Наталья Нечаева - Седьмая раса

Вдруг Макс остановился. Снова внезапно. И тут же выключил свет. Ольга уперлась руками в его спину. Мужчина обернулся. Нашел в темноте ее голову, прижался губами к уху и едва различимо шепнул:

— Держись за меня. Идем очень тихо. Что бы ни увидела, из-за меня не высовывайся. И ни единого слова.

— Ты что-то услышал? — не удержалась девушка.

— Т-с-с! — ответил он, зажимая ей рот ладонью.

Темнота, обступившая их со всех сторон, был настолько плотной, что, казалось, ее можно было подержать в ладонях. Ольга даже вытянула руку, пытаясь ощутить вес этой странной тягучей тьмы, но тут же, до дрожи испугавшись непонятного жуткого ощущения в кончиках пальцев, крепко вцепилась ими в куртку Макса, а вторую руку из предосторожности засунула глубоко в карман.

Движения Барта, теперь девушка ощущала это близко и отчетливо, стали плавными и невесомыми, словно он не передвигался вслепую по каменному лабиринту, а парил внутри него, не касаясь ни пола, ни стен. От этого осознания собственное тело вдруг представилось Ольге большим, тяжелым и неуклюжим. Она подобралась, сжалась в один тугой комок, ощущая каждую напрягшуюся мышцу, и пошла вслед за Максом, почти не опираясь на пол, распределяя тяжесть тела между пружинящими пальцами по-звериному мягких подушечек ступней.

Через какое-то время появилось совершенно реальное ощущение, что они не идут, а стоят на одном месте, просто перебирая ногами. Это ощущение было таким ярким, таким правдоподобным, что Ольга задохнулась от мгновенного и сильного ужаса. Вытащила из кармана руку, нащупала ближнюю стену и, лишь поняв, что рука движется вслед за ней, потому что поверхность камня под ладонью меняет очертания, сумела выдохнуть скопившийся в легких страх.

Макс приостановился и пошел еще тише, еще невесомей. За его огромной спиной Славина ничего не видела, да и не могла — в такой-то тьме.

Вдруг Барт встал. И Славина, мгновенно прижавшись к его спине, ощутила, как ей передается его взвинченная настороженность, его невероятной силы чутье, которое подсказывает, что они у цели.

У какой цели? — сама себя спросила девушка, вдруг осознав, что через горячее тело и напряженные мышцы она неведомым образом сумела прочитать мысли спутника. — Чего или кого тут можно бояться? Хозяев дипломата? Убийц?

И внезапно ощутила, как по лбу, щекам, подбородку течет горячий обильный пот. Смахнула его с глаз, потому что под ресницами ядовито защипало, и тут же обнаружила, что видит голову Макса. Вернее, не голову — темный силуэт на фоне посветлевшего пространства.

Барт крепко взял ее за руку и шагнул вперед.

Теперь они были единым целым. Ольгино бедро, плотно прижатое к ноге мужчины, с точностью повторяло, предугадывая, его движения. Ее ладонь вросла в его руку, ее дыхание совершенно слилось с его. А, что ни говорите, от одного человека шума ровно вдвое меньше, чем от двух.

Силуэт головы Макса становился все отчетливей, и вот на фоне сумеречного пятна даже обозначился профиль.

Они выходили к свету!

Одновременно с этим осознанием Ольга услышала невнятный, но вполне различимый шум. Он не был похож на завывание ветра, не напоминал шелест водяных струй. Он даже не был тишиной, которая царила в сопках, потому что та тишина была очень многопланова — шуршание камушков, лепет травы, шевеление букашек…

Тут же все было другим.

Ольга с Бартом сделали еще несколько шагов, и девушка, наконец, поняла: она слышит человеческую речь!

— Макс! — шлепнула она по спине спутника. И тут же оказалась прижата к стене его мощным телом. Причем так плотно и сильно, что не только слова — сама возможность дыхания мгновенно исчезла!

Он отлепился от нее через несколько секунд, когда девушка уже собиралась умереть от удушья, и, пока она обиженно хватала воздух недоуменно открытым ртом, шепнул в самое ухо:

— Тихо!

Дождался, пока она продышится, и снова крепко взял за руку, решительно задвинув за собственную спину.

Все, что Ольга могла видеть дальше, она видела через оттопыренный локоть Барта, для чего приходилось больно и далеко тянуть шею. Хватка Макса была воистину железной, она просто намертво приклеила тело Ольги к сильной мужской спине, не давая сделать ни одного лишнего вольного движения.

Они вышли каким-то боковым ходом в самую темную часть огромной пещеры, центр которой был ярко и торжественно освещен.

Мужской голос, теперь это было слышно отчетливо и ясно, гулко и торжественно произносил что-то очень серьезное. Немецкий! Он говорит по-немецки! — поняла Ольга, и тут же вспомнила дипломат, плоскую жестянку со свастикой и кинжалом. И скрюченные тела Тимок.

Барт протащил ее в сторону и вперед, прижался к каменной глыбе, уходящей под самый свод и очень напоминающей искусственно вырубленную колонну.

В широком проеме между двумя такими же высокими камнями середина пещеры была как на ладони.

Кружком стоящие люди в белых длинных балахонах с опущенными головами, высокий старик с седым коротко стриженным ежиком по центру, мужчина рядом, читающий по-немецки из большой раскрытой книги.

Старик! Ольга его мгновенно узнала! Это был он, тот самый, что сидел рядом с ней в скверике. Тот, что сказал ей, что она не должна снимать кино, потому что может умереть. И что время тайны гибели ее жениха еще не пришло…

Значит, он ей не померещился… Значит…

А пещера? Где она могла ее видеть? Этот удивительный таинственный свет, эти люди в струящемся белом, возвышение под куполом… Господи, да это же все — с картины в кабинете Шубина! Не хватает только прекрасной жрицы в центре холста.

Макс снова потянул ее куда-то вбок. Славина поняла, что он хочет подойти как можно ближе. Она переместилась вслед за ним и чуть не вскрикнула от неожиданности: на плоском камне у соседней колонны, под расплывчатым светом одного из факелов лежала женщина. Очень красивая. В странных, словно карнавальных одеждах: голубом, расшитом звездами и сверкающими разноцветными камнями плаще, невиданных мохнатых сапожках. Из-под откинувшегося на камень черного капюшона выбились чудесные светлые локоны. Рядом со свисающей со скамьи рукой на трогательной детской резинке болталась теплая мохнатая белая варежка.

Ну вот. И главная героиня чудесного полотна отыскалась…

Женщина явно была без сознания. Изо рта тонкой струйкой стекала слюна, на бледном лице не двигался ни один мускул.

Ольга обернулась к Барту и увидела, что он тоже смотрит на женщину, завороженно и восхищенно.

В это время раздался какой-то странный звук, высокий и мелодичный, не похожий ни на один из земных, когда-либо слышанный Славиной. Девушка оторвала взгляд от маскарадной красавицы, чтобы понять его происхождение.