Олег Дивов - Молодые и сильные выживут (сборник)

«Спасибо. Даже не знаю, что сказать… Просто – спасибо». – «Не за что. Как вести себя – знаешь. Учую малейшее нарушение режима… Обижусь. Телефон свой не забудь». – «Теперь не забуду». Поворачиваюсь. Стоит. Подслушивала. «Паш, можно я с тобой?» Глаза честные и усталые. Тренер позади еле слышно фыркает. «Соглашайся, Павел. Хорошая идея. Побудете наконец-то сами по себе немножко. Обсудите в спокойной обстановке свои шансы. Тактику и практику, так сказать». Да что же он, мысли читает? «Конечно, Машенька, поехали». Она меня от всей души по многострадальному захлопанному плечу – шмяк! Я чуть не выругался.

Оставшиеся до отъезда два часа тянулись бесконечно. Наверное, я все-таки побаивался, что в последний момент тренер передумает и меня завернет. Поверить не мог в простую человеческую доброту. И когда пришло время уезжать – только у двери, ведущей на улицу, понял, что всю дорогу от своего номера шел, крадучись. Огляделся смущенно – не видел ли кто посторонний, как я рассудком трогаюсь, – и одного свидетеля действительно нашел. В дальнем углу гостиничного холла развалился поперек дивана Ангел Шаренков. Видимо, удрал от товарищей по команде залечивать потрепанные нервы. Судя по выражению лица, чувствовал он себя раз в десять хуже моего – я даже ощутил некий прилив бодрости. И конечно, вернулся подбодрить удрученного коллегу. Мы с болгарами всегда были на короткой ноге, с момента прихода в «Челлендж». Внешне не похожи совершенно, а контакт установили мигом и никогда об этом не жалели. Естественно, каждый спортсмен международного уровня – настоящий гражданин мира и в любой части света чувствует себя комфортно. Среди каких угодно лиц. Но иногда до одури хочется увидеть своих. А мы с болгарами свои вполне. Я бы поостерегся обзывать наш менталитет «родственным», но что-то такое общее у нас есть помимо алфавита и коммунистического прошлого. В общем, хоть и скребли у меня на душе кошки, а не мог я к Ангелу не подойти. «Ты чего? Совсем Попангелов упал?» Это у Шаренкова прозвище такое – «Попангелов упал». В честь его соотечественника Попангелова, который однажды замечательным образом рухнул. Выходит он как-то на этап Кубка Мира в Шладминге, а телекомментатор задумчиво говорит – ну вот, стартовал болгарский спортсмен Попангелов. В Китсбюэле на слаломной трассе Попангелов упал… Попангелов как по команде – хрясь! Комментатор секунду думает, а потом на одном дыхании выкрикивает: и-при-этих-моих-словах-падает-Попангелов-в-Шладминге!… Причем интонация у него такая восторженная, словно он лично уронил Попангелова и очень своим достижением гордится. Лет сорок этой истории, дошла она до нас через третьи руки и десятые уши. Но уж больно хороша [11] Совершенно реальная история, относящаяся к первой половине 80-х гг. XX века. В 1992 г. автору довелось побеседовать со спортивным обозревателем Александром Маслаченко, комментировавшим тот этап Кубка в прямом эфире. Г-н Маслаченко казус с Попангеловым отлично помнил. По его словам, произнеся историческую фразу «В Китсбюэле Попангелов упал…», и увидев, какие она возымела разрушительные последствия, он попросту растерялся. Чем и объясняется его полный эмоций возглас, который автор имеет смелость классифицировать как «восторженный». А почему бы и нет? Определенная нервозность лыжника, которая и привела к падению уже примерно на десятом флаге, была для опытного глаза вполне заметна. Таким образом комментатор вполне мог бессознательно на нее отреагировать – той самой фразой. И Попангелов упал. А Маслаченко, сам того не зная, совершил предикторский акт, ставящий его на одну доску со знаменитыми провидцами. Чем не повод для восторга, пускай опять-таки бессознательного? . Когда Ангел в порядке, он за «Попангелова» может далеко послать. Не обиженно, а так, мол, от Попангелова слышу. А вот если у парня дурное настроение, тогда наоборот. Скажешь ему – эй, Попангелов, ты почто упал? – и, глядишь, у него уже в глазу искорка загорелась. Вот и сейчас Ангел поглядел на меня и слегка оживился. Душераздирающее зрелище – талантливый спортсмен, угодивший в полосу невезения. Грех такому руку не протянуть. «В Гармише Попангелов еще не совсем падает, – сообщил Ангел. – Вот в Китсбюэле его точно завалят. Некоторые». – «Да ладно, Ангел, что за глупости…» – «Отличный дом себе нашел. Мечта. Думал, куплю. А денег заработать не получается. Некоторые боги так бьются между собой из-за золота, что обычным людям невозможно даже на третье место выйти. Не могли до следующего года подождать…» Ничего себе жалоба. Прижало мужика. Допустим, какой-то там дом его не очень волнует, а вот спонсоры у болгар разволновались наверняка. Брали-то команду с отличной перспективой, а она за сезон полторы медали привезла. И никто не виноват – стечение обстоятельств. Прямо как у русских. До чего же приятно, что мне эти тайны мадридского двора глубоко безразличны. Наконец-то. «Извини, Поль, – сказал Ангел. – Не слушай. Я просто устал сегодня. Поздравляю еще раз с серебром. Горячо желаю тебе взять золото в Кице. А Попангелов не упадет, не надейся». Ох, слышали бы тренеры, как мы тут лясы точим перед финальным этапом. Настучали бы обоим по загривкам. У нас ведь не разговоры, а сплошной подтекст. Даже если кажется, что говорим совершенно в открытую. Вот, Ангел дает мне понять: не сбрасывай меня со счетов, я нацелен на место в первой тройке и буду драться изо всех сил. А он ведь сейчас не интервью «Ски Курьер» дает, где хочешь не хочешь, а будешь вдохновенно петь о своих колоссальных планах. Нет, это приватная деловая информация. Среди мужчин-«челленджеров» на пьедестал реально претендуют четверо. Кто-то из нас лишний. И Попангелов… то есть Ангел, действительно мог бы слегка подвинуться, чтобы не нервировать попусту остальных. Только вот он не будет этого делать. И что? Какова должна быть моя реакция? А такова, что я не просто его понимаю, нет, я всей душой за него. Потому что рвать жилы в безнадежном положении вроде бы и глупо. Но настоящий спортсмен ведет себя именно так – бьется до упора. И наградой за это может стать нежданная победа.

Тут подошла моя боевая подруга, и Шаренков вмиг преобразился – Машка ему нравится. Они о чем-то болтали, а я опять улетел мыслями далеко-далеко. Толком даже не запомнил, как мы простились с Ангелом и вышли на улицу. «Совсем наш Попангелов упал, – сказала Машка. – Это хорошо, не будет в Кице у тебя под ногами путаться». М-да… Вот такие мы славные ребята, добрые и отзывчивые. Дружить умеем, так сказать, не на шутку. Невольно пришла на ум любимая фраза Илюхи «друзья познаются в биде». Или как написал один двоечник в школьном сочинении: если мой товарищ будет тонуть, я ему помогу… «Маш, а ты в курсе, что Ангел хорошо знаком с Попангеловым?» – «То есть?» – «Ну, с настоящим Попангеловым. Известным болгарским горнолыжником, ныне тренером». – «Так он, что, на самом деле был?!»…