Сергей Павлов - Лунная радуга (сборник)

– Недавно оттуда вернулся один мой приятель. Австралия произвела на него сильное впечатление. Он просто в восторге…

Сильвия задумчиво разглядывала розовый куст.

– Мне одно непонятно, – сказала она. – Если Дэвиду и тебе зачем-то нужно отправить меня куда-нибудь подальше, то почему не пришла вам в голову мысль об Антарктиде?

– При чем здесь Дэвид? – удивился Фрэнк. – То есть… я хочу сказать…

– Не надо, бэби, я понимаю, что ты хочешь сказать. А Дэвид при том, что буквально несколько минут назад, отправляясь в бассейн, предложил мне увлекательный круиз вокруг Европы. Континент другой, но идея, видимо, та же… Бэби, все это мне очень не нравится. Я чувствую, от меня что-то скрывают.

– Мом!.. – озабоченно произнес Фрэнк. – Тогда тебе просто необходимо принять предложение Дэвида. Вероятно, Дэвид знает, о чем говорит.

– Вероятно, знаешь и ты. Одна я ничего не знаю…

– Мне известно слишком мало, чтобы мы с тобой могли отчетливо поговорить на эту тему. Однако, мом, тебе не следует пренебрегать предложением Дэвида. И моим советом уехать отсюда на время. Плохих советов я никогда тебе не давал.

– Спасибо, мой мальчик, но твой совет напоминает мне кота в мешке. То же самое можно сказать о предложении Дэвида… – Сильвия вздохнула: – Только что я разговаривала со своей подругой Эллен, и она зачем-то просила меня побывать у нее. Я ненадолго… Надеюсь, за это время вы с Дэвидом поссориться не успеете?

– Что за вопрос! Делить нам с Дэвидом, в сущности, нечего…

– Кроме забот о моем увлекательном отдыхе… Прошу вас, будьте благоразумны.

Сильвия ушла. Через минуту Фрэнк увидел, как, сверкнув на солнце, нырнул в аллею золотистый элекар. Фрэнк еще раз взглянул на башню телевизионного ретранслятора, спустился с террасы. Он не знал, куда себя девать.

В назначенный час он вошел в кабинет Нортона и застал в нем стереотелевизионный ландшафт не то Гренландии, не то Антарктиды. Вздымая огромные волны, куски ледника бесшумно падали в воду. Хозяин сидел за столом. Выпростав руки из-под наброшенного на голые плечи халата, он указал визитеру на кресло, неуютно стоящее метрах в двух от стола, сухо проговорил:

– Прошу. И к делу. Я очень не расположен к долгой беседе. Нет, нет, ближе не придвигайся! Прости, разумеется, но ты сегодня невыносимо… – Нортон поморщился, – как никогда…

Фрэнк принял в кресле удобную позу, подумал, стоит ли соблюдать этикет – снимать перед хозяином шляпу, и, решив, что не стоит, сказал:

– С обонянием у тебя полный порядок.

– Ничего, – сказал Нортон, – жить тошно, но можно. – Полюбопытствовал: – Ну а у вас там… как с обонянием?

– А у нас все наоборот: жить можно, но тошно. Обоняние наше, естественно, другого класса, но гораздо шире по человековедческому диапазону…

– Многозначительно… А что еще ты мог бы к этому добавить?

– А надо ли что-то еще добавлять, уж раз я здесь… с полуофициальным визитом?

Собеседники долго смотрели друг другу в глаза. Нортон выглядел совершенно спокойным. Его спокойствие озадачило Фрэнка.

– Полу… – проговорил Нортон. – Это как понимать?

– Понимать так, что к тебе и твоей жене относятся бережно.

На мгновение глаза Нортона неприятно сузились. Фрэнк мысленно похвалил себя и добавил:

– Кстати… ты верно решил, Дэвид: на какое-то время Сильвию надо отправить подальше. Похоже, ей не очень-то улыбается вояжировать вокруг Европы, но ты обязан настоять.

– Еще что я обязан?

– Еще ты обязан понять, что круг замкнулся. Ты и твои товарищи – знаешь, о ком идет речь, – нами полностью расшифрованы, и с этим надо считаться.

– Так уж и расшифрованы?

– Каким-то образом вам удалось обойти рогатки спецкарантина, и вы решили, что можно разыгрывать эту партию дальше. Нет, Дэвид.

– Позиция в этой партии такова, что на месте администрации вашего Управления я согласился бы на ничью.

– Ничейного результата не будет.

– Как знать…

– Не будет, Дэвид. Просто потому, что этого не может быть по всем параметрам современной жизни. В прошлом веке подобный фокус тебе, вероятно, удался бы. Но теперь общественно-политическая тактика иная.

– Опять многозначительная фраза.

– Но ведь по меньшей мере наивно рассчитывать, что общество равнодушно пройдет мимо такого экстравагантного факта, каким представляется ваша четверка?

– Четверка? – переспросил Нортон.

– Да. Золтан Симич погиб, а Меф Аганн для нас пока под вопросом…

– Как давно погиб Симич?

– Около шестидесяти часов назад.

– Тело найти удалось?

– Нет.

– Плохо… – пробормотал Нортон.

– Почему? – спросил Фрэнк с любопытством.

– Если бы в вашем распоряжении оказалось мертвое тело, может быть, вы оставили бы в покое живых.

– Не думаю…

– В этой ситуации меня как-то мало интересует, что думаешь ты, – заметил Нортон рассеянно. – Уж лучше придерживайся официальных рамок своей миссии. Кстати, в чем она состоит конкретно?

– Я должен предложить тебе войти с нами в контакт немедленно и на добровольных началах.

– И это все?

– Администрация считает, пока достаточно.

– Пока… Ты думаешь, такая миссия может иметь хоть какой-то шанс на успех?

– Ты уже дал мне понять, как мало интересует тебя то, о чем думаю я. Моя задача: информировать тебя о нашем открытии и сделать соответствующее предложение. Свой отрезок пути я прошел.

– Ну, положим, я согласился на добровольный контакт. Что за этим последует?

– Очевидно, здесь возможен только оптимальный вариант: тобой займется наука.

– Но ведь я не какой-нибудь механизм, чтобы меня можно было запросто разобрать на мелкие части, обследовать до молекул и собрать обратно.

– Вряд ли это будет выглядеть настолько драматически. Существуют методы иного… – Фрэнк не договорил. Подумал: «Здесь логика на его стороне…»

– Я вижу, ты в затруднении, – сказал Нортон. – Не потому ли, что администрация вашего Управления внимательно изучила акты медикологической экспертизы и ничего примечательного в них не нашла? Н-да… В итоге ни ты, ни твоя администрация не вправе предвосхищать благополучные выходы из моего положения, а тем более выдавать мне успокоительные авансы.

– Тем самым, Дэвид, ты заводишь беседу в тупик. Но именно тебе предстоит из него выбираться.

– Конечно. Ведь именно надо мной нависла угроза быть разобранным на молекулы… Я намерен сделать вам контрпредложение. – Нортон посмотрел куда-то мимо собеседника. – Предлагаю джентльменский договор. Вы не досаждаете мне при жизни, а я завещаю вам свое бренное тело. Вот тогда и копайтесь в нем как хотите и чем хотите… Завещаю вместе с дневником наблюдений, в котором обязуюсь отразить все особенности своего… гм… странного бытия.