Роман Суржиков - Лишь одна Звезда. Том 1

«Вам хочется знать, что вы – умнее всех. Вы готовы дорого платить за это чувство…» Это говорил Марк – Ворон Короны. Он знал, что Мира умна… потому умел читать ее, словно книгу. Эф принял за дурочку – и упустил ее. А Инжи, подобно Марку, не стал недооценивать – и именно он поймал Миру в воротах. Так ли хорошо выглядеть умной?

Она погладила свой правый бок… раздраженно взмахнула рукой, прикусила губу.

Да, я знаю, где находится печень, – еще бы не знать, когда боль месяц сводила с ума! Да, знаю и то, что удар в печень смертелен… Зачем было показывать это Прайсу? Мелкое, дешевое тщеславие! Произвести впечатление… на кого? Низкородного шейландовского пса? Хм. На себя саму? Покрасоваться – экая я умная да смелая, даром что девчонка! Отлично, Минерва! Гордись собой. Ты – самая умная. Ты умеешь похвалиться, даже когда молчишь. Несомненно, это послужит тебе утешением в очередной темнице!

Три месяца под землей? Тебя бы туда на три года, может, это избавило бы от гордыни. В тебе видят девчонку? Так будь девчонкой! Не делай умный вид, не задирай нос. И когда кто-нибудь, как Эф, ошибется в тебе, тогда, возможно, у тебя появится шанс.

Подойдя к зеркалу, Мира сунула за щеку леденец. Вид получился преглупый и слегка вульгарный. Хорошо. Открыла платяной шкаф, перебрала содержимое. Приглянулось розовое платьице с большим белым бантом на боку. Откуда оно и взялось тут? Такое могла бы надеть двенадцатилетняя дуреха… или Валери Грейсенд. Мира примерила – платье оказалось немного мало. Не настолько, чтобы не влезть, а ровно настолько, чтобы выглядеть по-идиотски. Отлично! Еще бы научиться хихикать… или хоть улыбаться. Растянула губы – глаза остались холодны, без тени веселья. Потренировалась. Улыбнулась раз, второй, третий… Выходило сухо, деревянно. Необходима практика.

Ладно: кто не знает меня, тот не заметит разницы. Виттор Шейланд меня не знает. Иона Ориджин меня не знает.

Мира выпила вина и подмигнула неулыбчивому своему отражению.

* * *

Его милость Виттор Кейлин Агна рода Вивиан въезжал в замок около полудня. С ним явилась целая процессия всадников, и двор, казавшийся просторным, вмиг сделался тесен. С Виттором была молодая жена Иона, а также брат Мартин. Мартин находился в собственном имении северней Уэймара, но услыхав, что Виттор возвращается домой, выехал в порт, где и встретил брата. Витторова свита состояла из секретаря и полутора дюжин рыцарей; Мартина сопровождал десяток конников диковатого вида; с Ионой были сорок северян – двадцать кайров и двадцать греев.

Кастелян замка… Мира, наконец, запомнила его имя: Гарольд – вот как его звали. Кастелян Гарольд, со своей стороны, не ударил в грязь лицом и организовал к приезду лорда парадное построение. Сотня пехотинцев в блестящих кольчугах и шлемах выстроилась пятью шеренгами; стрелки салютовали графа со стен.

Инжи Прайса не было во дворе, а вот Эф расположился на шаг впереди Миры. Лорденыш вырядился в черный бархат с золотом, на поясе имел искровую шпагу и искровый кинжал – тот самый. На Миру он глянул лишь раз – исключительно затем, чтобы она заметила презрительную ухмылку на его лице.

Граф с женою сошли с кареты и начали череду приветствий. Граф был улыбчивым, худым и белолицым, каким и помнила его Мира. Северная Принцесса, кажется, изменилась: больше жизни проглядывало сквозь туманную паволоку на лице. А Мартина Шейланда девушка видела впервые. То был невысокий круглолицый человек, не примечательный ни шириною плеч, ни выразительностью черт. Видно, собственная незаметность его расстраивала, так что Мартин оделся в кричаще красный камзол и пурпурные бриджи. Глаза Мартина – блеклые, навыкате – были хищно подвижны: на секунду вцеплялись в человека, проглатывали и тут же перескакивали к следующей жертве. Впрочем, Мире в ее розовом платьице, с ее голыми круглыми плечами, он посвятил секунд пять.

Граф со свитой приблизился к Мире. Эф шагнул навстречу сюзерену, полностью заслонив собой девушку.

– Рад приветствовать вас, милорд. Ваш приказ выполнен, девица доставлена в целости.

– Благодарю тебя, Френсис, – ответил граф и вежливо отстранил лорденыша, отвесил поклон Мире:

– Приветствую ваше высочество.

На языке вертелись два ответа: холодно вежливый и холодно язвительный. Мира подумала о леденце и заставила себя улыбнуться.

– Я так рада гостить у вас, милорд! И очень, очень благодарна вам за помощь.

– Надеюсь, мои люди были обходительны?

– Несказанно, милорд! Это было точно как в сказке! Сир Френсис буквально на руках вынес меня из подземелья, а Инжи Прайс всю дорогу развлекал чудесными рассказами!

– Очень рад это слышать, ваше высочество.

Граф вновь поклонился ей. Леди Иона также учтиво приветствовала Миру, а после добавила:

– Вы изменились со дня бала. Пускай же перемены будут к лучшему.

О, да. Я носила чужое имя и была пленницей, сама не зная того. Теперь зовусь Минервой и точно знаю, у кого я в плену. Можно считать это переменой к лучшему.

– Конечно, к лучшему, миледи! – Мира потеребила прическу. – Короткие волосы – это так удобно!

Вместо улыбки Иона повела бровью.

Подошел и пурпурно-красный Мартин Шейланд:

– Ваше высочество!..

Он не нашел, что еще сказать, но выпучил глаза и принялся рассматривать Миру. Внезапно она ощутила каждый дюйм своего тела. Плечи голые и нескладные, слишком широкие для девицы. Грудь вполне оформившаяся и в этом платье излишне хорошо заметная. Бедра округлые, склонные к полноте, а талия… эпитет «осиная» отнюдь не просится на язык. Кожа в зябких мурашках: как никак, октябрь…

– Хи-хи, – сказала Минерва. Мартин улыбнулся краем рта, обнажив резец.

Паузу очень кстати нарушил кастелян Гарольд: сообщил, что праздничная трапеза готова, столы накрыты, и пиршество начнется, как только милорды переоденутся с дороги.

– Мы завтракали на судне и не успели проголодаться, – ответил Виттор, покосившись на Иону. Она кивнула. – Меж тем есть дело, которое следует уладить поскорее. Отчего я не вижу наших дорогих гостей – графа и лордов Нортвуд?

– Они… э… – кастелян замялся, и встрял Эф:

– Косолапые обнаглели. Засели в норе, не пожелали выйти. Прикажите, и мы проучим их, милорд.

– Не стоит, Френсис. Их можно понять: они потеряли десять дней, ожидая меня. Потому не будем затягивать ожидание. Гарольд, прикажи-ка подать чай и сладости в малый холл, туда же пригласи Нортвудов. Мы побеседуем с ними до пиршества, в узком кругу.

Он обвел глазами свиту, определяя членов «узкого круга»:

– Дорогая… Марти… Френсис… и ваше высочество, конечно же.

В малом холле горел огонь, кругом стояли кресла. Обеденного стола здесь не было, имелись несколько низких чайных столиков. Обстановка выглядела весьма душевной… с ударением на слове «выглядела».