Александр Лебедев - Голая, голая правда

- С чего ты решила, что мне на тебя наплевать?

- Тебе было пятнадцать лет наплевать.

В этот момент пришло новое сообщение, и Наташа открыла телефон.

- Зачем только ты спишь со мной? – спросил Ледов.

Она засмеялась.

- Я бы спала только с тобой.

- А я, Наташа, не могу так больше.

- Ты знаешь, - сказала она, - я кому не рассказываю, как муж со мной обращался все пятнадцать лет, мне все говорят, что у меня муж тупой. Как можно….

- И ты их уважаешь, – перебил Ледов.

- Уважаю, – согласилась она и продолжила. – Как можно вытирать ноги о человека, который тебя любит? В наше время да? Человека, который пятнадцать лет тебе верен. Который помогает тебе в беде….

- А ты была со мной в беде?

- Я всегда была с тобой, все пятнадцать лет я была с тобой.

- А почему ты мне СМСки не шлешь?

- Что? – не поняла она.

- Ну, если человек любит и шлет СМСки, то почему ты мне их не шлешь?

- Не люблю.

- Как? - удивился Ледов, - еще пятнадцать минут назад любила.

- Все, больше не люблю. Беру свои слова обратно.

- Это после моих слов или после того, что сделал сегодня?

- После того, что сделал сегодня. Я не ожидала, что ты залезешь.

- А я думал, что ты специально оставила его сегодня.

- Зачем?

- Как зачем? Чтобы меня позлить.

- Иди на…. И куда я должна была его деть?

- Ты же всегда его брала с собой.

- Тебе лечиться надо. Иди на свои глаза посмотри. Ты же бешеный.

Они некоторое время смотрели друг на друга, успокоившись, Наташа сказала:

- Я давно тебе говорила, - будешь со мной - от всего откажусь. Когда еще только самое начало было. Все брошу ради тебя. Ты мне сказал идти на …. А я ехала и рыдала. Ну ладно, если я ни как баба, ни как женщина….

- Но ведь не устраиваешь, Наташа.

- Ну, а какая ревность тогда? Если я человека устраиваю на все сто процентов и как женщина, и как баба.

- Наташ, но ведь я же тебе предлагал вторую половину жизни. Я готов и терпеть и унижаться. Но я хочу, чтобы ты была только моей.

- В том то и беда, что я опять откажусь от своего счастья, а тебя-то нет. От тебя нет ничего. Не любишь ты меня, ну не любишь.

- Я не могу так, Наташа. Когда тебе шлют сообщения.

- А он меня любит, я даже… . Если я ему не отвечу…..

- …он покончит жизнь самоубийством, - помог Ледов, - очень романтично.

- Вот настолько, представляешь? До истерики, просто истерия.

- И что нам делать, Наташа?

- Я не знаю. Ты что от меня хочешь?

- Хочу, чтобы ты ушла к нему.

- А у него жена.

- Это ваши проблемы, живите втроем. Будешь питеркой, или как их там называют?

- Там не мой климат. Очень сыро.

- Давай он переедет сюда, я поеду к его жене.

- О-о…. – она засмеялась. - У нее прикус не правильный.

- Исправим, за деньги сейчас все возможно.

- Она у него в командировки летает каждую неделю за границу.

- Прекрасно. Ты же знаешь, я люблю быть один.

- Надо обсудить.

- Не нужно обсуждать, надо действовать.

Она засмеялась.

- Знаешь, я не думала, что есть такие романтики среди мужиков. Я думала всем – по пиву, покурить, почесать языком за жизнь.

- Я жутко хочу курить, – вздохнул Ледов. - Меня тянет на две вещи: кофе и сигареты.

- Ты меня ревнуешь не как любимый, ты меня ревнуешь, как собственник. Как эгоист.

- Может быть. Но это по-настоящему. И еще немного и я тебя убью. Это ужасно, мы живем как в разводе.

- Саша, понимаешь….

- У тебя свои друзья, - перебил ее Лёдов.

