Владимир Колотенко - Верю, чтобы познать

- Надо Юрку искать, - сказал я.

- Пожалуй...

- Завтра же вылетаю.

Жора посмотрел на меня с недоумением.

- Ты что же сам будешь это делать?

- Я считаю, - сказал я, - что надежнее и быстрее, чем я, никто этого не сделает.

Жора подумал секунду и кивнул.

- Пожалуй...

Улыбнувшись, добавил:

- Там и Тинку найдешь...

- Да иди ты... Не каркай. А то как найду!.. Ты же знаешь: мысль материальна!

- Знаю, знаю: если соловью долго вдалбливать, что он петух, он - закукарекает.

Апрель, как сказано, был уже на исходе, приближалась Пасха. Тина становилась для нас притчей во языцех.

- Я - с тобой? - спросила Юля.

Я ничего не ответил, точно зная, что на поиски Юры отправлюсь один. Юлей я не мог рисковать.

Я в тысячный раз продумывал свой маршрут. С непреодолимой настойчивостью маньяка я бросился на поиски Юры. Как хорошая гончая взял я след, применяя всевозможные правила и приемы индукции и дедукции, прогнозирования и эмпатии... К тому времени у меня уже сложился план поиска Юры, и мне хотелось обсудить его с Жорой. Но в те дни, когда мы терпели поражение за поражением, приближаться к Жоре с разговорами о работе, о Юре было бесполезно. Хотя он вел себя так, словно ничего непредвиденного не произошло. Собственно говоря, ничего и не произошло, но каждый из нас понимал, что мы топчемся на месте, а время идет, драгоценное время, которого потом нам так будет недоставать. Вечность - это идея, маяк в плаванье по жизни, маяк, но и мираж. Мы, я в этом был твердо уверен, ее познаем и победим, но жизнь каждого из нас складывается из мгновений, которые не остановишь, как секундомер нажатием кнопки и не заставишь ждать сколько потребуется, как коня в узде. Тут наша воля бессильна. И что печальнее всего - чем больше ты об этом думаешь, тем хуже у тебя идут дела. Всякие недовольства собой убивают веру в успех, а пока ты недоволен собой, жизнь уходит.

В сотый раз задавал себе я один и тот же вопрос: где искать этого Юру? Я был недоволен тем, что не находил ответа, а тыкаться вслепую уже не мог себе позволить. Я понимал, что на поиски могут уйти годы, а трата впустую даже одного дня, даже часа! была для меня, для всех нас удручающим свидетельством непреодолимого препятствия на пути к великой и долгожданной цели. Иногда меня убивала гордыня: я - нобелевский лауреат! занимаюсь тем, что вынужден как последняя ищейка вынюхивать и искать следы какого-то средней руки микроскописта и электронщика, который сегодня, вполне может быть, прекрасно зарабатывает себе на жизнь торговлей рыбы, продажей подержанных авто, а то и подделкой икон. А что если он играет в каком-нибудь кабаке на своей драной скрипке?! Он всегда славился своим филигранным ремеслом. Ему не было равных в выдумках на всякое лубочное искусство. Он мог стать даже ювелиром. Или заняться изготовлением дамских шляпок. Но он никогда бы не стал пекарем самого высокого разряда. Или слесарем, токарем, машинистом. Масоном - да, но не каменщиком. Он не мог бы организовать новую партию. Религию - да. Вот какими рассуждениями были пересыпаны мои мысли, вот каким дерьмом была забита моя голова. От этого нельзя было отмахнуться. Но у меня не было и никаких надежд на успех, если бы мы попытались без Юры тупо долбить вилкой броню наших неудач. Никакой таран, теперь-то я это знал, никакие залпы никаких артиллерий не способны были проломить и разнести в щепки врата ада нашего бессилия и убогих потуг. Оставалось одно - искать. Значит, снова терять! Значит, жить опять в злости и, что невыносимее всего, - непременно стареть. Стареешь ведь с каждой новой минутой. Значит, умирать? Не давая вечности ничего взамен. Вот что страшно! Оставалось одно - искать. Как?! Мой рот раздирался в крике вопросом: ка-а-ак?! Искать иглу в стоге сена - дело не только не благодарное, но непристойное. В наше-то время, в наш век постижений глубочайших тайн и высочайших технологий! Да я запросто разыщу вам и Юру, и Юлю, и Стаса, и Ваську, и Шута, и Ушкова, и Тамару, и Нату, и Таню...

- И Тину? - спрашивает Лена.

- Да кого захотите!.. И Тину, и Тину...

Нашли ищейку!

Почему же все-таки я сам должен был искать этого Юру? Да потому, что кроме меня он никому в мире не нужен. Это правда. И кроме меня никто его не найдет. Вот и выходит, что кроме меня некому. Я сам ответил на свой вопрос и этим ответом похоронил в себе свою надутую гордыню. Благо у меня есть возможность бывать всюду, где я захочу. У нас, нобелевских лауреатов, существует такой неписанный и негласный закон - нам все дозволено.

Для разработки поисковой системы мы купили себе выдающихся разработчиков электронных систем поиска. Спасибо Сергею и Ларри, они здорово нам помогли.

- Сергею?

- С ним мы работали еще в Москве. Потом в Стэнфордском университете в Калифорнии. Брин Сережа и Ларри Пейдж - основатели поисковой системы «Google».

- Ах, это та единица со ста нулями? Математичекий «гугол». Сегодня они очень популярны.

В Москве с Мишей Брином, отцом Сергея, мы творили чудеса. Сейчас он профессор математики в университете штата Мэриленд.

- Я где-то читала, что они...

- Да, в прошлом году они названы газетой Financial Times «людьми года». А Сергей уже миллиардер!

Только с ними можно было начинать строительство Пирамиды. А на Юру мы вышли в два счета. В систему были всунуты, вбиты, просто вколочены все, все исходные данные для получения всего одного ответа на наш вопрос: где он? Теперь на поверхности планеты Земля каждый камень, каждая травинка и капля росы, и песчинка занимались этим поиском. Поисковые программы были наполнены ключевыми словами, такими как: Юра, мужчина, врач, богатство, киллер, нежность, сирень, пиво «Жигулевское», жизнь, смерть, смерть мгновенная, Кастанеда, знаменитость, генотип, щедрость, девственный, велосипед, книжник, импрессионизм и трансцендентальный, редкий, интеллект, генофонд и фенотип, эгоцентрик, свет, Евангелие, смелость, наркотик, тихоня, трон, национальная идея, юмор, Фукидид и Спиноза, пирамиды и Вавилон, помпезный, tight junction, такт, апельсиновый, диоксин, Папа Римский и Шварценеггер, шахматы, боль в спине, близорукость, сигареты «Кэмел», кожа, баян, ствол, баня, цзу-сань-ли, атолл, Геродот, анекдот, окуляр, кажется, Коэльо, валидол и элеутерококк, Зина, Жора, Алиса и даже динатриеваясольэтилендиаминтетраацетата. Что-то, конечно, еще, еще какие-то ключевые слова и фразы, скажем, «Волга» и Париж, и другие характеристики, которых сейчас я уже и не помню. Я позвонил Ане и спросил, чем ей запомнился Юра.

- Сноб, - сказала она одно только слово.

- Но он же...

- Ты ради этого позвонил?

- Понимаешь, мы без него...

- Сноб, самоед, садюга, - добавила Аня, - больше на букву «с» ничего в голову не приходит. Разве что вот еще...