Сергей Гончаров - Выбор Евы (СИ)

Гтирер видел, что некоторые мужчины дезертировали со стен. Медленно, будто вовсе ненароком, они отправлялись якобы за патронами. И уже не возвращались. Конечно, целая ватага коричневых шкур производила сильное впечатление, одним метким выстрелом убивала всякую надежду. Гтирер с трудом сдержался, чтоб не приказать братьям пройтись по домам с ружьём наперевес.

Глава семьи прицелился в одного из зверей, нажал спусковой крючок. Крупная дробь выбила нападавшему глаз и искромсала половину челюсти. Зверь конвульсивно дёрнулся, попытался сделать ещё шаг, а после рухнул замертво. Он увидел, как один из литейщиков, с затравленным взглядом, принялся спускаться по лестнице.

— Вот падаль! — Гтирер прицелился и раскроил человеку череп. Труп кулём рухнул вниз.

— Враги там! — опешил Траан. — Или ты целиться разучился?!

— Страх тоже наш враг! Этот трус мог наплодить ещё уйму таких же трусов. Пусть лучше делу тогда послужит. Сбегай, возьми у него патроны.

Траан глупо уставился на старшего брата. Лишь когда Гтирер повторил приказ, отправился исполнять. Количество зверей со стороны братьев сильно уменьшилось. Многие из них инстинктивно предпочли попробовать прорваться через уже имевшуюся брешь в стене, чем рисковать жизнью и делать новую. Многие остались лежать на окровавленном снегу. Некоторые шевелились, но опасности уже не представляли.

— По-моему стоит выдвигаться! — сказал Зайрик.

— И, по-моему, — ответил старший разведчик. Переломил ружьё, вытащил отстрелянные гильзы, вставил патроны. — Пошли!

Бримо скинул лестницу и спустился. Остальные братья в это время прикрывали.

— Учтите, — предостерёг Гтирер когда все оказались за частоколом. — Эта падаль отлично путает следы. Это раз. А два — это то, что он опаснее Серого.

— Не к добру поминаешь, — нахмурился Зайрик.

Братьям, о своей встречи с этим зверем, он так и не рассказал. Выдумал историю, будто его весь день гоняли по городу и безуспешно пытались убить четыре зверя. Эта история, хоть и выдуманная, выглядела намного правдивее того, что Серый играл с человеком, как ребёнок с черепом.

Гтирер посмотрел на брата. Хотел нагрубить, да передумал.

— Далеко друг от друга не расходимся, — вместо этого дал старший разведчик последние указания. — Не забываем, что звери кругом.

— Да мы, как-то, и не собирались, — вставил Бримо.

— Об опасности предупреждаем сразу, даже если это предполагаемая…

— Да чего ты нам как детям рассказываешь?! — перебил Траан. — Мы вроде не первый раз за стены вышли!

— Ты такой же тупой как Ди? — поинтересовался Гтирер.

— Не понял?! — щёки младшего из собравшихся братьев надулись, глаза сузились. — Ты на что намекаешь?

— На то, — закричал старший разведчик. — Что ты Вожака идёшь убивать. Понимает это твоя тупая башка? — отвесил брату подзатыльник. — Или ты настолько же глупый как Ди? Может, тоже желаешь в одиночку отправиться за его шкурой? Чего молчишь?

— Понимаю… — пробормотал Траан. — Руки не распускай, а то и пообламывать могу.

— Что ты там можешь, мы ещё с тобой обсудим, — зло зыркнул на брата Гтирер. — А сейчас вам важно уяснить, что любая… Понимаете? Любая, даже самая крохотная ошибка будет стоить вам жизни!

— Да понимаем мы, — сказал Бримо. — Мы Вожака-то убивать идём? А то он уже скоро наверно отход выть будет, а мы тут стоим… Языками чешем.

— Ты прав, — успокоился глава семьи. — Как я подметил, в последние нападения он скрывается меж тех домов, — указал Гтирер на парочку небоскрёбов. — Как видим чёрную шкуру этой падали…

— Стреляем, — закончили Зайрик.

— Наставник ещё выискался, — обречённо вздохнул Траан.

Нехорошее предчувствие закралось в душу. Вожак разгрёб лапой снег, наступил в образовавшуюся кучку. Гремели выстрелы, слышались крики, рык. Совсем близко происходила братоубийственная война, но братья-участники об этом и не догадывались.

«Хотя… — задумался зверь с чёрной шкурой. — Можно ли их назвать братьями?»

Над таким несущественным вопросом он ломать голову не собирался. Душу бередила странная тревога, будто должно произойти страшное.

Во время нападений Вожак всегда считал вслух до пяти тысяч, потом выл отход. Сейчас он ещё и до тысячи не дошёл, а необоснованное волнение всё усиливалось и усиливалось.

Сам он никогда не нападал. Боялся, что, увлёкшись, мог причинить непоправимый вред поселению. Хватало и сына, которого он обычно отпускал лишь под конец и то, тот успевал натворить огромное количество бед. На этот раз удержать кого-то из сородичей от нападения не получилось. Голод полностью завладел их разумом. Но он же гнал и их самих на смерть. Сегодня Вожак решил считать до трёх тысяч, ведь напали практически все звери. В пещерах остались лишь совсем малыши, да несколько женщин с ними.

«Много сегодня будет крови, — отстранённо подумал зверь. — Наверно больше чем когда-либо».

От таких мыслей тревога лишь усилилась.

Вожак оказался в точности там, где и предполагал Гтирер. Он нервно ходил между небоскрёбов, невидимый из поселения. Когда заметил людей — обомлел и несколько мгновений удивлённо хлопал глазами.

— Вот он! — восторженно завопил Траан, будто остальные были слепые.

Люди, как по команде, вскинули ружья.

— Целимся в туловище! — скомандовал Гтирер. — Огонь!

Выстрелы слились в одни громкий «Ба-бах». У разведчиков даже уши заложило. Каждый выстрелил из обоих стволов. Вожак попросту не мог выжить. Однако зверь лёгким и почти неуловимым движением переместился влево. Глава семьи заметил, что на шее Вожака, на цепочке, в лучах солнца что-то блеснуло. Присмотревшись, смог различить среди густой чёрной шерсти небольшой круглый медальон.

— Да на нём ни кровинки! — на выдохе произнёс Зайрик. — Он что, стальной?

— Хуже, — мрачно ответил Гтирер. — Перезаряжаем, чего стоим, зеваем?

Братья синхронно переломили стволы, вытащили отстрелянные гильзы и вставили новые патроны. Вожак хмуро пронаблюдал за действиями людей, а после неторопливой походкой вошёл в ближайший небоскрёб.

— И что будем делать? — поинтересовался Бримо. Чуть не добавил: «Я туда не пойду».

— Начали дело, надо до конца довести, — хмуро сказал старший разведчик. Настроение испортилось. Где-то в глубине души он надеялся, что будет легче лёгкого. Что они придут, увидят Вожака и выстрелят. Зверь закачается, посмотрит на убийц жалостливым взглядом, а после рухнет в снег. Гтирер допускал, что, может быть, им придётся перезарядить и выстрелить повторно. Оставался шанс, что Вожак от первых выстрелов будет лишь серьёзно ранен, но не убит. Но глава семьи даже не предполагал, что у зверя после выстрелов не окажется и царапины.