Шон Дэнкер - Адмирал

– Тем, что приходится ходить в двух скафандрах?

– Тем, что мы не встретили ни души! – рявкнула она. – Прикиньте, а что если они бросили этот корабль, когда он провалился?

– Я не видел других, – ответил я.

– Может быть, из-за тумана, – предположил Нилс. – А может быть, они все провалились.

– Каких еще: других? – спросила Дейлани.

– Ганрайские колониальные экспедиции обычно состоят из четырех кораблей. Летят вместе, а при посадке разделяются. Производственный корабль, горнодобывающий корабль, научный корабль и штабной корабль. – Я приостановился на перекрестке, решая, куда идти. В разные стороны разбегались безлюдные коридоры, заваленные мусором. Это никуда не годилось. И говорило о нехорошем.

– Это еще что такое? – тихо, почти нерешительно спросила Дейлани. Она старалась держаться, но никак не могла забыть, что всего несколько минут назад чуть не погибла от удушья. Я чувствовал то же самое. Отрешенность. Пустота корабля не могла означать для нас ничего хорошего, но я почти не испытывал тревоги. Я лишь радовался тому, что дышу.

Ситуацию же я рассматривал будто со стороны.

– Сам не знаю. Это ожоги от выстрелов. А вот это что за следы? – Я провел пальцами в перчатке по непонятным лишаям на переборке, которые были хорошо видны в мягком сиянии потолочных панелей.

– Что-то разъело пластик, – пояснил Нилс. – Из чего, вообще, построен этот корабль? Что, ганрайцы действительно нищие? Прямо жаль их становится. В таком случае, пусть лучше хватаются обеими руками за перемирие.

Юные практиканты ожидали в лучшем случае прохладного приема со стороны ганрайских колонистов.

Но не встретить ни единого человека – такое было просто невообразимо. Повреждения на корабле и попадавшиеся время от времени пятна крови ничуть не повышали настроения.

– Такое впечатление, что здесь произошли какие-то междоусобные беспорядки, – сказал Нилс, откидывая ногой в сторону какую-то изорванную окровавленную тряпку. Да, следов беспорядков и насилия было много, а вот трупов не попадалось. В коридорах валялись перевернутые гравитележки, тут и там попадались открытые люки, углепластиковые окошки, прикрывавшие кнопки аварийной сигнализации, были разбиты. Мы видели перед собою последствия какого-то серьезного инцидента, но я, хоть убей, даже предположить не мог, в чем же он заключался.

– Это не люди, а звери какие-то, – сказал Нилс.

– Жизнь колонистов нелегка, – растерянно бросил я. Его теория имела право на существование, но я сильно сомневался в ее правоте.

Нилс заглянул в одну из открытых дверей и снова повернулся ко мне.

– Вы считаете, что люди на корабле взбунтовались, и командование, пытаясь призвать их к порядку, открыло люки?

– Чтобы призвать бунтовщиков к порядку, требовалось всего лишь в нужный момент закрутить гайки, – ответил я.

Нилс сглотнул.

– Может быть, и так. А это что такое?

– Похоже на пепел, – сказал я, присев на корточки. Суставы отчаянно ныли – следствие ломки. Скорчив рожу, я провел пальцем перчатки по порошку на полу. – Или что-то еще в этом роде.

– Что они тут жгли?

– Ну, что тут могли жечь? Где пена из огнетушителей? Ерунду вы городите. – Я выпрямился и встряхнул головой. Потом повернулся и окинул взглядом коридор. Там был беспорядок – вроде того, какой может возникнуть, когда отключается тяготение. Но мы находились на планете. Ее тяготение нельзя было отключить.

– Где охрана? – неожиданно спросил Нилс. – Я хочу, чтобы меня арестовали.

Я положил руку ему на плечо.

– Успокойтесь.

– Мне тоже очень хочется увидеть хоть кого-нибудь, – сказала Дейлани. – Я все время думаю о злосчастной участи Треммы.

Я думал о том же самом.

– А вот и оружие валяется, – раздался голос Салмагард, и я повернулся, чтобы взглянуть на находку. Пистолет, изготовленный в Содружестве, лежал между двумя тяжелыми ударопрочными пластиковыми ящиками, вероятно, из-под каких-то исследовательских приборов. Маленький, карманный и явно не из тех, какими были бы вооружены корабельные охранники. Такие носят с собою гражданские – для самозащиты.

– Пусть лежит. По крайней мере, будет меньше оснований заподозрить нас во враждебных намерениях.

– Так некому нас подозревать, – совсем убитым голосом сказала Дейлани.

– Лейтенант, корабль большой. Сами же видели, что трупов нигде нет. Значит, если бой и случился, после него кто-то навел порядок.

– Не похоже, чтобы тут наводили порядок, – возразила она. – Вы же видели, что творится в помещениях, мимо которых мы проходили. Или здесь была война, или кто-то взял корабль и встряхнул как следует. В общем, несчастье.

– Если и несчастье, то со своими властями, а мы тут гости. Нам в этот лифт?

– Нет, в машинное отделение лучше попасть по этой лестнице.

– Вы уверены, что запросили нужный путь?

– Откуда я знаю? – недовольно отозвался Нилс.

Когда мы добрались туда, то растерялись еще больше. Мы пребывали в полной уверенности в том, что корабль разгерметизировали, чтобы провести какой-то ремонт – например, отрегулировать систему контроля температуры, – и я очень рассчитывал обнаружить здесь механиков в вакуум-скафандрах, занимающихся своим делом.

Но мы не увидели ничего, кроме пустых помещений и пультов, за которыми не было ни души. Люки в реакторный зал были распахнуты настежь. Кое-что и здесь валялось на полу, но в целом обстановка казалась нормальной. Не было здесь ни крови, ни каких-либо следов стрельбы. Все вроде бы находилось на местах. Даже кресла перед пультами были аккуратно повернуты и казались совершенно чистыми.

– Неужели мы так ничего и не найдем? – надрывно произнес Нилс.

– Мы уже нашли все, что нужно, энсин. Пульты подключены к системе и работают. Включите герметизацию и дайте в корабль воздух, пока он не закончился у вас.

– А это можно?

– Не вижу никого, кто запретил бы нам это, – ответил я, пожав плечами. – Если кто-нибудь будет вас останавливать, свяжитесь со мною. Я с ним поговорю.

– И думать не хочу о всяких там политических последствиях. Я просто исполняю приказы.

– Делайте, что он говорит, – сказала ему Дейлани.

– Исполняю приказы, – твердо повторил Нилс. – Вот именно. Потому что на всем протяжении человеческой истории этим чаще всего и оправдывались.

Я пропустил его бурчание мимо ушей: если ему это нужно, чтобы собраться с духом, значит, пусть бурчит.

Повернувшись к Салмагард, я заметил, что она смотрит на табло расхода воздуха. Мы подошли к опасной черте. Оставалось надеяться, что Нилс разберется с ганрайской системой раньше, чем посинеет от удушья.

– Рядовой, как ваше состояние?

– Стараюсь беречь кислород, сэр.

– Присмотрите за энсином, пока он будет работать. Лейтенант, за мной.