Сергей Калашников - Внизу наш дом - второй вариант

***

Возвращение домой не обошлось без неожиданностей - я не дождался мою Мусеньку у выхода из школы, когда закончились уроки. Оказывается, она, видимо, заразившись моим примером, сдала экстерном за семилетку и поступила в морской техникум на специальность судовождение. Но живет дома - приезжает на мотоцикле. И по утрам продаёт на базаре всё те же яйца. Так что видеться нам с ней удаётся только по выходным.

Мусенька всегда была очень способной - это и нашим детям передалось. Даже машину нашу водила чаще, чем я. То по магазинам, то с детьми куда-то завеется. Или на дачу - я-то обычно на работе пропадал или занимался с друзьями самодельным творчеством - летательные аппараты всегда были у меня на первом месте. А супруга больше хлопотала о семье. Так что, ничего страшного, если нравится - пусть ей будет от этого хорошо. Только вот на этой специальности готовят морских капитанов - неужели она планирует уходить в плавания и бросать меня на берегу?

***

Как ни странно - до лета тридцать восьмого мне, действительно, ни во что вмешиваться не следует. Мои кураторы - Конарев и стенографистка Наденька - давно не показываются на глаза. Вызывать в Горький меня решительно незачем. Почти два года нужно чем-то заниматься. Конечно же, я знаю, чем. Загвоздка во всё том же винте переменного шага. Дело в том, что у лётчика в воздушном бою достаточно много самых разных занятий - нет ни времени, ни сил ещё и на выбор оптимального угла атаки лопастей. Раньше эту проблему решили примитивно - ввели два дискретных положения, называемых "Затяжелить винт" и "Облегчить винт". Этим и пользовались. А у немцев были специальные автоматы, которые выбирали оптимальный угол атаки применительно к скорости, оборотам и высоте.

Вот за эту задачку я и взялся. Сначала построил графики на бумаге, потом нашел способ решения при помощи аналогового механического вычислителя - сделал макет приблуды, которая, в зависимости от положения трёх факторов, находила оптимальное положение. Ну и отписал товарищу Поликарпову о своих достижениях.

Тут и примчался товарищ Конарев. Первым делом выбандурил меня за то, что отправил письмо обычной почтой, а потом забрал и приблуду и все бумаги, вплоть до черновиков. И свалил - только его и видели. Как я понял - тема закрыта. По крайней мере - для меня. А ещё почти год нужно чем-то заниматься - я, действительно, не могу жить с незанятыми мозгами. Это, словно проклятие такое, посланное вышними силами на мою голову.

Конечно, я занялся прицелом для бомбометания. Знаю, знаю - и без меня есть, кому это делать, но очень уж руки чешутся. Да и задача "вкусная". Высота, скорость, угол снижения при работе с пикирования. А ещё - направление и скорость ветра, и изменение плотности воздуха в зависимости от высоты. Теоретически всё это, пусть и громоздко, но решалось, а вот с практическим воплощением... оптика - вообще не моя область. Конечно, общую идеологию я приблизительно описал - был знаком с образцами сороковых годов. Но получилась такая рогопега!

На этот раз отписывать в Горький не стал - зашёл к отцу Николаю и попросил передать записочку "кому следует". Снова появился Конарев и выгреб у меня все бумаги, но на этот раз не ругался. Даже сказал, что по теме "приблуда" получены обнадёживающие результаты, и первые образцы обкатывают на УТИ-17. А с тем, куда передать материалы по "рогопеге", он разберётся.

Вот так и заполнил я период вынужденного ничегонеделания. Часто встречался с Мусенькой. По театрам её водил - в городе замечательный оперный. Купались, ели мороженое, в кино ходили - всё как у людей в период ухаживания. Хотелось, чтобы она чувствовала моё внимание. Ещё я частенько заглядывал к ним домой - меня тут всегда усиленно кормили, что моему организму насущно требовалось - за физическим развитием тела я следил тщательно и тренировок не прекращал.

За разговорами в кругу семьи подруги несколько раз затрагивал вопрос в том смысле: "А не перебраться ли вам всем гамузом в село под Горьким? Там и жить есть где, и зимой настоящий снег, вместо здешней слякоти!". Мусенька поддерживала мои инсинуации, видимо для того, чтобы я не чувствовал себя одиноким. Но предки упирались - тут и быт налажен, и хозяйство, и родня. Так что - разговоры оказались ни о чём.

Из писем от Чкалова я зал, что дела в Горьком идут по плану - Николай Николаевич ни в каких конструкторских конкурсах участия не принимает, с инициативами новых разработок не выступает и вообще сидит на месте ровно, послушно выполняя капризы военных. То добавит пушек на И-16, то поставит на него более мощный двигатель, то усилит конструкцию. Ещё выпускаются малыми партиями УТИ-17 и УТИ-16. Первый - с мотором водяного охлаждения, а второй - со "звездой", обдуваемой воздухом. Обе машины эксплуатируются в лётных школах и учебных частях.

О том, что Ильюшин разрабатывает штурмовик Ил-2, и о ведущихся модернизациях бомбардировщика СБ мне никто не докладывал - сам знаю. Но никакого интереса не проявляю - на этих направлениях ещё рано что-то менять - работы движутся в правильном направлении. А мне уже пятнадцать. Я достиг своего взрослого роста - метр шестьдесят четыре. Да и по весу от нормы отличаюсь незначительно, но юношеская худоба, которую не компенсируешь даже заметной мышечной массой, не позволяет мне выглядеть матёрым взрослым мужиком.

Зато Мусенька к своим четырнадцати чудо как расцвела. Смотрю на неё и облизываюсь. Но, тревожить её разными нежностями не спешу. Приобниму изредка или чмокну в щёчку - о большем даже не помышляю. А она, мне кажется, ждёт дальнейшего развития отношений - очень уж интересно поглядывает. Однако сама не ластится, хотя, ни разу не оттолкнула.

А на дворе уже май тридцать восьмого. Впереди ждут меня очень серьёзные испытания и ситуации, где без влияния организации, в которой трудится товарищ Конарев никак не обойтись. Или снова получится "как всегда".

- Так ты говоришь, малец, что прибыл в наше время из будущего, - командир с тремя ромбами в петлицах смотрит на меня с недоверием.

- Так точно, товарищ комкор! - отвечаю.

- А я тебе не верю.

- Вот доказательство, - протягиваю сложенный вдвое лист бумаги. Слежу за выражением лица и жду реакции.

- Ерунда! Так не бывает, - откликается так и не представившийся мне мужчина.

- А, если будет - поверите, что я действительно из грядущего?

- Ладно. Договорились, - бумажка с моим предсказанием перекочевывает в карман красного командира. А сам он поворачивается в сторону лётного поля - как раз садится та самая машина, на испытания которой он и прибыл. Не просто так прибыл - чтобы его направили сюда, товарищу Конареву пришлось провести серьёзную подготовку.

А мне остаётся только ждать. Ждать давно известного результата.