Маргарита Полякова - Герцог всея Курляндии [litres]

– А я поговорю со своим братом, – вдохновилась матушка. – Фридрих должен одобрить этот брак.

Мда. При всем том, что данный союз не нравился мне слишком близкой родственной связью, политически это могло бы быть выгодно. Дядюшка у меня был тот еще фрукт. Не постеснялся со шведами союз заключить, но добился суверенитета Пруссии. Он и Якобу предлагал наплевать на нейтралитет и воспользоваться ситуацией. К сожалению, мой отец талантливый управленец, но абсолютно никакой вояка. И, несмотря на весь свой меркантилизм, старается поступать «правильно». Хотя с чего он взял, что окружающие собираются соблюдать правила игры?

Может быть, дело было в некоторых комплексах? По сути дела, Якоб только считался правителем Курляндии, а по факту был вассалом Польши. Он – всего лишь третье поколение герцогов. И, возможно, отцу чисто морально было трудно предать сеньора, которому его дед приносил присягу. И из рук которого получил титул. В принципе, в свете семейной истории и нелюбовь герцога к России понятна. Именно из-за неудачной для Ливонского ордена одноименной войны орден и прекратил свое существование.

Был ли другой выход? Вот уж не знаю. Окажись я на месте своего прадеда… Не уверен, что Иван Васильевич показался бы мне хорошим сюзереном. Даже с учетом моего попаданчества, реальность и фэнтезийные книжки – это две очень разные вещи. Сомнительно, чтобы Грозный неожиданно поглупел и взял меня главным советником по наиважнейшим вопросам. Да и что я могу посоветовать царю всея Руси? Командирскую башенку привернуть к Т-34? Так оно ему вряд ли понадобится. Высоцкого перепеть? Так не поймут в XVI веке.

Думается мне, что Готхард выбрал оптимальный вариант. После череды поражений он не мог не понимать, что не выстоит против России. Поэтому и искал союзников по принципу «общий враг сближает». Да даже если мой прадед решил бы договориться с врагом, не факт, что сам Грозный пошел бы навстречу ордену и оставил бы ему часть владений, пусть даже в вассальной зависимости. С чего бы вдруг? Иван Васильевич прижал супостатов. Но, как всегда, к войне с Россией подключилась часть Европы, и Готхарду удалось сохранить хотя бы иллюзию власти.

Я, по сути дела, должен был продолжить дело своих предков – стать вассалом Речи Посполитой. Но что-то меня эта идея не грела. Зная, что в дальнейшем у Польши нет особых перспектив, и ее периодически будут делить, следовало вовремя избавиться от этой зависимости. И я даже примерно представлял когда. Помимо России, у Речи Посполитой был и еще один сильный, опасный враг – Османская империя. Жестокое и воинственное государство, сражения с которым были частыми и кровавыми.

Однако я умею ждать. Тем более что в моем возрасте это единственное, что остается делать. К счастью, я в свое время достаточно хорошо учил историю, чтобы помнить, что через каких-то двадцать лет Ян III Собеский нанесет Османской империи чувствительный удар, тем самым поспособствовав усилению Австрии и будущему разделу Речи Посполитой. Впрочем, Николай I Романов тоже недалеко от него ушел. Спасенная им Австрия предала в самый нужный момент, а Крымская война и без того складывалась для России неудачно. Что ж. Не одна только Британия не имеет постоянных друзей. Некоторые страны слишком прагматичны, чтобы не воспользоваться сложившейся ситуацией.

Правильно делают, кстати. Я собираюсь брать с них пример. Мне нужно из кожи вылезти, но организовать шведам такие неприятности, чтобы в сторону Курляндии они даже не смотрели. В ближайшее время вряд ли стоит ждать нападений. Пока что там юный король. И траты на прошлую войну были значительными. Сейчас бы воспользоваться ситуацией! Стравить шведов с кем-нибудь в долгой и выматывающей войне. Но русским сейчас не до этого. И Дания еще не отдышалась после прошлого конфликта.

Бесит! Вот искренне – бесит и мой нынешний возраст, и подчиненное положение. Я не просто не могу принимать самостоятельные глобальные решения, даже к моим советам никто не прислушается! Я – всего лишь несовершеннолетний сын герцога. Не самая большая шишка в этом болоте. И перспективы у меня весьма туманные. Но я не хочу выступать на политической сцене в роли пятого дерева в третьем ряду. Я должен приложить все усилия, чтобы сдвинуть колесо истории и дать Курляндии шанс выжить.

Не факт, что получится, не факт. Но если ничего не делать, то ситуация будет развиваться в русле знакомой мне истории. На карте появится Курляндская губерния Российской империи. Но для чего тогда меня сюда запихнули? Версию «просто так» я даже рассматривать не хочу. И, конечно, проще было бы, если бы какие-нибудь высшие силы объяснили, что происходит и как мне поступить. Однако ни ангелов, ни демонов мне не являлось. И никто не диктовал мне, что я должен сделать. А потому – решение за мной. И остается только надеяться, что оно будет правильным.

…Как только завершились рождественские праздники, я вновь вернулся в академию. Честно говоря, после домашней расслабухи возвращаться под жесткий контроль учителей было сложно. Пришлось несколько раз напомнить себе, что мое здешнее будущее – это отнюдь не работа в банке. Управлять страной куда сложнее. И местная банковская деятельность, которую я пока только обдумываю – это лишь маленькая часть общей мозаики. А главное… Главное, пожалуй, и не выделить.

Поскольку к собственному будущему я относился серьезно, то и учился на совесть. И это несмотря на то, что предметов у меня было гораздо больше, чем у рядового студента. Якоб упорно готовил меня к принятию власти, и я был ему за это благодарен. Несмотря на свои многочисленные дела, отец находил время, чтобы «отделывать щенка под капитана», и я старался следовать его советам. Для меня герцог был реальным примером для подражания.

Якоб, по-своему, меня любил. Иначе не пошел бы у меня на поводу и не позволил бы учиться в академии, которая еще не сделала себе имя. Я вгрызался в учебу, как голодный в корку хлеба. Отец говорил, что пойдет по стопам своего дядюшки, и уже года через два отдаст под мое управление Гольдинген и Фрауенбург. А еще через два – всю Курляндию, оставив за собой контроль за Семигалией. Ну и сомневаюсь я, что отец сразу же отдаст мне всю полноту власти. Наверняка контролировать будет.

Лично меня перспектива стать правителем не прельщала. И я всегда удивлялся, когда в фэнтезийных книжках попаданец оказывался на троне. Это же такая ответственность! Кто бы мог подумать, что однажды мне все-таки придется везти этот воз. Выбора просто не было. Как не было его и у любого другого уроженца XVII века, связанного сословными предрассудками. Дети продолжали дело своих отцов. И лишь немногие рисковали сорваться с места, чтобы поискать удачу в далеких заморских колониях.