Сергей Калашников - Внизу наш дом - второй вариант

- Этой весной американцы и англичане заметно усилили бомбардировки Германии, - с усмешкой прокомментировал нашу пантомиму товарищ Сталин. - Англичане предпочитают работать по ночам, а американцы чаще бомбят при свете дня. А наши Ил-1 хорошо зарекомендовали себя именно против тяжелых бомбардировщиков с сильным оборонительным вооружением.

- Хм, - призадумалась моя сливочная. - Насколько я помню, союзники сильно разрушили много мирных кварталов в крупных городах Германии, но они как-то умудрялись не бомбить заводы, принадлежащие их гражданам, хоть бы те и выпускали нужную Гитлеру военную продукцию.

- А вообще заводы они бомбили? - поинтересовался Иосиф Виссарионович.

- Наверно, - развёл я руками. - Нам когда по телеку живописали про зверские бомбардировки Дрезденской картинной галереи, то про урон, нанесённый германской промышленности, обычно не вспоминали. Или так вспоминали, что это в памяти совсем не откладывалось.

- По телеку? - переспросил Сталин.

- Так мы называли телевизоры вместе со всем телевизионным вещанием. Где-то в шестидесятых годах телевизоры уже были достаточно обычным явлением. Люди любили смотреть фильмы или концерты, а потом развелось много и других интересных передач - учебных, познавательных, развлекательных. Хотя, тон во всём этом задавали американцы, но и мы старались не отставать.

- Итак, про урон, наносимый союзниками фашистской промышленности, вы из прошлого ничего наверняка вспомнить не можете, - подвел черту Иосиф Виссарионович. - Что же - в этот раз они разрушают и важные с военной точки зрения объекты, и жилые кварталы. Хотя, немцы наносят им достаточно серьёзные потери.

- Товарищ Сталин! - не вытерпела Мусенька. - Почему мы не переходим границу Польши. Ведь эта передышка даст немцам возможность собраться с силами и построить серьёзную оборону!

- Мы обратились к правительству Польши, находящемуся сейчас в Лондоне, с предложением принять участие в освобождении их страны, которое планируем начать в самое ближайшее время. Пока продолжаются переговоры, начинать наступление я считаю преждевременным. Зачем нам нужны смерти наших солдат, если достаточно вооружить польских патриотов и снабдить их всем необходимым! Винтовок или снарядов не так уж трудно сделать ещё, а вот вырастить человека и научить его воевать - значительно труднее, - неожиданно повернул разговор Иосиф Виссарионович. - Кроме того нам тоже требуется время для перевооружения танковых частей новой техникой. Оказывается, фашисты приготовили новинки, бороться с которыми тридцатьчетвёркам будет тяжело.

- "Тигр" и "Пантера", - пробормотал я.

- Это условные названия - повернулся ко мне Сталин. - Вы не могли не знать их раньше, но не предупредили о появлении у противника столь серьёзной техники.

- В тонкостях танкостроения я не разбираюсь, а то, что встретившись с КВ и Т-34, фашисты обязательно попытаются обзавестись аналогичными боевыми машинами - очевидно. Наши военспецы и без знаний из будущего способны это предсказать.

- В том-то и дело, что наши специалисты предугадывают, а вы знаете наверняка.

- Не наверняка, - бросилась на мою защиту Мусенька. - Всё сейчас идёт совсем не так, как в прошлом варианте развития истории. Тогда в сорок первом наша авиация испытывала жесточайший голод в самолётах - целые полки безлошадных лётчиков ждали от промышленности тех же истребителей, а заводы по их производству ехали на восток в застревающих на каждом полустанке эшелонах.

В этот момент в комнату вошла Бю. Она была одета не в военную форму, а в обычное ничем не примечательное платье из шерстяной ткани. Улыбнулась нам, кивнула и уселась на стул рядом с Иосифом Виссарионовичем, положив свою руку поверх его. Просто - этакая хозяйка дома. Мы с моей лапушкой больше минуты пучили на неё глаза, пока, наконец, не переварили ставший очевидным факт.

- А что? - обрела, наконец, дар речи моя ненаглядная. - Женатые мужчины вообще живут дольше, потому что за ними есть, кому присмотреть. Вы хоть расписались? - повернулась она к Сталину.

Тот кивнул и снова посмотрел на меня:

- Если даже не знаете ничего конкретного, рассказывайте обо всём подряд. Не только факты, а ощущения, отношение к происходящему, к курсу партии, к событиям в стране и мире.

- Ну-у... - протянул я. - Рухнула колониальная система и началась куча национально-освободительных войн.

- Да тьфу на тебя, Субботин, - огорчилась Мусенька. - Сдались тебе эти чужие войны! Нам нужно сконцентрироваться на своих проблемах, а не на том, что происходит за тридевять земель. Вот, например, необходимо перестать рекламировать любые сладости, особенно конфеты, и дать широкую дорогу производителям мёда. А то, знаешь, сколько в стране развелось диабетиков! В регистратурах поликлиник целые стеллажи с карточками, помеченными цветными кодами, а этот, как его, инсулин, стал стратегическим медикаментом, без которого часть населения обречена на мучения или даже смерть.

Да уж, умеет удивить моя сливочная! Товарищ Сталин даже посмотрел на меня понимающим взглядом.

- Ладно, ладно, пусть будет мёд, - согласился я. - Но его производство крайне трудно организовать без использования частника, потому что пасечное хозяйство невозможно вести без хозяйского присмотра. Даже, если полстраны заставить ульями - толку от этого не будет. Тут требуется принятие ответственных решений на самом близком к производственному процессу уровне и наказание за нерасторопность должно следовать неотвратимо по всем законам дикого капиталистического рынка.

- Намекаете на кризис системы управления, в результате которого наша страна проиграла в борьбе с мировой буржуазией?

Мы с Мусенькой дружно кивнули.

- Понимаете, мы не знаем, как правильно управлять государством, - стал объяснять я. - Зато почти всю жизнь видели, как им не надо управлять. По радио, по телевизору или в газетах у нас в стране все было зашибись, а в жизни постоянно чувствовались следствия перекосов, допущенных на самом верху. То с хлебом перебои, то на прилавках вместо мяса одни жилы и кости. Гнилая картошка или башмаки фасона позапрошлого века. Покупка стройматериалов и их доставка - приключение, о котором рассказывают внукам. Деньги, как регулятор отношений работали плохо, потому что, кроме средств на счетах предприятий, требовалось ещё и выделение фондов - то есть разрешение на поставку тех или иных видов комплектующих. И кругом один сплошной дефицит. Тысячи тонн выплавленной стали, а купить велосипед можно несколько раз в году, когда их завезли, но ещё не раскупили. Очередь же на приобретение автомобиля - это долгие годы ожидания. Как, впрочем, и очередь на получение квартиры.

- И ещё обидно было от того, что за границей, в странах, проигравших войну или освобождённых нашей армией, жили лучше, чем в Советском Союзе. Имею в виду, так называемые страны народной демократии, где мы насадили прокоммунистические правительства, которые постоянно "поправляли" и подкармливали за счёт своего терпеливого народа, - поддержала меня Мусенька. И тут же спохватилась: - Ой, что-то мы расвспоминались про свои обиды на Советскую власть, а ведь и потом сердились и на новых русских, и на олигархов, и на президентов. Особенно, из-за маленьких пенсий и платных медицины и образования. То есть, они не сплошняком были платными, но уровень бесплатных отставал от тех, что за деньги. Хотя, я в этом совсем запуталась, потому что и в государственных больницах тоже приходилось платить за некоторые процедуры.