Питер Страуб - История с приведениями

Питер подошел к подоконнику и поднял вазу с засохшими цветами.

- Эй, парень!

Лицо матери посинело, язык вывалился изо рта. Он застонал и замахнулся вазой, но тут его схватили за руку две маленьких холодных руки. Он почувствовал зловоние запах разлагающейся плоти.

- Молодец, - сказал человек.

Глава 5

Гарольд Симе сердито влез в машину, заставив Стеллу подвинуться.

- Ну, в чем дело? Что все это значит?

Стелла извлекла из сумки сигареты, закурила и так же молча протянула пачку Гарольду.

- Я спрашиваю, в чем дело? Я тащился сюда двадцать пять миль, - он оттолкнул сигареты.

- Ты же сам предлагал встретиться. Во всяком случае, так ты говорил по телефону.

- Я имел в виду твой дом, черт возьми.

- Но я предпочла здесь. Если тебе не нравилось, мог бы не приезжать.

- Но я хотел тебя видеть!

- Тогда какая разница, где? Говори, что ты хотел мне сказать.

Симе хлопнул по панели.

- Черт! Ну зачем было встречаться именно в этой дыре?

- А что? По-моему, очень милое место. Но, по правде говоря, я не хотела, чтобы ты приходил ко мне в дом.

- Не хотела? - переспросил он с таким тупым видом, что Стелла поняла, она осталась для него загадкой. А такие мужчины, как правило, бесполезны.

- Нет. Не хотела.

- Ну ладно, мы могли бы встретиться в баре или в ресторане в Бингемтоне.

- Я хотела увидеться с тобой наедине.

- Вот он я, - он театрально вскинул руки. - Ты даже не поинтересовалась, в чем моя проблема.

- Гарольд, за эти месяцы я терпеливо выслушивала абсолютно все про твои проблемы.

Неожиданно он протянул к ней руки и воскликнул:

- Стелла, поехали со мной!

- Это невозможно, - мягко сказала она, уклоняясь от его объятий. Невозможно, Гарольд.

- Тогда в следующем году. У тебя будет время уладить все с Рики, - и он опять потянулся к ней.

- А ты не только нахален, но еще и глуп. Тебе сорок шесть, мне шестьдесят. К тому же у тебя работа, - она как будто объясняла что-то своему ребенку. Затем решительно отвела его руки и положила их на руль.

- Черт, - простонал он. - Черт. У меня работа только до конца года. Отдел не продлил мне договор, и это значит, что я могу уехать. Мне сегодня сказал об этом Хольц. Сказал, что сожалеет, но он хочет вести отдел в новом направлении, и мы не сработаемся. К тому же у меня мало публикаций. Ты знаешь, это не моя вина, я напечатал три статьи, и любой антрополог...

- Я это уже слышала, - прервала Стелла.

- Да. Но теперь это на самом деле важно. Эти выскочки меня просто выживают. Ледбитер получил допуск в индейскую резервацию, Джонсон выпускает книгу... А мне шиш.

Стелла плохо понимала, что он говорит - настолько ей стал вдруг неприятен сам его голос.

- Ты хочешь сказать, что зовешь меня с собой, а у тебя даже нет работы?

- Ты мне нужна.

- И куда же ты собираешься ехать?

- Ну, не знаю. Может быть, в Калифорнию.

- Ах, Гарольд, как же ты банален! - взорвалась она наконец. - Хочешь жить в трейлере? Лопать бутерброды?

Тебе нужно не плакаться передо мной, а писать письма и искать новую работу. Или ты думаешь, я сочту за честь делить с тобой бедность? Я была твоей любовницей, а не женой,. - после последней фразы она едва не добавила "слава Богу".

- Ты мне нужна, - повторил Гарольд несчастным голосом.

- Это смешно.

- Правда нужна.

Она увидела, что он вот-вот доведет себя до слез.

- Ну вот, теперь ты себя жалеешь. Хватит, Гарольд, от меня ты жалости больше не добьешься.

- А если я тебе так противен, зачем ты приехала?

