Кэролайн Черри - Источник Шиюна

Он с облегчением вздохнул, когда увидел Моргейн. Она остановилась в дымке, бледная фигура на дороге под сводом ветвей деревьев. Он поспешил пришпорить коня и подъехал ближе, измотанный трудной ездой. Моргейн стояла в тени, и когда он подъехал к ней, она развернула Сиптаха, повернувшись к нему спиной, и не спеша поехала дальше по дороге.

Другого он и не ждал. Она ничем не была ему обязана. Он вел лошадь, его лицо горело от гнева и сознания того, что Джиран является свидетельницей их отношений. Руки Джиран обнимали его, ее голова прислонилась к его спине. Наконец он осознал, как сильно она вцепилась в него, и слегка прикоснулся к ней.

- Мы сейчас в безопасности, - сказал он. - Ты можешь отпустить меня.

Она дрожала. Он чувствовал это.

- Мы едем в Шиюн? - спросила она.

- Да, - сказал он. - Похоже, что да.

Гром грохотал над головой, заставляя лошадей нервно вздрагивать; дождь начал пробиваться сквозь листья. Время от времени дорога спускалась в низину, и тогда лошади быстро бежали по мелкой воде. Наконец деревья кончились, солнце показалось над горизонтом, там, где дорога уходила к своей самой высокой точке. И везде была видна только земля. Заполненные дождевой водой впадины и густые травы простирались вокруг. Там, где вода затопляла дорогу, вонючая гниющая зелень преграждала путь и мертвые ветки боролись с течением.

- Джиран, - сказала Моргейн после долгого молчания, - а как называется эта земля?

- Хиюдж, - сказала Джиран. - Все на юг отсюда - Хиюдж.

- И люди все еще живут здесь?

- Некоторые, - ответила Джиран.

- А почему мы не видим их?

Последовала долгая пауза.

- Я не знаю, - сказала Джиран голосом, в котором чувствовалось сомнение. - Может быть, они боятся. Скоро будет прилив Хнота, и все сейчас на наиболее высоких землях. Хнот - это всегда наводнение, - добавила Джиран едва слышно.

Вейни не мог видеть ее лица. Он ощущал прикосновение ее пальцев, держащихся за седло, и чувствовал, насколько ей не нравились вопросы Моргейн.

- Шиюн, - сказал Вейни. - Что ты знаешь об этом месте?

- Это просторная земля. Там растет пшеница и стоят большие крепости.

- Хорошо защищенные, значит?

- Да, там живут могущественные и богатые короли.

- Это хорошо, - сказала Моргейн, - что ты теперь с нами, правда, Джиран, дочь Эла? Ты все-таки знаешь эти земли.

- Нет, - твердо сказала Джиран. - Нет, леди. Я всего лишь могу рассказать то, о чем слышала.

- Как далеко простирается это болото?

Пальцы Джиран коснулись спины Вейни, словно ища поддержки.

- Оно увеличивается, - сказала она, - а земля уменьшается. Я помню, как люди из племени шию приходили в Хиюдж. Это было очень давно.

- И шию не приходят сейчас?

- Я не уверена, что дорога проходима, - ответила Джиран. - Они у нас не появляются. Но болотники торгуют с ними.

Моргейн все выслушала, ее серые глаза стали задумчивыми. В течение всего долгого пути она не сказала Джиран ни одного утешительного слова. К полудню они достигли места, где на небольшом расстоянии от дороги росли зеленые деревья. Гроза постепенно затихла, все еще брызгая на них капельками дождя. Они расположились отдохнуть на обрамленном течением островке с сочной зеленой травой - небольшое пятнышко красоты в гниющем пространстве. Водянистое солнце безуспешно боролось с серой дымкой, но маленькая луна была почти не видна на небе.

Они дали волю коням, Моргейн разделила оставшуюся еду и угостила Джиран. Но Джиран, схватив свой кусок, отсела на узкую полоску травы как можно дальше от них. Она сидела сжавшись в комочек рядом с болотом, предпочитая не очень живописный вид и одиночество. И Моргейн по-прежнему не произнесла ни слова. Вейни ел, сидя на берегу позади нее. Он думал о том, что не только гнев заставляет ее молчать. Бывали периоды, когда Моргейн долго блуждала в своих мыслях. Что-то давило на ее разум, и он понимал, что ему это недоступно.

- Она, - неожиданно сказала Моргейн, уставясь на него, мягким голосом, - пустилась в этот путь, потому что была в отчаянии. Она сказала, что из-за боязни утонуть, Вейни, но может ли тот, кто всю свою жизнь провел в страхе, неожиданно пуститься в путь без всяких приготовлений?

- Рох способен быть убедительным, - ответил он.

- Этот человек не Рох.

- Да, конечно, - сказал он, встревоженный этим заявлением, избегая ее глаз.

- Она говорит так, чтобы мы могли ее понимать, несмотря на сильный акцент. Я не знаю, откуда она появилась, Вейни. Совершенно очевидно, что она выросла не из земли или из тумана вчера днем.

- Я думаю, - сказал он, оглядываясь на Джиран, которая смотрела в сторону леса и больших тенистых деревьев над дорогой, - я думаю, что ее сородичи обитают в той крепости, которую мы проехали, и вовсе не благословили ее уезжать оттуда. Возможно, они ищут ее. И мы, - сказал он, - можем напороться из-за нее на неприятности. Или, что более вероятно, саму ее ждут неприятности, если она отправится с нами дальше. Лио, я настоятельно прошу тебя отослать ее, пока она еще достаточно близко от дома и может найти дорогу назад.

- Мы не действуем против ее воли.

- Я надеюсь, что это так, но мне кажется, мы как раз на том пути, по которому они будут преследовать нас.

- Лошади ведут нас по дороге, но на этой земле я вижу только следы одинокого человека-путешественника, единственные следы. Уверена, что Рох где-то впереди, и думаю, что местным жителям вовсе не хочется следовать по этой дороге навстречу приключениям. Мне кажется, я видела тень сегодня утром, перед тем, как мы вышли на тропу.

Он похолодел от гнева на самого себя, вспомнив свою беспечную езду, когда она повернулась к нему спиной и молчала всю дорогу. Он воспринял это как упрек.

- Твой глаз был зорче, чем мой, - сказал он. - Я был слеп.

- Возможно, это была лишь игра света. Я не совсем уверена.

- Нет, - сказал он, - я никогда не сомневался в твоих способностях к предвидению, лио. Я хотел бы, если это возможно, чтобы ты передала мне хоть часть своего дара.

- Мне кажется, сейчас не время обсуждать это, - сказала она, - с гостьей за твоей спиной. Возможно, она встретила нас преднамеренно, а не случайно. И если это произошло специально, значит, у нее есть сообщник, возможно, сам Рох. А если случайно, то почему она чувствует себя так свободно на этой уродливой земле? Она не так проста, как кажется. А ты слишком добросердечен.

Он и сам знал это, и ему было стыдно. Все время, пока они ехали, он чувствовал себя потерянным на своей собственной земле. Слепой и глухой, он ехал по этой дороге как человек, потерявший все свои ощущения, и конечно был ей плохим помощником. У Моргейн были все основания сердиться на него.

- Сегодня утром я был слишком удивлен, иначе не закричал бы, - сказал он.

- Не надо больше об этом.