Алексей Исаров - Искры Разума (СИ)

- Верно, - нахальный человек и не думал обижаться, - я уже изменил. То ли ещё будет...

- Ничего не будет, Роксамир, никакой твой план не сработает, - вставшая на лапы Неята подошла к Роксамиру и посмотрела презрительно сверху вниз. - Ты только слабый человек, твоя сила тебе не принадлежит. Скорее, наоборот.

В ответ виновник Эры Ночи и многих последующих злоключений, не спроста прозванный пернатым народом Роксамиром Темнейшим, патетически поднял взгляд вверх:

- Нет рабства свободнее рабства Божьего!..

- Тем не менее, это рабство, - Неята пробовала хотя бы попытаться вразумить фанатика. - Род не для того нас родил, чтобы превращать нас в неразумных машин, живущих по заповедям-программам.

- Как упал ты с неба, денница, сын зари!- Рёк Роксамир громко и с пафосом. - Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своём: "Взойду на небо, выше звезд Божьих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему". Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней.

- Понятно, от кого Иерон нахватался цитат, - бывшая Тёмная прервала его фырканьем.

Роксамир, решивший, что достаточно заговорил белоснежной зубы, без предупреждения атаковал, пустив в ход всю полученную от своего покровителя энергию. Но он не принял в расчёт выработанные любой демоницей рефлексы: в любой момент может совершить покушение даже самый преданный союзник. С врагами вообще расслабляться нельзя. Неята и не собиралась.

Поражаться внезапно выросшему раза в два длиннее самого тела костяному хвосту, острому, как клыки самой Смерти, пришлось уже в прыжке, уходя с траектории удара. Впрочем, ещё не прошла секунда, как сама демоница белой молнией на него прыгнула - но пронеслась мимо: Роксамир увернулся прямо в воздухе, не касаясь опоры.

- Однако, ты серьёзный противник, - наконец осознал Роксамир, приземляясь на ноги. - Что же, не стану с тобой церемониться.

И вскинул в направлении противницы обе руки, воссиявшие ослепительным золотым светом. Волна силы оттолкнула и вжала Неяту в стену, не давая пошевелиться или контролировать прану. Между тем, проповедник начал читать форму изгнания:

- Deus abeunt in aerie montes, diabolus prostrate et dierecte, omnis ultima celestia regnum servus est!

В багровой вспышке демоница растворилась, низверженная в настолько глубокую бездну, откуда ей не хватит даже всей демонической силы выбраться.

- Gehenna carcer satanas est, - и, даже если хватит, его печать ей не перебороть.

Завершив праведное дело, Роксамир поклонился возведённому под началом его Отца Храму и удалился на верхние слои.

Всё бытиё для Неяты сузилось в линию, протянувшуюся от спасительного света наверху до всепожирающей тьмы на дне. Пространство свернулось до одномерности, вещество приобрело ужасающую плотность, требуя испытывать невыносимые муки при передвижении тела - оголённого нерва в ртутно-тяжёлой кислоте. Время так и вовсе словно исчезло; по крайней мере, здесь оно значит ничто. Сознание медленно соскальзывало в темноту, но этого нельзя было допустить, иначе душа просто расщепится желудочными соками преисподней и станет ей долгожданной добычей. Только вверх, к свету, к спасению. Нужно преодолеть свою боль от движения, пробивать препятствия, которые невозможно обойти или отодвинуть, не позволять себе ни секунды отдыха - отсутствие шага вверх равнозначно падению вниз. Смерти, выражаясь единственным словом.

Этот слой - судьба мёртвых демонов, грехи которых утянули дух глубже их собственных владений в мире магмы и льда. А ещё - тех, которых изгнали светлые - вряд ли можно счесть суровым наказанием запереть пекельников на "родине".

Сколько времени Неята потратила, чтобы достигнуть спасительной вершины? На этот вопрос не смогу ответить внятно. Не прошло и мига, ибо времени нет, но в равной степени это событие может отстоять на тысячелетия или не произойти никогда. Полукровка всё же смогла добраться сюда, пускай и с огромным количеством ран, без сил и с помутнённым рассудком. Она уже собиралась сделать последний шаг и перейти в менее плотный и мучащий слой сверху, но вместо прохода... стукнулась о невидимую, но сверхплотную стену, от удара вспыхнувшую охранными символами Порядка. Воля и Сила наложившего превосходила способности Неяты, даже когда она была здоровой и бодрой. Нет, тех, кто скинут сюда насильно и запечатан, помилование не ждёт.

Впрочем, даже теперь был выбор. Продолжать в страданиях бороться за существование, либо бросить, выкинуть из сознания этот глупый и ненужный инстинкт самосохранения и легко соскользнуть вниз - туда, где ни боли, ни страха. Это был выход из ситуации, по крайней мере.

Но внезапно пленницу самого низкого слоя ада будто бы схватила за шиворот лапа и потащила куда-то вбок. В одномерном слое, где всё вытянуто в абсолютно плотную струну без понятия "ширина", даже "сбоку" равнозначно "в гиперпространстве". Оттуда помощь и прилетела. Вытянула её за границы струны -- на ней и не было сверхплотных препятствий. Пространства не было тоже, но это преграда не для всех. Уж точно не для Разора.

Неята не сразу осознала, что теперь она свободна. Но вот определить, где она находится теперь, так и не получились. Органам чувств просто не с чем было сравнить нахлынувшую информацию об окружающем мире. Разве что только новый покровитель находился неподалёку и глубоко философским тоном изрёк мысль:

- "Вот так же мучаются все, кто живёт в одном измерении, где есть только верх и низ. Или добро и зло. Небогатый выбор, мало удовлетворённых".

- "Странное место..." - Неята попыталась хоть за что-то зацепиться взглядом. - "Тут всё смешано в кучу. И постоянно перетекает одно в другое".

- "Зато в привычной вселенной всё разделено на формы. Здесь - другое состояние реальности. Свёрнутое. По сути, мы сейчас не находимся даже в бытии. Потому что нельзя утверждать, что тут что-то есть, а чего-то нет. Тут всё и сразу. Альдара тоже попала сюда после смерти... она не выдержала этого опыта", - Разор с сожалением прикрыл глаза. Но Неята, начинающая нервничать, его спокойствия не разделяла:

- "Я тоже скоро не выдержу! Возвращай меня домой!"

- "Как пожелаешь..." - был ответ на её требования.

Снова нулевой слой старого знакомого мира. Горный склон, неровный, выщербленный веками, тихо сиял халцедоновым маревом в закатных лучах. Дальше на запад чёрными против солнца силуэтами лежал город. Он тоже походил на маленькие горы, изрытые пещерами так же плотно, как муравейник - ходами трудолюбивой орды. Только сейчас, издали, отрешившись, глядя на строения, окружившие величаво-вытянутый Храм, как внемлющая толпа - вставшего на бочку проповедника, крылатая поняла: споры о создателях города бессмысленны. Это люди, не семураны, которым не нужны рукотворные обиталища. Для близких к природе земля и небо - и дом, и храм.