Дмитрий Янковский - Нелинейная зависимость

Андрей привычно погрузился в грезы, представляя, каких высот достигнут технология и прогресс, когда квантовый компьютер появится на рынке. Навигация, огромные базы данных, квантовые сети с умопомрачительным быстродействием… Оборонная техника, космос… Космос представлялся особенно часто — Андрей хотел дожить до тех дней, когда человечество действительно шагнет во Вселенную, а не будет барахтаться в околоземном пространстве, как дети в огороженном лягушатнике.

За окнами темнело, медленно наступала короткая летняя ночь. Отсветы автомобильных фар ползали по потолку — город не спал, ему было чем заняться после тяжелого дня. Шум успокаивал, замедлял мысли, пятна света действовали подобно хрустальному шару гипнотизера. Незаметно для себя Андрей погрузился в сон, но снились ему не космические корабли, а город, каким он виден из окна палаты. Город жил, двигался, перемигивался огнями, и в этом не было ничего удивительного. Андрею снилось, что он стоит у окна, но под пальцами не подоконник, а клавиатура компьютера и мигание огней подчиняется нажатиям клавиш.

Странное ощущение возникло в этот момент, отчетливая близость разгадки чего-то важного. Андрей удивленно проснулся, но ощущение начало уползать, пришлось закрыть глаза, чтобы не потерять ускользающую ниточку. Сон снова принял его в свои объятия, не стал жадничать, заново восстановил предыдущую сцену. Снова Андрей стоял у окна, опираясь пальцами на клавиатуру подоконника. Только окно теперь было не окном, а монитором, огромным и плоским, а освещенные окна домов были цифрами на экране. Ответом, точнее, частью ответа. Хотелось прокрутить изображение дальше, но Андрей не нашел соответствующей кнопки.

Он проснулся, чувствуя на лбу холодные капли пота. Осталось ощущение утраты, словно Андрей мог, но не успел заглянуть за край самой важной тайны. А достаточно было лишь раздвинуть границы экрана, тогда бы все стало ясно.

Логика казалась безупречной, но уже через пару секунд она разрушилась вместе с остатками дремотного оцепенения. Что стало бы ясно? На какую загадку был бы дан ответ?.. Андрей не знал. Осталось лишь ощущение необходимости заглянуть за край. Что это за край, тоже не было ясно. За край окна? Странно. Непонятно зачем. Хотя во сне как раз было понятно, и даже в первые секунды после пробуждения было понятно.

Андрей попробовал проанализировать саму картинку сна, и это у него получилось прекрасно — он стоял перед огромным монитором, на котором показывали ночной город, а под пальцами у него лежала клавиатура, с которой он мог управлять всем. Всем городом? Или всем миром?

Хороший сон.

— Жалко, что кончился, — шепнул Андрей вслух.

— Слушай, ну сколько же можно бубнить! — пробурчал в темноте дядя Коля. — От тебя ни днем, ни ночью никакого спасения нет.

«Вот псих», — с усмешкой подумал Андрей.

Он еще раз вспомнил сон, пытаясь уловить нечто осмысленное в изображении монитора. Явно была какая-то ниточка, но Андрей не знал, как ухватить ее ускользающий кончик. Тогда он привстал на постели и глянул в окно, тут же поняв, отчего во сне возникала столь удручающая напряженность. Вид из окна был узким. Оторванность фрагмента от целого сегодня напрягала сильнее, чем раньше, хотя, покопавшись в памяти, Андрей вспомнил, что и прежде чувствовал дискомфорт от невозможности окинуть город единым взглядом.

Тут же вспомнился день Девятого мая, когда Андрей прилетел на самолете в Москву. Было уже темно, лишь на западе розовела угасающая полоса заката, город сиял мириадами огней, слившихся в сплошные потоки света. Москва была похожа на гигантского светящегося паука, расползаясь в бездонную темноту пространства извилистыми проспектами лап. И вдруг, когда самолет уже заложил посадочную дугу над аэропортом, огни города ожили и ударили вверх цветными фонтанами, дрогнули, разлетелись дымными шарами, яркими цветами гвоздик и мерцающими трассами золотистого пламени. Андрей опешил, лишь через секунду сообразив, что это был залп праздничного фейерверка.

Тогда это зрелище настолько поразило Андрея, что он только его и запомнил, а другой возможности увидеть Москву сверху, целиком и ночью, не представлялось. Сейчас Андрей пожалел об этом. Хотя, может, оно и к лучшему, скорее всего, раньше он просто не был к этому готов и все равно не понял бы чего-нибудь важного. Но теперь эта мысль овладевала Андреем все сильнее и сильнее, он даже испугался — так оно походило на болезненную навязчивую идею.

За окном перемигивались огни, потоки машин выплывали из ниоткуда и скрывались никуда за границей оконных рам. Андрей представил, какой объем информации скрыт за пределами видимости.

«Ладно, — подумал он. — Прежде чем развивать бредовые построения, можно хотя бы проанализировать видимый кусок».

Он открыл «компакт» и включил подсветку экрана. Для начала он прикинул в уме простенькую программу на OPL, позволяющую перевести видимое расположение огоньков в двоичный код, а затем в привычные цифры. Начал писать.

Это заняло около полутора часов вместе с отладкой. В результате получился экран, рассеченный мелкой координатной сеткой, на которой Андрей собрался отмечать расположение освещенных и темных окон. Машины двигались слишком быстро, чтобы можно было успевать отслеживать их перемещения. Но пока можно обойтись и без них.

Запустив только что написанную программу, Андрей сел поудобнее и принялся заполнять координатную сетку черными квадратиками. Перенеся на экран вид из окна, он нажал ввод, фиксируя значения, затем дождался, когда погаснут одни окна и зажгутся другие.

«Дурацкое занятие, — подумал Андрей, но и эту картинку перенес на экран, сохранив в компьютерной памяти. — Было бы удобнее сфотографировать».

Он представил, как с борта самолета фиксирует состояние всего города. Бред, конечно. Нереально. А вот сделать снимки и затем проанализировать их с помощью хорошей программы — это могло быть весьма интересным.

Вот только что это даст?

Андрей представил, как к нему подходит какой-то студент и сует пачку фотографий ночного города. «Посмотрите, это важно, — заявляет студент. — Я проанализировал, в них точно есть кое-какая зависимость. Я могу представить формулы, если хотите».

Андрей отвернулся от окна, лег и закрыл «компакт».

Он уже сам не был уверен в здравости собственного рассудка. Может, это всего лишь последствия сотрясения мозга? Хотелось посоветоваться с Пашкой, но, во-первых, настораживала перспектива выставить себя идиотом, а во-вторых, Андрей сам не понимал, чего он хочет добиться от этого сомнительного анализа.

Понятно, что доказательств, но вот каких именно? Что город является сверхкомпьютером, огромной машиной, которая использует в качестве битов освещенные или затемненные окна? Даже после сотрясения мозга это казалось полнейшим бредом, но в то же время Андрей никак не мог отделаться от ощущения крутящейся рядом разгадки чего-то важного. Просто не в освещенных окнах была суть, а в чем-то другом, близком и далеком одновременно.