Александр Беляев - Избранные произведения

— О, здесь даже есть инструмент! — воскликнула Брик е .

Она уселась у пианино и заиграла фокстрот. Яхта мерно покачивалась на волнах. Лар е стоял возле пианино, внимательно смотрел на Брик е и обдумывал, с чего начать свое следствие.

— Спойте что-нибудь, — сказал он.

Брик е не заставила себя упрашивать. Она запела, кокетливо поглядывая на Лар е . Он ей нравился.

— Какой у вас… странный голос, — сказал Лар е , испытующе глядя в ее лицо. — В вашем горле как будто заключены два голоса: голоса двух женщин…

Брик е смутилась, но, быстро овладев собой, принужденно рассмеялась…

— О да!.. Это у меня с детства. Один профессор пения нашел у меня контральто, а другой — меццо-сопрано. Каждый ставил голос по-своему, и вышло… притом я недавно простудилась…

«Не слишком ли много объяснений для одного факта? — подумал Лар е . — И почему она так смутилась? Мои предположения оправдываются. Тут что-то есть».

— Когда вы поете на низких нотах, — с грустью заговорил он, — я будто слышу голос одной моей хорошей знакомой… Она была известная певица. Бедняжка погибла при железнодорожном крушении. Ко всеобщему удивлению, ее тело не было найдено… Ее фигура чрезвычайно напоминает вашу, как две капли воды… Можно подумать, что это ее тело.

Брик е посмотрела на Лар е уже с нескрываемым страхом. Она поняла, что этот разговор ведется Лар е неспроста.

— Бывают люди, очень похожие друг на друга… — сказала она дрогнувшим голосом.

— Да, но такого сходства я не встречал. И потом… ваши жесты… вот этот жест кистью руки… И еще… Вы сейчас взялись руками за голову, как бы поправляя пышные пряди волос. Такие волосы были у Анжелики Гай. И так она поправляла капризный локон у виска… Но у вас нет длинных локонов. У вас короткие, остриженные по последней моде волосы.

— У меня раньше были тоже длинные волосы, — сказала Брик е , поднимаясь. Ее лицо побледнело, кончики пальцев заметно дрожали. — Здесь душно… Пойдемте наверх…

— Погодите, — остановил ее Лар е , также волнуясь. — Мне необходимо поговорить с вами.

Он насильно усадил ее в кресло у иллюминатора.

— Мне дурно… Я не привыкла к качке! — воскликнула Брик е , порываясь уйти. Но Лар е как бы нечаянно коснулся руками ее шеи, отвернув при этом край колье. Он увидел розовевшие рубцы.

Брик е пошатнулась. Лар е едва успел подхватить ее: она была в обмороке.

Художник, не зная, что делать, брызнул ей в лицо прямо из стоявшего графина. Она скоро пришла в себя. Непередаваемый ужас засветился в ее глазах. Несколько долгих мгновений они молча смотрели друг на друга. Брик е казалось, что наступил час возмездия. Страшный час расплаты за то, что она присвоила чужое тело. Губы Брик е дрогнули, и она чуть слышно прошептала:

— Не губите меня!.. Пожалейте…

— Успокойтесь, я не собираюсь губить вас… но я должен узнать эту тайну. — Лар е поднял висевшую как плеть руку Брик е и сильно сдавил ее. — Признайтесь, это не ваше тело? Откуда оно у вас? Скажите мне всю правду!

— Жан! — попыталась крикнуть Брик е , но Лар е зажал ей рот ладонью, прошипев в самое ухо:

— Если вы еще раз крикнете, вы не выйдете из этой каюты.

Потом, оставив Брик е , он быстро запер дверь каюты на ключ и плотно прикрыл раму иллюминатора.

Брик е заплакала, как ребенок. Но Лар е был неумолим.

— Слезы вам не помогут! Говорите скорее, пока я не потерял терпения.

— Я не виновата ни в чем, — заговорила Брик е , всхлипывая. — Меня убили… Но потом я ожила… Одна моя голова… на стеклянной подставке… Это было так ужасно!.. И голова Том а стояла там же… Я не знаю, как это случилось… Профессор Керн — это он оживил меня… Я просила его, чтобы он вернул мне тело. Он обещал… И привез откуда-то вот это тело… — Она почти с ужасом посмотрела на свои плечи и руки. — Но когда я увидела мертвое тело, то отказалась… Мне было так страшно… Я не хотела, умоляла не приставлять моей головы к трупу… Это может подтвердить Лор а н: она ухаживала за нами, но Керн не послушал. Он усыпил меня, и я проснулась вот такой. Я не хотела оставаться у Керна и убежала в Париж, а потом сюда… Я знала, что Керн будет преследовать меня… Умоляю вас, не убивайте меня и не говорите никому… Теперь я не хочу остаться без тела, оно стало моим… Я никогда не чувствовала такой легкости движений. Только болит нога… Но это пройдет… Я не хочу возвращаться к Керну!

Слушая эту бессвязную речь, Лар е думал: «Брик е , кажется, действительно не виновата. Но этот Керн… Как мог он достать тело Гай и использовать его для такого ужасного эксперимента? Керн! Я слышал об этом имени от Артура. Керн, кажется, был ассистентом его отца. Эта тайна должна быть раскрыта».

— Перестаньте плакать и внимательно выслушайте меня, — строго сказал Лар е . — Я помогу вам, но при одном условии, если и вы никому не скажете о том, что произошло с вами вплоть до настоящего момента. Никому, кроме одного человека, который сейчас придет сюда. Это Артур Доуэль — вы уже знаете его. Вы должны повиноваться мне во всем. Если только вы ослушаетесь, вас постигнет страшная кара. Вы совершили преступление, которое карается смертной казнью. И вам нигде не удастся спрятать вашу голову и присвоенное вами чужое тело. Вас найдут и гильотинируют. Слушайте же меня. Во-первых, успокойтесь. Во-вторых, садитесь за пианино и пойте. Пойте как можно громче, чтобы было слышно там, наверху. Вам очень весело, и вы не собираетесь подниматься на палубу.

Брик е подошла к пианино, уселась и запела, аккомпанируя себе едва повинующимися пальцами.

— Громче, веселее, — командовал Лар е , открывая иллюминатор и дверь.

Это было очень странное пение — крик отчаяния и ужаса, переложенный на мажорный лад.

— Громче, барабаньте по клавишам! Так! Играйте и ждите. Вы поедете в Париж вместе с нами. Не вздумайте бежать. В Париже вы будете вне опасности, мы сумеем скрыть вас.

С веселым лицом Лар е поднялся на палубу. Яхта, наклонившись на правый борт, быстро скользила по легкой волне. Влажный морской ветер освежил Лар е . Он подошел к Артуру Доуэлю и, незаметно отведя его в сторону, сказал:

— Пойдите вниз в каюту и заставьте мадемуазель Брик е повторить вам все, что она сказала мне. А я займу гостей.