- Я - натура чувственная. Я умею чувствовать, в отличие от тебя. И у меня никогда не было такого. Понимаешь? Мне это все снилось по ночам. Только во сне у меня это было. Ну, такой я человек. Мне это надо. Если тебе надо…. Борщ…

Она сделала неопределенный жест рукой, и Ледов так и не понял, что она имела в виду.

- Я тебе в обиду не ставлю, все люди разные. Есть, которым нужны чувства, важны чувства. А есть, которым наплевать.

- У тебя есть его домашний телефон? Дай мне, я с его женой хочу поговорить.

- О чем?

- О нас. У них есть дети?

- Да.

- Сколько?

- Один.

- Да неравноценный обмен. Но мы еще одного заведем.

- Девять лет.

- А ей сколько?

- Почти как мне. 34, 35, может.

- Пойдет.

- Так кто туда поедет?

- Ты же сказала климат плохой, я поеду. Работу найду. Тем более, мне срываться не надо.

- Ужас какой, а почему ты решил, что ей нужен?

- Так она ему не нужна.

- Не нужна, наверное.

- А мне какая разница, с кем жить?

- Она Ваню любит.

- Да ладно.

- Да.

- А Ванька…. Ни одной юбки не пропустил.

- Да. Она очень сильно переживает.

- Хочешь сказать, она знает?

- Знает. Она его любит и понимает.

- А я люблю тебя, и не понимаю.

- Я тебя люблю? Я тебя умоляю, Ледов, - засмеялась она.

- Да. В некотором смысле, где-то глубоко. Очень глубоко.

- Ох, - вздохнула она, - полюбил бы ты меня, никто бы мне не был нужен. Но ты же не способен на такие чувства, на такие слова. Мне обидно. Я могу, Саша, заиметь мужика, какого хочу. Понимаешь? С моей внешностью и с моим характером я смогу получить, кого хочу. Сто процентов.

- Ты хочешь, чтобы я поспорил с тобой?

- Только я никого не хочу. А если бы хотела, то наверняка бы нашла и не сидела бы вечерами и не вязала бы носки, и не варила щи. Я вообще никого не хочу. Понимаешь? Нет, ты меня понимаешь?

- Я тебя не понимаю.

- Ты, короче, и сам не «ам» и другим не дам.

- Я знаю, Наташ, что моему терпению приходит конец и тебе придется сделать выбор.

- Я пятнадцать лет терпела. Я не могу тебе поверить.

- Почему?

- Вот ты говоришь, дай мне шанс и все такое. Я все сломаю и опять останусь в дураках. И тебе не нужна, и у меня все рухнет.

- А что у тебя может рухнуть, Наташ? Он женат. Разводиться не собирается.

- Нет.

- Ты замужем. Тоже разводиться не хочешь.

- Нет.

- Чего тогда тебе терять? Что может рухнуть?

- Боюсь человека потерять.

- А как ты его можешь потерять?

Наташа осеклась. Она сделала большую ошибку в разговоре, загнав себя на конкретный вопрос: а что же собственно она может потерять? Потому что с точки зрения Ледова у нее ничего и не было, но Наташа думала иначе. Она верила, что Ваня уже прикипел, привык и что уже может получиться. В конце концов, мужики регулярно бросают жен и берут женщин с большим количеством детей, да и Ледов, кстати, от детей никогда не отказывался, а по возможности у него всегда их можно отобрать. Потому что закон неизменно на стороне матери, она брошенная женщина, а Ледов - мерзавец и трус, производная от «мой дурак». Только бы все не испортить… и Наташа сказала неопределенно:

- Ну, не будет у меня его и все.

- Как не будет?

- Не будет и все.

- Ты с ним спала?

- Конечно, а что же тогда любовь такая?

- И как часто?

- Один раз…Пауза…

- Ну… не один раз.

Она засмеялась, и почему-то Ледову стало гораздо легче.

- Я хочу развестись с тобой, - сказал он, и чем скорее, тем лучше.