Юрий Киселев - Ступень2 Власть демиурга

***

Эмир Тон-хо, наследный правитель благословенной Ривии, с тоской наблюдал из-за откинутого полога своего походного шатра за буйствующей в небе над Ривией вакханалией. Того, что сейчас творилось в Ривийском эмирате, не могли припомнить за свою достаточно долгую жизнь ни сам эмир, ни ещё оставшиеся в живых старожилы - вот уже больше недели страну заливали непрекращающиеся проливные дожди. Вода лилась с неба сплошным потоком, и не было ей, казалось, конца и края. Песчаные барханы, веками не видевшие ни одной капли дождя, сейчас буквально пропитались влагой. Дороги, некогда пыльные и сухие, сейчас размокли, покрылись лужами и стали непроходимыми - скрепляющая песок глина намокла и превратилась в ловушку. Старые солончаки наполнились водой и превратились в озёра. Правда, воду из них пить было нельзя - соль, толстым слоем покрывавшая дно солончаков, уже успела раствориться в хлынувшей туда воде. Немногочисленные оазисы, сосредоточия цивилизации Ривийского эмирата, были погребены водой, стекающей в низины со склонов окрестных барханов. Стоило скрыться под водой крышам последних домов, и жизнь ушла из оазисов. Люди, собрав немногочисленные пожитки, оскальзываясь на глинистой почве, взбирались на вершины барханов и устанавливали там свои шатры, спасаясь от ненастья. Но от бедствия это не спасало - вода не задерживалась на склонах барханов, стекая вниз или быстро впитываясь в песчаную почву, но, спустившись в низины, оставалась там, заполняя все впадины и овраги, делая непроходимыми старые дороги. Страна быстро превращалась в глинистое болото... Народ роптал, но до открытого бунта дело пока не доходило - никто не испытывал недостатка в воде, бывшей повсюду, да и еда у людей пока была. Однако, и эмир это понимал - так будет продолжаться недолго. Пастбища, где паслись верблюды, погибли, скрывшись под покровом воды, новая трава вырасти ещё не успела. На страну надвигался голод, суливший в будущем большие бедствия. Возможно, придётся, смирив гордыню, просить помощи у своего восточного соседа - король Шанары не так давно, ввязавшись в войну с Занаданом, направил в Ривийский эмират делегацию послов с предложением заключить против своего извечного врага военный союз. Что ж, видимо, придётся в обмен на продовольствие вступить с союзником в войну с Занаданом...

***

Эмир Тон-хо, погруженный в нерадостные думы о будущем своей страны, не мог подозревать о том, что аналогичные думы преследуют и другого его восточного соседа - короля Веронии Марка Люциуса Вериона. Дождь, сплошной стеной накрывший Ривию, пошёл на восток, гонимый ураганным ветром. Тяжёлые дождевые тучи, перевалившие через западную горную гряду, были выкинуты возникшим в предгорье воздушным подпором в верхние слои атмосферы, где, продолжив своё стремительное движение на восток, охладились и пролились на землю Веронии уже не дождём, а градом. Крупные градины, достигавшие величиной размеров детского кулака, выкосили все посевы вплоть до южной горной гряды, являющейся естественной границей между королевством Верония и загорной империей Сентия. Основой экономического могущества страны испокон веков было сельское хозяйство - не менее плодородные, чем у своего южного соседа, королевства Ливадии, поля давали под жарким солнцем Натаны по два урожая в год. Зерно из Веронии экспортировалось и в Ривийский эмират, и в славящуюся своими скакунами Ливадию, и даже к своему восточному соседу, в империю. Хлеб и продукты, изготовленные из зерна, составляли основу пищевого рациона жителей Веронии. Далеко за пределами страны была известна также знаменитая хлебная водка, караваны с которой уходили во все стороны Натаны. Марк Люциус не был дураком и понимал, что на одной рыбе, выловленной из срединного озера, да на прошлогодних запасах зерна до следующего урожая страна может и не дожить. А, значит, настало время формировать посольства и просить помощи у своих богатых соседей, отложив все войны на потом...

***

Разбушевавшаяся стихия, пролившаяся дождём в Ривийском эмирате и покрывшая градом землю Веронии, была остановлена южной горной грядой. Но восточную империю это не спасло - на Сентию обрушился небывалой силы ураган, пришедший с моря. Если бы у Сулл-паши, императора Сентии, в штате придворных был опытный метеоролог, он смог бы объяснить императору, что и ураганы, и наводнения, и цунами, практически уничтожившие всё восточное побережье империи, возникли по причине прокатившегося по всей планете мощного атмосферного фронта, затопившего Ривию и уничтожившего урожай Веронии, а южные горы, не давшие граду дойти до Сентии, лишь усугубили буйство разбушевавшейся над страной воздушной стихии. То, что творилось ещё несколько дней назад в Ривии, показалось бы жителям Сентии всего лишь лёгким дождиком. За несколько дней ураганы, несущие с собой проливные дожди и практически уничтожившие побережье империи, пронеслись через все земли империи вплоть до южной горной гряды, где вызвали многочисленные оползни. Всего несколько дней - и страна лежала в руинах. Разрушенные города, уничтоженные посевы, размытые дороги и мосты. Не уцелела ни развитая рыбная отрасль, ни многочисленные тучные стада коров, ни засеянные рисом и ячменём и любовно возделываемые поля. Загорную империю Сентия постигла небывалая катастрофа...

***

Прокатившиеся по Натане стихийные бедствия не оставили в стороне и Ливадию. Страна, в первую очередь знаменитая своим животноводством, являлась крупным поставщиком мяса, шерсти и прекрасно выделанных кож. Разведение лошадей, коров и овец являлось основой экономики этой страны. В отличие от севера Натаны, где рельеф изобиловал горами, горными хребтами и целыми горными массивами, юг континента представлял собой низменную равнину, плодородную, с большим количеством текущих с севера на юг полноводных рек, постоянно орошаемую дождями, которые приносили с омывающего материк океана под завязку наполненные водой облака. Зима в Ливадии была мягкая, снег шёл редко и трава на лугах не успевала замёрзнуть. Лето же по причине частых дождей было тёплым, но нежарким - как раз то, что идеально для стремительного роста растений. Буйно заросшие высокой сочной травой поля и луга являлись идеальным природным пастбищем для скота, многотысячные стада которого заполонили всю территорию государства.

Тем ужаснее оказалось нашествие на Ливадию саранчи, никогда ранее не размножавшейся в таких количествах. Плотным ковром из летающих насекомых покрылись все пастбища страны, и с мириадами прожорливых едоков, стремительно уничтожавших всё, до чего они смогли дотянуться, местные жители ничего поделать не могли. На место раздавленного насекомого тут же прилетали сотни, тысячи других. Причём с помощью крыльев саранча смогла дотянуться практически до любого растения - будь то низкая трава или высокое дерево. Буквально за неделю полчищами голодных насекомых трава на обширных пастбищах Ливадии была уничтожена, и на горизонте замаячила реальная перспектива массового падёжа скота. Жители, понимая, что спасти скот уже не удастся, забивали его, разделывая туши и запасая мясо впрок. Поголовье лошадей и коров стремительно сокращалось. Овцы продержались дольше, но и они не могли долго прожить без еды, поэтому также пошли под нож. По всей стране воздух пропитался запахом коптящегося мяса и вонью выделываемых шкур. Кожа в этом году подешевеет... Да и запасов мяса местным жителям тоже хватит как минимум на год. Зато уже в следующем году в стране начнётся голод - ведь пущенные под нож стада не восстановить ни за год, ни за два.