, - он поднес бутылку ко рту, сделал глоток, затем метнулся к двери, закрыл. - Еще притащится кто-нибудь… Смотрите!

Рэндольф Стоун, как и Алькатрос, выпил немного прямо из горлышка, затем передал бутылку Филу. Карриган-младший с жадностью сделал два больших глотка. Алькатрос пьяно усмехнулся.

- Ну вот, теперь вы - люди… Слушайте, Роск Дилингер решил вас… того… пустить в расход… Я только что от него. Слышите? Я решил примкнуть в вам, потому что хочу жить. Если я буду с Дилингером, то разделю его участь. Эти русские доберутся до него, что бы он ни придумывал. Они умеют обделывать не такие дела… Что же вы молчите?

Согласны принять меня в свою компанию или не согласны? Впрочем, можете не принимать. Я не обижусь.

- Вы пьяны, Алькатрос. Идите проспитесь.

- Я трезв, как стеклышко, профессор… Итак, вы готовы?

- Что мы должны делать? - спросил Стоун.

- Драться, сэр… Вперед!

- Куда? - невольно подался Фил к двери.

- Вперед! У нас слишком мало времени. Дилингер может заметить мое отсутствие… Билла Пренцлера нет, знаете? Погиб, как герой нации.

Можете, Фил, написать об этом в своих мемуарах, когда возвратитесь на Землю… Кстати, садитесь, пишите расписку. Так просто вы не заставите меня драться с Дилингером. Я не из простаков. Пишите расписку. Фил!

- Какую расписку? - не понял Стоун.

- Обыкновенную… Напишите, что я по своей воле пришел к вам, и прочее… На Земле без такой бумажки мне будет крышка. Я слишком много бед натворил… Пишите, Фил, пишите. У нас, действительно, мало времени… Послушайте, может быть. Маори тоже надо освободить? Пишите пока расписку, я сейчас.