Р. Пашке - От Варшавы до Кале

На продольной оси, проходящей через чертеж, он чертит два стоящих друг за другом колеса в передней части автобуса и два таких же колеса — в кормовой части.

— …а вот это — главные колеса. Все четыре лежат в один след. У велосипеда и мотоцикла они тоже лежат в один след, и машины все же не переворачиваются, хотя у них скорость гораздо меньше. Но, конечно, нам пришлось преодолеть немало трудностей. Одно только управление стоило нам нескольких недель упорной работы. Теперь управление сосредоточено на двух передних колесах.

Еще труднее было справиться с боковым ветром. Наш автобус оказывает ему довольно большое сопротивление, После испытаний в аэродинамической трубе мы решили сконструировать особые горизонтальные рули, которым можно выравнивать крен.

Кроме того, для сохранения равновесия, даже в случае, когда на одной стороне автобуса соберется гораздо больше пассажиров, чем на другой, — если, например, они увидят в окна что-нибудь очень интересное, — под корпусом находится автоматический выравниватель. Он работает с помощью сжатого воздуха, перекачивающего под полом с борта на борт запас свинцовой пыли. Если же и этого недостаточно, чтобы сохранить нормальное положение, то при крене около пяти градусов, автоматически выдвигаются вспомогательные колеса.

Гигантский автобус стоит на автостраде. Скоро старт пробного пробега. Инженеры, техники, монтажники заняты подготовкой к старту. Мощный дизель, работая на полных оборотах, наполняет воздух низким, ровным гуденьем. По предложению двух молодых инженеров кормового мотора у автобуса нет, так как это увеличило бы опасность заноса. Мотор перенесен в середину кабины управления, и водители сидят справа и слева от него. Важнейшие приборы и штурвалы находятся по обеим сторонам, чтобы в случае надобности второй водитель мог включиться немедленно.

Позади кабины управления находится радиокабина. Радист может не только держать связь с остановочными пунктами, но и принимать телеграммы от пассажиров и с помощью громкоговорителя рассказывать им о достопримечательностях мест, по которым они проезжают.

В кормовой части находится багажник и буфет. Сегодня в голубом исполине нет ни одного пассажира.

У второго штурвала, рядом с заслуженным водителем Кесселем, сел главный конструктор Куперт. Позади них настраивает свои приборы радист. Остальные шесть инженеров устраиваются в верхнем и нижнем этажах, у каждого из них свое задание.

Вот флаг старта опустился. Машина тронулась, медленно и почти беззвучно. Через 50 метров водитель переключает скорость. Через 600 метров мотор идет уже на пятой скорости. Незаметно машина все ускоряет и ускоряет свой бег. Куперт взглядывает на спидометр: пройдено только 1 000 метров, а скорость уже 120 километров в час! Водитель снова поворачивает крошечный штурвал перевода скорости: шестая скорость — быстрый ход.

Через несколько секунд перед местами водителей вспыхивают маленькие зеленые лампочки: вспомогательные колеса убраны. Стрелка спидометра колеблется теперь около 140 километров в час. В салоне инженеры проверяют равновесие. Посреди салона они установили маятник, касающийся пола и могущий колебаться только вправо и влево. Потом они перекатывают тележки с балластом, весом тонн в пять, к правой стороне. Маятник слегка вздрагивает и снова колеблется вокруг нулевой точки. Этот опыт повторяют несколько раз.

Когда пройдено 5.5 километра, спидометр показывает скорость 230 километров в час.

Справа на откосе, к которому мчится автобус, на протяжении 1 200 метров стоят мощные вентиляторы. Куперт, помогая огромной машине сохранить свое нормальное положение, поднимает ее скорость до 244 километров в час.

Искусственный ураган преодолен. Эта часть испытательного пути осталась позади гиганта. Он выдержал самое тяжелое испытание.

Главный конструктор Куперт захлопывает большую серую папку со множеством чертежей. В пробном пробеге получено много важных сведений. Нужно сделать еще кое-какие конструктивные изменения, прежде чем гигант выйдет в серийное производство. Возникшие затруднения, несомненно, будут преодолены.

На этом мы заканчиваем наш рассказ, но конец его — начало большой истории нового вида транспорта.