Роберт Шекли - Кн. 2. Первая жертва. Охотник-жертва

Эзра засиял. Ему нравилось, когда молоденькие девушки называли его старым негодяем.

— Но ведь я это сделал по просьбе Дуэйна. Мальчику нужно легкое Убийство, чтобы он снова поверил в свои силы. Он был очень хорошим Охотником, Джекинс, очень хорошим. Долгое время в городе не было ему равных. Если ему немножко помочь, он снова станет классным Охотником.

— То, что ты сделал, — обман, — сказала Джекинс.

— Разве ради семьи нельзя пойти на маленькую хитрость?

…В квартиру Дуэйна Джекинс вернулась в глубоком раздумье. Перед ней стояла дилемма. Девушка не была уверена, что обман, пусть даже ради чести семьи, допустим. Особенно если в результате погибнет Хэрольд, парень, который ей нравился и которому она решила назначить свидание, как только найдет подходящий повод сделать так, чтобы тот сам ее об этом попросил.

Чем больше она раздумывала, тем более скверным ей этот обман казался. Она не знала, что ей делать. Ответ не находился, и это ее ужасно расстраивало. Сначала она решила бросить монетку, но потом решила отложить этот вопрос на завтра и приняла снотворное.

Хэрольд решил немного подремать в своей новой квартире, когда раздался телефонный звонок. Звонил Альбани.

— Хэрольд? Ты мне срочно нужен.

— Что случилось?

— Нечто важное. Быстро приезжай. И не забудь револьвер. — Альбани повесил трубку.

Хэрольд не успел раздеться, поэтому ему понадобилось лишь надеть туфли и проверить обойму в своем «смит энд вессоне».

Альбани все-таки заставил Хэрольд а отнести его к оружейнику. Тот заменил ствол и все двигающиеся части. Проверив револьвер в действии, Хэрольд был вынужден признать, что стрелять из него стало лучше. Но самое главное, что чувствовать его в руке было так же приятно, как и до ремонта.

Когда он приехал к Альбани, Тереза провела его в подвал, где размещался кабинет Майка. По стенам были развешаны подробные карты Эсмеральда и всего острова. Здесь же находился мощный радиопередатчик с коммутатором на несколько линий. На рабочем столе Альбани стояла небольшая бронзовая копия роденовского «Мыслителя». Это была почетная награда «Мастер-убийца года», вручавшаяся лучшему Наводчику года. Но ей исполнился уже пятый год; Альбани получил ее, когда был еще жив знаменитый Санчес.

Альбани жевал одну из миниатюрных пицц Терезы и разговаривал по телефону. Он жестом указал Хэрольду на стул. Отодвинув кипу старых журналов «Убийца», тот сел.

— Ага, — сказал Альбани. — Ну… Ага… Ага…

— Вам принести пиццу? — обратилась к Хэрольду Тереза.

— Да, мадам. Спасибо.

— Есть с анчоусами и с паприкой. Вам какую?

— Какую принесете, — ответил Хэрольд таким тоном, что стало ясно — он съел бы обе.

Тереза принесла ему по две каждого вид а и стакан пива.

— Никакого пива! — сказал Альбани. — Хэрольду надо тренироваться. — И снова закричал в трубку: — Да! Да!

— Вкусная пицца, — похвалил Хэрольд.

— Мамин рецепт, — ответила Тереза. — С Сицилии.

— Ладно, — сказал Альбани в трубку. — Едем. Следующий сеанс связи по пятому каналу УКВ.

Повесив трубку, он повернулся к Хэрольду.

— Кажется, я его поймал.

— Луэйна?

— А кого еще? Зазу Питтс? Именно Луэйна, этого спесивого болвана. Он только что зашел в бар «Ле Пти Моэ» в Латинском квартале и заказал двойной клубничный дайкири со льдом. Он там как на лад они, и мы прихлопнем его как комара.

— Как, прямо сейчас?

— А ты думал, в следующий четверг? Револьвер с собой? Заряжен? Дай посмотрю.

— Ладно уж, — сказал Хэрольд.

— Я твой Наводчик и должен все проверить.

Осмотрев «смит энд вессон», он вернул его Хэрольду.

— А как получилось, что он спокойно сидит в кафе? — поинтересовался Хэрольд. — Может, не получил уведомления об Охоте?

— Не стоит на это надеяться. Но такое иногда случается.

— А разве честно убивать человека, который не подозревает, что на него охотятся?

— Вполне честно, — ответил Альбани. — Я потом все тебе объясню.

Он снял со стены мощную охотничью винтовку с инфракрасным снайперским прицелом, проверил боеприпасы и сунул ее в специальную сумку.

— А это зачем? — удавился Хэрольд.

— Возможно, господь в своей бесконечной милости позволит нам сделать хороший выстрел на расстоянии, недоступном для пистолета.

— Не богохульствуй, Микеланджело, — нахмурилась Тереза.

— Кто богохульствует? Я молюсь. Пошли, Хэрольд. Не будет же он сидеть там вечно, даже если заказал двойной дайкири.

Огромная стеклянная витрина кафе «Ле Пти Моэ» выходила прямо на улицу. Альбани, рядом с которым стоял Хэрольд, внимательно разглядывал ее через мощный бинокль, спрятавшись в тени другого бара на противоположной стороне улицы.

— Это он, — сказал Альбани. — Посмотри сам.

Хэрольд взял бинокль и увидел длинноносый профиль Луэйна, склонившегося над бокалом ярко-красного напитка.

— Хорошо, что ты прихватил винтовку, — сказал Хэрольд. — Я пристрелю его через витрину.

— И не думай. Она пуленепробиваемая. Лучше посмотри налево. Боковая дверь кафе открыта. Обойдешь квартал и зайдешь с другой стороны. И окажешься у него за спиной. Самая лучшая позиция — возле почтового ящика. Тебе надо будет выстрелить ему в спину через открытую дверь. Револьвер вытащишь в самый последний момент. Нам не нужны зеваки, которые все испортят. Понял?

— Понял, — ответил Хэрольд.

— Тогда иди и прихлопни его.

Некоторое время Хэрольд стоял абсолютно неподвижно, и Альбани подумал было, что на парня напал столбняк. Только этого ему не хватало: новичок, который боится поединка. Черт, надо было все-таки потребовать деньги вперед.

Но тут Хэрольд быстро кивнул и выскользнул в дверь. Наводчик смотрел ему вслед, и в его душе появилось какое-то непонятное чувство. С этим парнем будет все в порядке.

Луэйн никак не мог понять, какого черта он заказал двойной клубничный дайкири со льдом. Может, потому, что бокал с напитком выглядел таким большим и ярким, что даже такой тупой Наводчик, как Альбани, заметил бы его. Он сделал глоток. Как всегда, слишком сладко. Луэйн моргнул, когда в ухе, где был спрятан миниатюрный приемник, что-то затрещало. Это был Сузер, который занял наблюдательный пост на крыше.

— Я их вижу, — сообщил он. — Альбани и Эрдман. Они стоят в дверях бара напротив. Обсуждают план действий.

— Скорее бы уж, — еле слышно произнес Луэйн в закрепленный на шее ларингофон. — У меня от этого пойла уже разболелась голова.

— Эрдман вышел, — проинформировал Сузер. — Он обходит квартал, как я и предполагал. Ты готов?

Луэйн кивнул, но вспомнил, что Сузер не может видеть его через пять этажей стали и бетона.

— Да, готов.

— Зеркало нормально?

— Все отлично.