Михаил Тырин - Синдикат 'Громовержец'

- Кайф, - сказал он. - Ну рассказывай, как там городок?

- Да чего рассказывать... Стоит городок, не падает.

- Паклю-то не видел больше?

- Паклю? - Кирилл вздохнул. - Паклю в дурку отвезли - от наркоты лечиться.

- В дурку? Давно пора, - одобрительно сказал Хрящ.

- Ага... Пельмень вот к нему ездит иногда, яблоки всякие возит.

- А Поршень?

- А чего Поршень... Ходит всю дорогу с разбитой рожей. Только зарастет - ему опять расшибают. А вообще, давно не видно его. Тут какие-то братки на "Фордах" приезжали, его спрашивали. Не знаю, в общем...

- Ясно... - Хрящ замолк, перебирая кассеты.

- Когда домой отпустят? - спросил Кирилл.

- Говорят, через недельку. Но это неточно.

- Я попрошу батю, чтоб он на машине отвез. А тебя вообще-то не спрашивали, где так угораздило? - Кирилл постучал пальцем по гипсу. - Что ты докторам сказал?

- Да с докторами-то я договорился. Тут из милиции приходили...

- Да ты что? Ну и...

- Да ничего. Сказал, что упал, - Хрящ пренебрежительно махнул рукой. Упал так упал - им только легче.

- А по правде как было? Я ж еще не знаю толком.

- Да так... Это ж я стрельнул в потолок, чтоб вы смогли вылететь через дырку. Потом по мне стрельнули. Помню только, железяки на мне звякнули. Потом как швырнуло на штабеля, как посыпалось сверху... Нога пополам. Так что, подвел итог Хрящ, - это я вас всех спас.

- Ну, с меня литр пива, - почтительно проговорил Кирилл.

Хрящ уставился в окно, где колыхалась черная березовая ветка.

- Кира, - проговорил он, - а ты, когда там был... Вот там, - он показал пальцем в потолок, - с Ираидой-то не виделся?

- Виделся, - кивнул Кирилл.

- И чего?

- Ну чего... Вспоминала тебя.

- Да-а? - Хрящ разволновался. - Ничего не передавала?

- Да, просила передать кое-что.

- Что, говори!

- Просила сказать, что таких дураков набитых она в жизни не видела. Что таких, как ты, надо в банки со спиртом закрывать и показывать за деньги.

Хрящ снова отвернулся к окну и обиженно засопел.

- Да ладно, не плачь, - Кирилл протянул ему небольшой плотный прямоугольник, похожий на календарик. - Вот тебе от нее посылка.

Хрящ вцепился в карточку и подался назад, чтобы Кирилл не подсмотрел.

- Отклеивать надо? - растерянно спросил он.

- Ну отклеивай.

С гипертрофированной осторожностью Хрящ снял с карточки липкую пленку. Его глаза удивленно округлились. Кирилл не выдержал и тоже посмотрел.

На карточке была Ираида - совсем настоящая, живая. Она улыбнулась и начала говорить. Голос был негромким, но очень чистым.

"Сережа, спасибо огромное за папу. Я никогда тебя не забуду. И еще - я про тебя узнала. У тебя все-все будет хорошо. Прощай..."

Она снова улыбнулась и приложила пальцы к губам. Изображение застыло. Теперь в руках Хряща была просто фотография, на которой фантастически красивая девчонка посылала ему воздушный поцелуй.

- Что она узнала? Что? - заволновался Хрящ, едва не подпрыгивая на кровати. Он даже пощелкал ногтем по карточке, помял ее, но Ираида не оживала. Кира! - взмолился Хрящ. - Про что она говорила? Что у меня будет хорошо?

- Она же сказала - все.

- Но тебе-то она объяснила?

- Ни слова не сказала. Только все вздыхала, что ты не прилетел.

Хрящ откинулся на подушку, кусая губы от досады.

- Ладно тебе... - нерешительно проговорил Кирилл. - Кончай, больным нельзя нервничать, - внезапно он понял, что Хрящ хочет остаться один. - Ну пойду я. Принести еще чего-нибудь?

- Да не знаю... Ты пива вроде обещал?

Кирилл выбрался из больницы и пошел по улице, закинув пакет за плечо. На первом же перекрестке он неожиданно наткнулся на Дрына, который копался в двигателе древнего облупленного "Чезета".

Остановившись, Кирилл некоторое время с усмешкой наблюдал за его стараниями. Потом сказал:

- Салют композиторам. Что, рояль не настраивается?

Дрын обернулся.

- А, привет. Видишь вот, провод вылетает... Обожди пять секунд, подвезу до города.

- Ну подвези, - Кирилл присел на корточки, закурил.

Дрын щелкал плоскогубцами, вполголоса матерясь.

- Как там музыка? - поинтересовался Кирилл. - Играет?

- Да ну на фиг... - пробормотал Дрын, не оборачиваясь. - Рваный нормально такты держит, девочка на "Ионике" тоже терпимо. А Вано на барабанах молотит, как бесноватый. Попробовал Удота посадить - так он, паскуда, сразу мне барабан бычком прожег.

- Тяжелый случай.

- Ага... Может, ты на барабанах посидишь?

- Не-а. Какие мне барабаны - повестка со дня на день придет.

- А-а, у нас Брюхо тоже вот... Вместе пойдете. Ну ничего, я их вышколю, музыкантов этих хреновых, - Дрын поднялся, кинул плоскогубцы под сиденье. - Ну, помчали.

Мотоцикл так звонко трещал, что прочие звуки тонули, как в болоте.

- Ты к Машке? - крикнул Дрын.

- Не, я домой. Машка в город отъехала по делам.

- Все поступает?

- Поступила давно.

- Ну теперь держись, Кира, - засмеялся Дрын.

- С чего это?

- Город! Девка-то красивая... Танцы-жманцы-ресторанцы.

- А ты ее ни с кем не путаешь?

За квартал до центральной улицы Дрын остановил мотоцикл.

- Дальше сам добежишь?

- Добегу, - заверил Кирилл, пряча усмешку. Все понятно: на улице полно людей, и Дрын опасается принародно катать гимназиста. Нет - значит нет, можно и пешком пройтись.

Пройтись не удалось, потому что через десяток шагов мотоцикл Дрына снова оказался рядом.

- Ладно, черт с ними, - сказал он, глядя в сторону. - Поехали.

- Я тоже так думаю, - согласился Кирилл. - Черт с ними, поехали.

- Держись, не падай! - крикнул Дрын, выкручивая газ.

- Не упаду, - заверил его Кирилл.