Майкл Муркок - Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен]

— Вы позволили им? — спросила миссис Ундервуд.

— Что вы имеете в виду?

— Вы не защитили ее?

— О, в конце концов, мы должны будем сделать это. Госпоже Кристии не понравится в космосе, особенно, если он стал таким пустым, как говорил Монгров.

— Что вы скажите, Амелия? Может стоит взглянуть на это? — поинтересовался Джерек.

— Нет, нет и еще раз нет.

Он подавил свое разочарование.

— Может вы хотите, чтобы и меня похитили эти разбойники? — спросила она.

— Что вы, Амелия.

— Не лучше ли нам вернуться в мой хронобус, — предложил путешественник во времени. — По крайней мере, до тех пор…

— Амелия?

Она покачала головой.

— Обстоятельства слишком постыдны для меня. Теперь для меня закрыто респектабельное общество.

— Тогда вы останетесь, дорогая Амелия?

— Мистер Карнелиан, ваша назойливость становится невыносимой. Конечно, я изгнана из своего общества, но это не дает вам права думать, что я забыла о нормах поведения. Состояние Гарольда вызывает у меня тревогу. Он не в себе. И в этом виноваты мы. Ну, возможно, не вы — но я должна принять на себя большую часть вины. Я не должна была признаваться в моей любви…

Она расплакалась.

— Значит вы признаетесь в ней, Амелия?

— Вы бессердечны, мистер Карнелиан, — всхлипнула она, — и нетактичны…

— Ха! — сказал Гарольд Ундервуд. — Хорошо, что я уже начал бракоразводный процесс…

— Превосходно! — воскликнул Джерек.

Снова послышался грохот.

— Моя машина! — вскричал путешественник во времени, выбегая наружу.

— В укрытие всем! — раздался голос инспектора Спрингера.

Все его люди легли на пол.

Епископ Тауэр уже сидел в своем аэробусе, окруженный облаком пыли.

— Ты идешь, Джерек?

— Нет. Желаю вам повеселиться, Епископ!

— Обязательно, обязательно.

Аэрокар стал подниматься в небо.

Среди руин дворца остались неподвижно стоять Джерек Карнелиан и чета Ундервудов.

— Пойдемте, — предложил, наконец, Джерек им обоим. — Кажется я придумал, где мы можем найти убежище, — он повернул Кольцо Власти. Материализовался его старый аэрокар, имеющий вид локомотива, пыхтящий с белым дымом из трубы. — Простите за скудость фантазии, но поскольку мы должны поторопиться…

— Вы спасете и Гарольда тоже? — спросила Амелия, когда Джерек подсаживал ее мужа на борт.

— А как же иначе. Вы ведь тревожитесь за него, — он весело улыбнулся, в то время как над головами проревел обжигающий малиновый сгусток чистой энергии. — Кроме того, я хочу поподробней узнать о разводе, который он планирует. Я понял, что это та самая церемония, которая должна произойти прежде, чем мы сможем пожениться?

Она не ответила на это, но встала рядом с ним на подножке.

— Куда мы летим, мистер Карнелиан?

Локомотив запыхтел, направляясь вверх.

— Я полон дыма, — запел он. — Я покрыт копотью и чихаю углем!

Мистер Ундервуд схватился за перила и уставился вниз, на руины, оставшиеся на месте дворца. Его колени затряслись.

— Это старая железнодорожная песня из вашего времени, — объяснил Джерек. — Вы не мечтали о профессии кочегара?

Он предложил мистеру Ундервуду платиновую лопату. Мистер Ундервуд без слов принял лопату и механически начал подкидывать уголь в топку.

— Мистер Карнелиан! Куда же мы все-таки летим?

— В безопасное место, дорогая Амелия, уверяю вас.

— Это и есть наш Город. Как вы его находите?

— Невероятно, но я и представить себе не могла, насколько они отличаются от наших городов. Неужели это необъятное пространство — город?

Мистер Ундервуд стоял невдалеке, на другой стороне небольшой площади. Он с детским восхищением наблюдал, как зеленые световые шары размером примерно с теннисный мяч прыгали, словно солнечные зайчики, по его вытянутым рукам. Позади него энергетическая радуга пробегала от одной башни к другой в тяжелом дыхании черно-пурпурного и темно-зеленого воздуха с малиновыми прожилками. Ливень бронзовых искр осыпал наших путешественников, всюду слышалась песня металла. Город что-то сонно нашептывал. Даже узкие ручейки ртути, пересекающие землю у их ног, казались вялыми и безжизненными.

— Город защищает себя, — объяснил Джерек, — я не раз уже видел это. Никакое оружие не может действовать внутри Города, никакое оружие не может нанести ему вред извне, потому что в его распоряжении всегда больше энергии, чем может обрушиться на него. Это часть его первоначального назначения.

— Он больше похож на завод, чем на Город, — пробормотала Амелия.

— Скорей на музей. Это заложено в его природе. На планете осталось несколько таких городов, они предназначены хранить в своей памяти все накопленные знания.

— Эти испарения — они не ядовиты?

— Для человека — нет.

Она кивнула для приличия, что поверила, но продолжала сохранять осторожность, когда он повел их с площадки через аркаду бледно-желтых и розовато-голубых папоротников, немного напоминающие те, что они видели в Палеозое. Странный сероватый свет падал через папоротники, искажая их тени. Мистер Ундервуд шел на некотором расстоянии сзади них, тихо напевая.

— Мы должны подумать, — прошептала она, — как спасти Гарольду.

— Спасти от чего?

— От его безумия.

— В Городе он производит впечатление счастливого человека.

— Конечно, он верит, что находится в аду, как когда-то думала я. Инспектор Спрингер не должен был трогать его.

— Я сомневаюсь, что инспектор сам в здравом рассудке.

— Вы правы, мистер Карнелиан. Все это смахивает на политическую панику. Стало известно, что некоторые влиятельные члены кабинета проявляют нездоровый интерес к масонству и спиритизму. Ходят слухи, что даже сам принц Уэльский…

Она продолжала в том же духе, полностью озадачив его. Ее информация, как он понял, была извлечена из листа бумаги, который миссис Ундервуд как-то раз приобрела.

Аркада уступила место оврагу между двумя высокими одинаковыми зданиями, стены которых были покрыты химическими пятнами и пульсирующими полубиологическими наростами. Что-то шарообразное и сверкающее скрылось, лишь только они приблизились. В конце оврага открылась панорама, загроможденная полусгнившими металлическими реликвиями, в отдалении сердитые языки пламени лизали невидимую стену.

— Вот! — сказал он. — Вероятно, это следы нападения Латовских стрелков. Город защищает себя. Видите, я говорил, что мы будем в безопасности, дорогая Амелия?

Она оглянулась через плечо на какое-то сооружение из камня и отвердевшей резины, где примостился ее злополучный супруг.

— Попытайтесь проявить хоть чуточку такта, мистер Карнелиан! Мой муж может услышать вас. Имейте жалость хотя бы к его чувствам, если не к своим и моим.