Ким Робинсон - Голубой Марс

– Черт! – осуждающе бросила она Арту.

Он пожал плечами, пытаясь сделать вид, что не знал об этом.

Но выхода у нее не было. Она стала узником власти. Ей следовало изучить ситуацию, словно это была инженерная задача, как если бы требовалось приложить силу каким-то сложным способом. Допустим, она хотела строить фабрики парниковых газов. Но не имела возможности присоединиться к какому-либо конкретному кооперативу. Следовательно, нужно было сделать это иным путем. Переходим на более сложный уровень: может быть, она могла координировать кооперативы.

Это казалось хорошим предлогом, который позволил бы ей поддерживать строительство фабрик. Год без зимы затянулся и уже включал в себя серию яростных бурь, которые перешли с Большого Уступа на север, и большинство метеорологов признало, что эти так называемые кроссэкваториальные бури Хэдли были вызваны удалением орбитальных зеркал и последовавшим за ним снижением уровня инсоляции. Наступление настоящего ледникового периода теперь считалось вполне возможным, а накачка воздуха парниковыми газами казалась одним из лучших способов ему противостоять. Поэтому Надя попросила Шарлотту созвать конференцию, на которой собиралась дать рекомендации по предупреждению холодов. Шарлотта связалась с Да Винчи, Сабиси и другими городами и уже вскоре объявила, что конференция пройдет в Сабиси и будет называться, несомненно, по идее какого-нибудь саксоклона из Да Винчи, «Заседание по вопросу снижения последствий инсоляции – М-53».

На конференцию, однако, Надя так и не попала. Вместо этого она погрязла в делах в Шеффилде, по большей части занимаясь устройством новой экономической системы, которую считала достаточно важной, чтобы остаться в городе. Законодательное собрание рассматривало законы об эко-экономике, облекая плотью те положения, что были включены в конституцию. Они указывали кооперативам, существовавшим до революции, как помочь бывшим дочерним компаниям наднационалов, теперь обретшим независимость, как провести реорганизацию в такие же кооперативы. Этот процесс, получивший название «горизонтализация», имел очень широкую поддержку, особенно среди молодых местных уроженцев, поэтому протекал довольно гладко. Любая марсианская компания теперь должна была перейти в собственность своих работников. Ни один кооператив не мог объединять свыше тысячи человек, более крупные предприятия должны были стать объединениями кооперативов. В качестве своей внутренней структуры большинство фирм выбирало различные варианты богдановистской модели, которая, в свою очередь, основывалась на баскском кооперативном сообществе в Мондрагоне, Испания. В этих фирмах все работники были также совладельцами и приобретали свои доли в компании, внося сумму, примерно равную годовой зарплате, в фонд акций, и заработок, полученный от разного рода учебных программ в конце обучения. Этот вступительный взнос служил началом их участия в компании, и он рос с каждым годом, что они в ней состояли, пока не возвращался в виде пенсионного пособия или выплаты при увольнении. Советы, избираемые из трудового коллектива, нанимали управляющих, обычно со стороны, и те наделялись правом принимать ответственные решения, но их назначение ежегодно пересматривалось советами. Кредиты и капитал брались в центральных кооперативных банках, из стартового фонда мирового правительства, у вспомогательных организаций вроде «Праксиса» или у швейцарцев. Уровнем выше кооперативы одной отрасли промышленности или сферы обслуживания объединялись в более крупные проекты, а также направляли представителей в промышленные гильдии, которые учреждали профессиональные комиссии, арбитражные и медицинские центры, торговые палаты.

Экономическая комиссия также разрабатывала марсианскую валюту для внутреннего пользования и с возможностью обмена на земные валюты. Комиссия стремилась ввести такую валюту, которая будет стойкой к спекуляциям землян, но при отсутствии на Марсе фондовой биржи, вся сила инвестиций с Земли должна была обрушиться на саму валюту как на единственный предлагаемый вариант инвестиций. Это, в свою очередь, должно привести к падению стоимости марсианского цехина на земных валютных биржах, а в прежние времена, вероятно, раздуло бы его стоимость до небес, обеспечив Марсу отрицательный торговый баланс. Но пока распадающиеся наднационалы продолжали борьбу против кооперативизации Земли, финансовая система там находилась в несколько беспорядочном состоянии и не искрилась с былой силой. Так что цехин оказался достаточно сильным на Земле – но не чересчур сильным, – а на Марсе это были просто деньги. «Праксис» оказал в этом процессе большое содействие, став для новой экономики своего рода федеральным банком, – предоставил беспроцентные займы и производил непосредственный обмен земных валют.

В связи со всем этим исполнительный совет каждый день проводил долгие собрания, обсуждая законодательные акты и различные правительственные программы. Это отнимало столько времени, что Надя почти забыла о конференции в Сабиси и о том, что она собиралась выступить там в это же время. Тем не менее иногда вечерами ей удавалось проводить час-другой перед экраном с друзьями в Сабиси, и, судя по всему, там все шло довольно неплохо. Многие марсианские экологи, которые находились на связи с ней, сходились во мнении, что значительное увеличение выпуска парниковых газов уменьшит эффект от потери зеркал. Конечно, проще всего было выпускать CO 2, но, если не использовать его, можно создать и выпустить в необходимом количестве более сложный и сильный газ. И поначалу они не думали, что это станет проблемой в политическом смысле. Конституция предусматривала давление не более 350 миллибар на высоте до шести километров, но о том, какие газы можно применять для создания такого давления, ничего не говорилось. Было подсчитано, что если накачать «коктейль Расселла» галогенуглеродами и другими парниковыми газами до тех пор, пока они не составят сто частей из миллиона вместо двадцати семи, что составляли сейчас, то удержание тепла повысится на несколько градусов по Кельвину, предупредив наступление ледникового периода или, по меньшей мере, значительно сократив его длительность. Поэтому план предусматривал производство и выпуск тонн тетрафтороида углерода, гексафторэтана, гексафторида серы, метана, закиси азота и рассеянных элементов других веществ, помогавших уменьшить скорость, с которой ультрафиолетовое излучение разрушало эти галогенуглероды.

Также на конференции много внимания уделялось другой стратегии, суть которой заключалась в том, чтобы завершить процесс таяния Северного моря. Когда оно станет полностью жидким, альбедо льда должно привести к передаче большого количества энергии обратно в космос, по-настоящему завершив таким образом жизненный цикл воды. Если бы им удалось создать жидкий океан или, учитывая отдаленность севера, жидкий в летний период, то никакого ледникового периода не случится, а терраформирование будет, по сути, завершено: появятся полноценные течения, волны, испарения, облака, осадки, таяние, ручьи, реки, дельты – полный гидрологический цикл. Это было целью изначально, а теперь перед ними было сразу несколько способов ускорить таяние океана: сброс в океан тепла от атомной электростанции, рассеивание черных водорослей по льду, использование микроволновых и ультразвуковых генераторов для нагрева и даже проход крупных ледоколов через мелкий паковый лед, чтобы помочь его вскрытию.