Фриц Лейбер - Зеленое тысячелетие. Рассказы

Я кое-что знал о бибабо, хотя род моей деятельности так же далек от профессии кукольника, как небо от земли. Я — частный детектив. Тем не менее, мне было известно, что это не марионетка, которую водят за ниточки, а кукла, одевавшаяся на руку. Рука кукловода проскальзывает внутрь, под полое одеяние, и его пальцы оживляют головку и ручки. Во время представления в свете рампы видна только кукла.

Я натянул сутану на руку, сунул указательный палец в голову куклы, средний палец в ее правый рукав, а большой палец — в левый. Кажется, это делалось именно так. Теперь фигурка уже не была безвольно обмякшей — моя рука заполнила ее «тело».

Я подвигал пальцами, и человечек замахал руками — активно, хотя и достаточно неуклюже, потому что я не мастак управлять куклами. Я согнул указательный палец, и маленькая головка бодро кивнула.

— Доброе утро, Джек Кетч, — сказал я, заставляя человечка отвесить поклон — знак признательности за мое внимание.

— Не надо! — вскрикнула Делия и отвернулась.

Делия меня озадачила. Я всегда считал ее исключительно

уравновешенной женщиной и не раз имел возможность убедиться в этом за три года нашего знакомства.

Три года назад она вышла замуж за выдающегося кукольника Джока Лейтропа, с которым я также был знаком. Затем наши пути разошлись. Но я и не подозревал, что у них что-то неладно, пока она не явилась сегодня утром в мою нью-йоркскую контору и не высказала целую гору неясных намеков и подозрений — столь же странных, сколь и редких в моей частной детективной практике, хотя мне доводилось слышать немало причудливых историй.

Я пристально посмотрел на нее. Она стала, пожалуй, еще красивее и гораздо экзотичнее, чем можно было бы ожидать от женщины, вращавшейся в артистических кругах. Ее густые золотистые волосы ниспадали к плечам, завиваясь вовнутрь, серый костюм был модно скроен, а серые замшевые туфли — элегантны. У шеи была приколота грубой работы брошь из кованого золота. Длинная золотая шпилька крепила символическую маленькую шляпку и пучок вуали.

Но она все еще была той самой Делией, все тем же «нежным викингом», как мы иногда ее называли. Если не считать того, что губы ее кривились от беспокойства, а в больших серых глазах застыл страх.

— Так в чем все-таки дело? — спросил я, усаживаясь рядом с ней. — Джок отбился от рук?

— Не говори глупостей, Джордж! — резко ответила она. — Совсем не то. Я доверяю Джоку, и мне не нужен детектив для сбора улик. Я пришла к тебе, потому что боюсь за него. Все эти ужасные куклы. Они пытаются… О, как же мне это объяснить! Все было хорошо, пока он не получил приглашение из Лондона, о чем ты наверняка помнишь, и не начал интересоваться историей своей семьи — своей генеалогией. Теперь появились вещи, которые он не хочет со мной обсуждать, вещи, которые он не позволяет мне видеть. Он избегает меня. И, Джордж, я уверена, что в глубине души он тоже боится. Ужасно боится.

— Послушай, Делия, — сказал я. — Я не знаю, что ты имеешь в виду, рассказывая о куклах, но мне известно одно: ты вышла замуж за гения. А с гениями, Делия, жить иногда очень тяжело. Они могут быть невнимательными, даже не желая того. Ты только почитай их биографии! Полжизни они проводят в состоянии отрешенности, влюбляясь в свои идеи и теряя самообладание из-за каждой мелочи. Твой муж фанатично предан своим куклам, и это — в порядке вещей! Любой критик, знающий что-либо о мастерах кукол, скажет, что ему нет в мире равных, что он превосходит даже Франетти. Все восторгаются последним спектаклем Джока, называя его лучшим за всю его карьеру!

Делия стукнула себя по колену кулачком, обтянутым серой замшевой перчаткой.

— Я знаю, Джордж. Я все это знаю! Но это не имеет ничего общего с тем, что пытаюсь объяснить тебе я. Ты ведь не думаешь, что я из тех жен, которые скулят потому, что их мужья полностью погружены в работу? Я ведь год была его ассистентом, помогала ему шить костюмы, даже водила второстепенных кукол. А сейчас он даже не пускает меня в мастерскую. Он не пускает меня за кулисы. Он все делает сам. Но даже с этим я бы мирилась, если бы не боялась. Это все куклы, Джордж! Они — они пытаются причинить ему вред, как пытаются навредить и мне.

Я не знал, что ей ответить, и чувствовал себя совершенно неуютно. Неприятно, когда старый друг разговаривает, будто помешанный. Я поднял голову и посмотрел на злобное личико Джека Кетча — синеватое, как у утопленника. Джек Кетч — персонаж традиционного кукольного спектакля «Панч и Джуди» — назван по имени палача семнадцатого века, который выполнял свои обязанности при помощи веревки и раскаленных докрасна кандалов на лондонском Тайберне [13] Место публичной казни в Лондоне, существовавшее в течение 600 лет до 1783 г .

— Но Делия, — сказал я, — я не понимаю, к чему ты клонишь. Как может обычная кукла бибабо…

— Но это не обычная кукла, — возбужденно прервала меня Делия. — Потому я и принесла ее сюда. Посмотри на нее поближе, обрати внимание на детали. Разве это — обычная кукла?

И тогда я понял, что она имела в виду.

— Пожалуй, есть некоторые незначительные различия, — признал я.

— Какие? — настойчиво спросила она.

— Ну, у этой куклы нет рук. У бибабо обычно бывают руки, сделанные из папье-маше или жесткого муслина, которые крепятся к концам рукавов.

— Верно. Продолжай.

— Затем — голова, — нехотя продолжил я. — На ней не нарисованы глаза, вместо них небольшие дырочки. И головка гораздо тоньше, чем у большинства кукол, которые мне приходилось видеть. Она больше похожа на… маску.

Делия схватила мою руку, крепко сжав пальцами.

— Ты произнес именно то слово, Джордж! — воскликнула она. — На маску! Теперь ты понимаешь, что я имела в виду? Джок больше не водит своих кукол сам. У него появились какие-то ужасные маленькие создания вроде крыс, которые делают это за него — одевают на себя одежды кукол и их головы. Вот почему муж не позволяет ни мне, ни кому-либо еще входить за кулисы во время представления. И они пытаются причинить ему вред, убить его! Я знаю, я слышала, как они угрожали ему…

— Делия, — сказал я, нежно беря ее за руки, — подумай, что ты говоришь. Ты обеспокоена и перевозбуждена. Просто твой муж изобретает новый тип кукол. Из-за этой своей работы он и стал скрытным.

Она резко отодвинулась.

— Почему бы тебе не попытаться понять, Джордж? Я знаю, насколько безумно это звучит, но я не сумасшедшая. Ночью, когда Джок думал, что я сплю, они угрожали ему высокими, тоненькими голосками, похожими на свист. «Дай нам уйти, отпусти нас, или мы убьем тебя», — кричали они, а я настолько ослабела от страха, что не могла пошевельнуться. Они такие крохотные, что могут всюду пробраться.

— Ты их видела? — быстро спросил я.