Орсон Кард - Игра Эндера. Голос тех, кого нет

Дни шли, и каждый день он сражался. Эндер втянулся в рутину саморазрушения. Появились боли в желудке. Доктор посадил его на диету, но вскоре он вовсе потерял аппетит.

— Ешь, — говорил Мэйзер, и Эндер автоматически подносил ложку ко рту. Но если не принуждали, он не ел.

Еще двое командиров эскадр сломались, как раньше Петра, поэтому остальным приходилось работать еще больше. Теперь у противника всегда было трехкратное или четырехкратное превосходство. Жукеры изменили тактику; когда дело оборачивалось худо для них, они быстро отступали, перегруппировывались, затягивали бой, надеясь выехать на численном превосходстве. Сражения тянулись все дольше и дольше. Иногда проходили часы, прежде чем ребятам удавалось распылить последний корабль противника. Эндер начал подменять усталых и задерганных командиров свежими и отдохнувшими прямо в ходе сражения.

— Знаешь, — сказал ему однажды Боб, перехватывая команду над оставшимися четырьмя истребителями Горячего Супчика, — эта игра уже не доставляет мне прежнего удовольствия.

В один прекрасный день, когда Эндер муштровал командиров, комната вдруг потемнела, и он очнулся на полу. Лицо было в крови: он ударился о подлокотник и панели управления.

Его перенесли на кровать, и три дня он сильно болел. Ему виделись сны, но даже во сне он понимал: это все не настоящее. То мерещилось, что он видит Валентину или Питера. Порой это были его друзья из Боевой школы, порой — жукеры-вивисекторы. Однажды он увидел как наяву, что полковник Графф склонился над ним и шепчет утешения, как заботливый отец. Но когда Эндер проснулся, рядом был только враг, Мэйзер Ракхейм.

— Я не сплю, — сказал Эндер.

— Вижу, — ответил Мэйзер. — Долго же ты спал. Кстати, у тебя сегодня бой.

Эндер встал, и сражался, и победил. Но второго сражения в тот день не было, и ему разрешили лечь пораньше. Когда он раздевался, руки тряслись.

Ночью ему почудились чьи-то осторожные прикосновения. Бережные, нежные. Он словно бы слышал голоса:

— Ты не был добр к нему.

— Меня об этом никто не просил.

— Как долго он продержится? Он гибнет.

— Достаточно долго. Скоро конец.

— Неужели?

— Еще несколько дней, и он сможет отдохнуть.

— Несколько дней, а он уже не держится на ногах.

— Не страшно. Сегодня он сражался лучше, чем вчера.

Призрачные голоса, похоже, принадлежали полковнику Граффу и Мэйзеру Ракхейму. Но сон есть сон, могут померещиться самые дикие вещи. Эндер окончательно уверился, что спит, когда услышал:

— Не могу этого вынести, не могу смотреть на то, что делается с ним.

А второй голос ответил:

— Я знаю. Я тоже люблю его.

А потом ему пригрезились Валентина и Алаи, которые похоронили его. Он стал холмом, высох изнутри, и жукеры построили в нем городок, как раньше это случилось с Великаном.

Сны. Только сны. Только в снах его любили и жалели.

Он проснулся, и снова сражался, и победил. И опять сон, и опять видения. Пробуждение, победа, сон… Границы между явью и сном стерлись. И это его не беспокоило.

А потом наступил его последний день в Командной школе, хотя Эндер об этом не подозревал. Когда он проснулся, Мэйзера Ракхейма не было в комнате. Он принял душ, оделся, сел на койку и стал ждать, когда Мэйзер вернется и откроет дверь. Но Мэйзер не появлялся. Эндер подошел к двери и толкнул ее ладонью. Дверь отворилась.

Неужели Мэйзер случайно выпустил его на свободу этим утром? Никто не заставлял есть, заниматься или спать. Свобода. Но вот беда, он не знал: как ею распорядиться? Может, найти командиров эскадр, встретиться с ними, лицом к лицу, но где они живут? Не иначе как километрах в двадцати… Поэтому, поблуждав немного по тоннелям, Эндер отправился в столовую и позавтракал. Рядом сидело несколько морских пехотинцев, отпускавших сальные шутки, половины которых Эндер просто не понял. Потом он пошел к расчетчику, работать. Просто не мог больше ничего придумать.

Мэйзер ждал его. Эндер медленно вошел в комнату. Понурый и усталый, он слегка шаркал ногами при ходьбе.

— Ты проснулся, Эндер? — спросил Мэйзер.

В комнате было много посторонних. Эндер не знал, кто они такие, но не дал себе труда спросить. Стоит ли спрашивать? Все равно не скажут… Он сел в кресло, пробежал рукой по панели, подхватил обруч с наушниками…

— Эндер Виггин, — сказал Мэйзер. — Пожалуйста, обернитесь. Сегодняшняя игра требует объяснений.

Эндер повернулся. Оглядел людей, столпившихся сзади. Многих он видел впервые. Некоторые были в штатском. Эндер заметил Андерсона и удивился: что он здесь делает? Кто же руководит Боевой школой? Взгляд выхватил Граффа, и Эндер сразу вспомнил озерцо в лесу под Гринсборо. И захотел домой. «Увези меня домой! — мысленно попросил он Граффа. — Во сне ты говорил, что любишь меня. Увези меня!»

Но Графф только кивнул ему; это было не обещание, а приветствие. Андерсон и вовсе прикидывался, что его не узнал.

— Пожалуйста, слушай внимательно, Эндер. Сегодня твой последний экзамен в Командной школе. Наблюдатели должны оценить твою подготовку. Если они мешают тебе, мы можем показать им сражение на другом экране.

— Они могут остаться.

«Последний экзамен. После него я, наверное, смогу отдохнуть».

— Чтобы испытание было честным, не повторяло пройденного и содержало нечто оригинальное, в игру введен новый элемент. Сражение развернется вокруг планеты. Это подстегнет врага и заставит тебя импровизировать. Пожалуйста, сосредоточься на игре.

Эндер подозвал Мэйзера поближе и спросил:

— Я первый, кто забрался так далеко?

— Победишь — будешь первым. Это все, что я волен сказать.

— А я волен слушать.

— Можешь дерзить сколько угодно, завтра. А сейчас, пожалуйста, займись делом. Давай не будем портить картину. Как ты думаешь разобраться с планетой?

— Нужно послать кого-то на обратную сторону, чтобы не действовать вслепую.

— Правильно.

— И сила тяжести будет влиять на двигатели: легче лететь вниз, чем вверх.

— Да.

— Сработает ли Маленький Доктор против планеты?

Мэйзер нахмурился.

— Даже жукеры во время нашествий не трогали гражданское население. Не знаю, разумно ли будет использовать стратегию, которая может повлечь за собой, скажем так, ответную реакцию.

— Единственное новшество — это планета?

— Ты помнишь хоть один бой, где бы я использовал против тебя только один новый трюк? Будь уверен, Эндер, я тебя сегодня не пожалею. Нельзя подсовывать флоту второсортный товар. Уж я постараюсь, Эндер, это не поддавки. Держи в голове все, что знаешь о себе и жукерах. Может, что и получится.

Мэйзер вышел.

Эндер проговорил в микрофон:

— Вы здесь?

— Все, — отозвался Боб. — Немножко поздновато для утренних занятий, не так ли?