- Чтобы сказать тебе, что тебе пора бросить все это и заняться поисками работы. А у меня сейчас достаточно хлопот с мужем, чтобы заниматься еще и тобой.

- С мужем?

- на этот раз Симе в самом деле был поражен.

- Да. Он для меня гораздо важнее, чем ты, и сейчас он гораздо больше во мне нуждается.

- Этот сухарь.., этот старый мерин? Не может быть!

- Осторожнее в выражениях.

- Ты же дурачила его все эти годы!

- Да. Но он кто угодно, только не сухарь, и не тебе его так называть. Из всех мужчин в моей жизни он значил для меня больше всех, а если я его и дурачила, то еще больше я дурачила себя. И если ты не видишь, насколько он лучше тебя, то ты и в самом деле законченный осел.

- Ну ты и стерва! - воскликнул Гарольд, расширив свои маленькие глазки.

Она улыбнулась.

- "Ты самая гнусная тварь, какую я видел", как Мелвин Дуглас говорил Джоан Кроуфорд. Не помню, как назывался этот фильм. Можешь позвонить и спросить у Рики.

- Господи, скольких мужчин ты смешала с дерьмом!

- Немногие из них пережили это достойно.

- Стерва!

- Какой ты, оказывается, грубиян. Может, вылезешь из моей машины?

- Ты еще сердишься! Я лишился работы, ты меня вышвырнута и еще сердишься?

- Да. Вылезай, Гарольд. Возвращайся в свою маленькую самодовольную лужу.

- Могу уйти, - он побагровел. - Но могу и сделать с тобой то, что тебе когда-то так нравилось.

- Ты угрожаешь меня изнасиловать?

- Это не угроза.

- А что? Обещание? Тогда я тоже тебе кое-что пообещаю, - Стелла полезла за пазуху и достала оттуда длинную заколку, которую всегда носила с собой с тех пор, как в Скенектеди какой-то тип весь день ходил за ней по магазинам. - Если дотронешься до меня, обещаю, что воткну тебе это в шею.

Он выскочил из машины, как ошпаренный, хлопнув дверью. Стелла, улыбаясь, развернула "вольво" и вписалась в поток встречного движения.

- Черт бы тебя побрал! - Он погрозил ей вслед кулаком. - Надеюсь, ты разобьешься!

Он подобрал с земли камень и швырнул на дорогу. Потом постоял, тяжело дыша и повторяя: "Господи, ну и стерва". В таком состоянии он не мог вести машину. Нужно было успокоиться.

Последняя история Льюиса

Глава 6

- Мы поссорились, - сказал Льюис. - Мы ссорились редко, и чаще всего по моей вине. В тот раз это случилось из-за того, что я уволил одну из горничных. Крестьянку из Малаги. Не помню, как ее звали, - он откашлялся и придвинулся к огню. - Она была очень суеверной, как большинство испанских крестьян. Верила в магию, в злых духов, и все у нее было дурной приметой - птицы на лужайке, неожиданный дождь, разбитое стекло. А уволил я ее потому, что она отказалась убирать в одной из комнат.

- Что ж, причина уважительная, - заметил Отто.

- Вот и я так думал. Но Линда сказала, что я слишком строг с девушкой. Ведь раньше она никогда не делала таких вещей. Она сказала, что эти постояльцы нехорошие или что-то в этом роде.

Льюис отхлебнул бренди, а Отто подбросил дров в огонь. Флосси подошла ближе и улеглась возле костра.

- А кто они были, Льюис?

- Американцы.

Дама из Сан-Франциско, Флоренс де Пейсер, и ее маленькая племянница, Алиса Монтгомери. Девочка лет десяти. С ними еще ездила служанка, мексиканка по имени Росита. Они заняли большой номер на верхнем этаже отеля. В них не было ничего демонического, Отто, можешь мне поверить. Хотя Росита могла бы сама следить за чистотой, но это была работа нашей девушки, а она отказалась. Линда просила позволить сделать это другой горничной, но я ее уволил.